Смеяться было немного больно. Живот сводило нещадно, хотя в голове немного прояснилось, но ровно до того момента, как Тэрон заставил её лечь на спину. Прохлада каменного стола лишь подчеркнула контраст внутреннего пожара, а ласковое прикосновение к оголившейся промежности завихрило страсть в крови Аллиры. Волны дикого жара обжигали, словно пламя бездны. Темное удовольствие схлынуло быстро, заставив задыхаться от чувств. В этот момент стало ясно, что Тэрон утолил только её жажду.

— А как же ты? — коротко вздыхая, спросила она.

— Поверь, мое время придет, — хмыкнул мужчина, одергивая подол звездного платья и пряча в свой карман остатки женского белья. — И тогда уж ты, будь добра, вспомни о благодарности.

— Сними с меня эти штуки, — попросила Аллира, чувствуя укусы, которые дергали грудь.

— Ммм, пока рано, — мягко ответил Тэрон, возвращая её в горизонтальное положение. — Сниму, когда будем одни за закрытыми дверьми. Сегодня нам предстоит очень долгая ночь и это лишь начало.

Следующий час они прогуливались по аллеям Садов, беседуя с гостями и бомондом. Мужчина знакомил её с друзьями и сослуживцами, а также новым послом Фарогоса. Когда жар набирал обороты, Аллира давала понять любовнику, что пора найти уединенный уголок, но с каждым разом сделать это было крайне проблематично. Как и говорил Тэрон, праздник постепенно терял приличия, и все чаще были слышны страстные звуки секса из-за закрытых стен беседок. Будоражащий напиток разносился среди гостей, которые не скрывая пили его, очевидно не испытывая дискомфорта, с которым боролась Аллира. Словно горячий источник, низ живота разгорался от томления, и с каждым шагом и минутой, он рос, грозя выплеснуться наружу. Тэрон вовремя уводил девушку в тень, где помогал получить разрядку, но самого секса между ними не было, что сводило с ума. Каждый вздох отдавался в груди и между ног, опаляя жаром.

— Я больше не могу, — прошептала она, когда в очередной раз пламя в крови стихло ненадолго. — Мне этого мало.

— Хорошо, — прошептал мужчина. — Думаю уже можно исчезать.

По дороге на виллу Тэрон не позволил Аллире поддаться похоти, но оседлать его она смогла. Безумно потираясь всем телом, девушка чувствовала, что жар разгорелся не на шутку и мужские уловки больше не помогают. Путь из челнока до собственной спальни она преодолела на руках любовника, а едва двери за ними закрылись, начался шторм. Тэрон резко опустил её на постель и грубо содрал платье, оставляя лишь туфли и украшения. Ножки Аллиры распахнулись сами собой, пока китель с треском рвался на мужчине и летел на пол.

— Не смей противиться и сопротивляться, иначе пострадаешь, — тяжело дыша, произнес он, хищно оглядывая её между ног. — Я не смогу быть нежным.

— Тэрон…

— Я — адрианец, Аллира, — напомнил мужчина, сдирая остатки одежды с себя. — Проклятое зелье действует на меня сильнее.

Потом были его ладони на бедрах, почти нежное раздвигание её сочащихся створок и последовавшее грубое вторжение. Движения были короткими и жесткими, но девушка чувствовала лишь экстаз. Тэрон рывком менял позы и погружал в новую бездну удовольствия. Каждый вдох кислорода обжигал легкие, принося дрожь во всем теле. Плывя в плотном тумане, Аллира потеряла счет времени, слыша лишь обжигающие слова и принимая дикость своего мужчины. Эта ночь, словно картинки карусели, превратилась в долгие часы разврата, но девушка четко помнила момент, когда, стоя на коленях, пронзенная членом и обласканная с головы до ног, лишилась мучительниц на сосках.

— Готова? — глухо пробормотал Тэрон, грубо массируя грудь и кусая за шею.

В ответ она смогла лишь невнятно промычать, но когда он одним щелчком снял фиксирующие замки «развратниц», Аллира не сдержала крик. Соски гудели от многочасового массажа и мгновенно затвердели до каменного состояния. Казалось, даже собственное дыхание причиняло боль, но Тэрона это не сильно волновало. Он тут же сжал сосочки и стал грубо разминать болезненные пики, одновременно резко толкаясь членом. Поцелуи, укусы, щипки и жесткие толчки сплелись в один клубок, не давая выдохнуть и набрать новый глоток живительного кислорода. Девушка приходила в себя в новой позе или от ожесточенных движений рычащего Тэрона и уплывала в темный туман удовольствия, из которого её грубо вырывал мужской шепот, вновь и вновь твердивший, что Аллира больше не принадлежит себе.

Тьма медленно рассеивалась, оставляя ощущение легкости и эйфории. Она не чувствовала своего тела, даже не понимала в какой позе лежит. Еще мгновение и мир вокруг стал проясняться. Девушка поняла, что лежит на боку, закинув ножку на Тэрона, который занят нежными поцелуями её сосков, занывших до болезненности.

— Ш-ш-ш, я нежно, — прошептал мужчина, когда Аллира захныкала.

— Уже утро? — пробормотала она, глядя на тусклые блики, ползущие по стенам.

— Вечер, — отозвался он, тут же кусая один из сосков и переворачивая Аллиру на спину.

Короткий вдох и Тэрон вошел так глубоко, как уже кажется было невозможно за эту ночь. Грубо сжимая её попку, мужчина забыл о «нежно», разогнавшись до предела. Сил противиться не было, как и удержать глаза открытыми.

— Не мог ждать, пока проснешься, — прошептал он, кусая шею и переходя на короткие выпады, вколачиваясь еще сильнее. — Проклятье, твои кольца меня убьют.

Эти самые кольца были сжаты до предела, заставляя Тэрона жестко давить их сопротивление. Аллира чувствовала каждое из них и то, как мужчина тараном проникал в неё, заставляя трястись в оргазме. Когда дикий забег закончился яростным рычанием, Тэрон обмяк, превращая свои укусы в ленивые поцелуи. Но, несмотря на это, покидать её он не собирался, лишь сменил позу, улегшись на бок. Мужские руки ожили и ласки продолжились, подготавливая Аллиру к дальнейшему штурму.

— Тэрон? — захныкала девушка, ощущая его твердость в себе.

— Я же говорил, что ты должна будешь вспомнить о благодарности? — пробормотал он, ловя губами замученный сосок, который за ночь так и не расслабился ни разу. — Кажется, время настало.

Тэрон

Последняя ночка Благоденствия вышла более бурной, чем предполагал мужчина. Не то чтобы он жаловался, но все же, при взгляде на замученную Аллиру, совесть зашевелилась в груди. Помимо голода сексуального, еще появился физический. Это был хороший признак, означающий, что проклятый возбудитель сошел на нет, и можно не опасаться, что он затрахает свою женщину. Поджав губы, Тэрон мог поклясться, что его выпрут за дверь на несколько ночей за разнузданное поведение, которое не имело оправданий. Хотя у него были слабые аргументы в свою пользу.

Прежде чем покинуть спальню, мужчина вспомнил про Подавитель, который успел активировать вчера. Его миелла была на редкость скромной особой, так что не стоило добавлять ей смущения перед собственной обслугой ночным шумом и прочими радостями плоти. Задержавшись перед дверью, Тэрон окинул взглядом валяющиеся остатки одежды на полу и подхватил женский халат, накинув его на голое тело. Лучше встретить Мору так, чем вообще без всего. Темнота окутала пространство виллы, но это не помешало промаршировать на кухню по памяти и обнаружить там поднос с накрытой едой. Записка рядом гласила, что домоправительница отбыла к подруге с ночевкой и будет утром к завтраку, чтобы не смущать хозяйку. Открыв клош, под которым обнаружились закуски и напитки, он подхватил дольку марианского фрукта и отправился обратно с тяжелым подносом в руках. Проходя сквозь гостиную, Тэрон резко остановился, заметив кое-что необычное на мягком диване.