Поверхность пузыря становилась все ближе, а дыхание Софии все тяжелее и тяжелее. Все произошло в один миг. Девочка почувствовала, что ее засасывает на дно. София закричала так громко, как смогла, насколько хватило воздуха в легких, и так продолжалось до тех пор, пока что-то не остановило ее.

— София, все в порядке? София!

К голосу профессора почти сразу прибавился и другой, послабее:

— Я держу тебя.

Это была Лидия.

— София! — отчаянно кричал профессор.

— Все… все в порядке, я жива, — дрожащим голосом ответила девочка.

— Что случилось? — спросил ее Шлафен.

Ответила Лидия:

— Мы находились в воздушном пузыре в воде, профессор. Я держу Софию на руках. Я лечу!

Это была правда. София была на руках у Лидии, которая мягко опускалась вниз.

Профессор вздохнул:

— У тебя появились крылья Растабана?

— Нет, нет никаких изменений, но я все равно лечу.

— Это Растабан, это его сила.

Все в порядке. София еще крепче сжала руки вокруг шеи Лидии. От головокружения сковало все ее внутренности. София закрыла глаза.

— София, ты меня задушишь, — усмехнувшись, заметила ее подруга.

София попыталась расслабить пальцы.

— Извини, — пробормотала она.

Падение казалось ей бесконечным, но, вероятнее всего, оно длилось чуть больше минуты. Глухой удар ботинок Лидии о твердую поверхность оповестил ее о том, что они приземлились. София разжала пальцы, сжимавшие шею подруги, и встала на ноги.

Лидия первой сняла шлем и вздохнула полной грудью.

— Воздух, — удивленно сказала она. — Ну же, снимай его и ты.

София посмотрела на подругу:

— Но как же мы будем общаться с профессором?!

— На случай, если что-то пойдет не так, у нас есть веревка. Смелее…

София обхватила шлем руками. С некоторыми усилиями ей удалось наконец стянуть его с себя.

В воздухе пахло приятной свежестью, этот запах был очень хорошо ей знаком. Она ощущала его бесконечное множество раз в своих снах. Это был воздух Драконии.

София огляделась по сторонам. Они с Лидией находилась на некоем подобии скалистой равнины, имевшей почти округлую форму. Все это очень походило бы на твердую землю, не будь над нею сверкающего свода из воды. Девочка почувствовала, как ее грудь сдавила тоска. Она знала, а правильнее сказать, ощущала, что давным-давно это место было ее домом. Когда-то здесь возвышались огромные дворцы, а улочки кишели жизнью, в то время как теперь остались только воспоминания и бесконечная пустота.

Слезы выступили на глазах Софии от тяжелых мыслей, которые даже не были ее собственными. Это были мысли Тубана, и теперь она смотрела на Драконию его глазами. Вот мальчик бежит по узким улочкам, а в это время Хранители проводят обряд таинства бытия вокруг огромного роскошного дерева. Потрясает и впечатляет великолепие висящих на его ветвях плодов и абсолютная зелень его самоцветов. Мальчик подбегает к дворцу из белого мрамора и садится возле него. Это — Лунг. Полеты по чистому и прозрачному небу, летние солнечные дни, наполненные красотой и жизненными силами Древа Мира. Сама того не заметив, София заплакала. Стоявшая рядом Лидия была тронута.

— Ты вспоминаешь этот великолепный храм, верно? И эти ритуалы вокруг Древа… Потом пришел он — и все растворилось в серой дымке.

Голос, которым разговаривала с ней Лидия, был не ее, а Растабана. И внутри Софии кто-то отвечал на эти воспоминания, Это Тубан был с ней, и вместе с ним девочка вспомнила смерть друга, свои порванные крылья и разинутую пасть, пытавшуюся напоследок глотнуть воздуха.

— Это был не вулкан, — заметила София. — На месте озера находилась Дракония. После того как она поднялась в воздух, образовался огромный кратер, который столетия спустя превратился в озеро Альбано.

Лидия грустно кивнула, оглядываясь по сторонам. Ветра не было, вокруг лишь абсолютная тишина неизвестно каким образом оказавшегося нетронутым места на протяжении тысячелетий, словно бег времени лишь коснулся его, так и не сумев изменить.

София вытерла слезы на щеках.

— Пора идти, нам нужно найти плод.

Девочка резко пришла в себя. Без всякого сомнения, это было видение. Для грусти времени не было.

Девочки положили на землю водолазные шлемы и пошли по размытой равнине. При ходьбе по камням железные ботинки издавали резкий скрежет. И даже немного приподнять их стоило девочкам нечеловеческих усилий. София на мгновение сосредоточилась на этом звуке, пока вдруг не замерла на месте.

— Что с тобой? — спросила ее Лидия.

София не знала. Странное ощущение, гул непонятного происхождения.

— Ничего. Пошли.

А за скалой стремительно промелькнул свет от красных глаз.

15 Компас

Лидия и София шли недолго. Главная трудность заключалась в ботинках. Лидия первой разулась, бросив их на землю.

— Но они нужны нам, чтобы вернуться обратно на лодку! — заметила София.

— И шлемы тоже. Не думаешь ли ты, что здесь их кто-то украдет? Мы заберем их, когда все сделаем.

София вздохнула и сняла ботинки. Идти по камням в одних носках оказалось немногим лучше, чем в тяжеленных ботинках. И все же девочки решили снять с себя еще и скафандры: двигаться в их амуниции становилось все труднее, а они должны были проявлять чудеса быстроты и ловкости. Они уверенно шагали вперед, точно зная, куда им следует идти. Девочек вел их внутренний голос, словно эта местность была им хорошо знакома. Равнина начала быстро снижаться, погружаясь в некое подобие колодца с обрывистыми краями. На дне скрывалось сооружение, похожее на разрушенный храм: расположенные по кругу колонны, все еще ослепительно-белые, несмотря на трещины и дыры, поддерживали круглый фронтон, покрытый рыжеватой черепицей.

Лидия остановилась в недоумении:

— Этого места я не помню.

София напряглась.

— А я помню, — разом выпалила она. — Он был сооружен, когда драконы уже исчезли, а Тубан был мертв. Его построил Лунг.

Девочка спрашивала себя, почему она помнила это место, а Лидия нет. Быть может, в ней жили не только воспоминания Тубана, но и Лунга, а также многих других ее предков из предыдущих поколений, хранивших в своих сердцах силу дракона.

— У меня возникло странное ощущение, будто в этом храме что-то есть. Словно какая-то колдовская сила, — заметила Лидия.

— Мы находимся как раз над Нидхогром, — сказала София.