Руслан кивнул. Ему явно было о чем подумать. Тетя была единственным человеком, кто оставался рядом с ним, после смерти родителей. Вряд ли сейчас ему легко принять то, что Фатима могла действовать в своих интересах. Ну а то, что именно из-за ее действий пострадал Руслан, отрицать больше было нельзя. Оставалось понять, делалось ли это случайно, а также, если неслучайно, то каков истинный мотив для подобных действий. Меня же продолжал мучить вопрос, кто был настоящим организатором этого плана — Фатима или Умар.

Руслан уже хотел вернуться к машине, когда я остановила его.

— Подожди, есть еще одна вещь, которую я должна сообщить тебе.

— О чем речь? Кто-то еще из моей семьи желает причинить мне вред? — волк стоял, сощурив глаза, и сжав кулаки. Он сейчас и правда был похож на ощетинившегося волка, и я непроизвольно улыбнулась, что заставило его расслабиться.

— Травница сказала, что есть способ вернуть тебе силу. Всю силу.

— Какой, — Руслан быстро подошел ко мне, и с надеждой в глазах, взял за руки.

— Древний ритуал.

Я быстро поведала ему слова старушки, опуская подробности ритуала. Волк отдернул руки. Я не могла понять выражение его лица. Он не верил, что что-то получится или не хотел навредить мне? Его ответ прояснил ситуацию.

— Нет. Мы ничего не будем делать, что может навредить тебе, — твердо сказал он.

— Но…

— Я сказал нет. Садись в машину, нам пора.

Понурив голову, я поплелась к машине. Я так просто не сдамся. Речь шла о полном восстановлении силы волка, а сильный муж — это прежде всего моя защита. Ничего, я еще придумаю что-нибудь такое, что заставит его передумать.

Следующие дни я внимательно следила не только за происходящим в доме, но и за волком. То, что я сообщила Руслану, его явно подкосило. Вначале лицо мужа приобрело жесткое выражение, в какой-то момент стало казаться, что он быстро со всем разберется, но потом его поведение изменилось. От прямой гордой осанки ничего не осталось, понурые плечи, потухший взгляд говорили о полной потере единственного ориентира в жизни. Он не мог, или уж скорее не хотел верить в предательство Фатимы. Смерть родителей тяжело ему далась, потерять еще и единственного человека, которому доверял, было намного труднее. Я могла это понять, но его жизнь была для меня важнее.

В один из вечеров, когда я уже твердо настроилась поговорить с мужем о ритуале, меня ожидал сюрприз. Войдя в комнату, вначале подумала, что Руслана нет. Но потом увидела его, сидящим на полу, с согнутыми ногами в коленях, склоненной головой, опирающейся на скрещенные руки. Когда-то я точно так же сидела, в этом самом месте, одинокая, не знающая, что мне делать дальше. Тогда именно волк был рядом. Я подошла к нему, присела на корточки, и коснулась его руки в немом вопросе.

— А, это ты, — как-то безразлично сказал он.

— Что случилось? Почему ты сидишь тут?

— Давай разведемся, — вдруг произнес Руслан, а я пораженно отдернула от него руку. — Я понял, каким эгоистом был, попросив тебя быть со мной.

— Почему ты так со мной поступаешь? Именно сейчас, когда мы рассказали о своих чувствах? — спросила я, не понимая, что произошло.

— Я неполноценен как мужчина. Мой дом тебе не нравится. Ты об этом сразу сказала. Да еще и выяснилось, что моя тетя какой-то монстр, желающий причинить вред, как тебе, так и мне. — с какой-то обреченностью во взгляде, проговорил волк.

Я посмотрела на него с удивлением. Неужели тетя все поняла и подмешала траву в еду? Или это всего-навсего выплеск эмоций, так долго сдерживаемый в себе? Хотя какая разница была сейчас? Куда важнее было то, что мой муж, этот великан, на которого всегда могла положиться, сейчас выглядел намного слабее меня. Он нуждался во мне, в моей силе, именуемой женской слабостью. Я скорее нутром, чем здравым смыслом, почувствовала, что нужно делать. Опустившись перед ним на колени, обняла, показывая всю нежность, любовь, необходимость в нем. Он обнял меня в ответ, крепко прижимая к своему мощному телу.

— Не решай за меня, как мне жить, и уж тем более не делай меня несчастной. Да, я не умру, и смогу жить без тебя, но это не то же самое, что быть рядом с тобой. Именно вместе мы сможем со всем справиться.

— Ты о ритуале? — спросил волк чуть отстраняясь.

— И о нем тоже.

— Я же сказал — нет. — волк попытался отодвинуться, но я крепко продолжала его обнимать.

— Руслан, не думай, что я так слаба, что откажусь от возможности вернуть тебя прежнего. Никто не знает, чем завершится ритуал, но это не повод отказываться от него.

— Нет, — снова жестко сказал он, поднимаясь.

— Ты боишься или не хочешь провести всю оставшуюся жизнь рядом со мной? — неожиданно спросила я, со страхом ожидая ответа, и в то же самое время, желая уже наконец получить его.

— Что? — Руслан обернулся ко мне. Он явно не ожидал подобного вопроса.

— А как еще я могу расценивать твое сомнение?! — воскликнула я.

— Дурочка, я же за тебя беспокоюсь, — подходя ко мне и беря за подбородок, проговорил он.

— Если ты действительно беспокоишься за меня и любишь, тогда ты согласишься на ритуал. — отводя его руку, твердо произнесла я.

— Ты сама случайно не волчица? Альфа? — усмехнувшись, спросил Руслан.

— Не переводи тему. Ответ ты должен мне дать сегодня. — вспылив, произнесла я. Глубоко вдохнув, продолжила, — неужели не видишь, что разобраться во всем, что творится в этом доме можно только одним единственным способом — если ты вернешь себя, настоящего, со своим чутьем, силой, реакцией. Я не могу постоянно обороняться от демонов этого дома. Тебе пора перестать бояться.

Руслан смотрел на меня нахмурившись. Он понимал, что я права, но признаться самому себе в собственных страхах было нелегко. Наконец он сказал:

— Хорошо, мы проведем ритуал, а там — будь что будет.

Дождавшись полнолуния, мы отправились в горы, подальше от людских глаз, прихватив все необходимое для ритуала. Пока я расстилала шкуру медведя на снегу и расставляла предметы, Руслан принес ветви и развел огонь. Я волновалась, так как ничего подобного раньше не делала. Как только время ритуала настало, муж быстро разделся, встав на шкуру, я сделал то же самое.

Взяв нож, провела им по ладони волка, рассекая кожу. Быстро подставив бокал, собрала немного его крови. Затем сделала надрез на своей, наполняя ту же самую чашу. Взяв траву, которую передала