Впрочем, инвесторы, которые вкладывают деньги в облигации, вполне могут рассчитывать на большую доходность, чем предлагают банки по вкладам. Она будет складываться из стоимости бумаг на бирже (сейчас они торгуются ниже номинала) и купонной доходности. Последняя может составить от 13,5 % (РЖД) до 20 % (облигации компаний первого эшелона). Если рискнуть, реально получить до 40–50 % годовых. Ориентироваться лучше на наиболее надежных эмитентов – госкомпании и корпорации, имеющие существенные шансы на поддержку государства (например, учреждения энергетического сектора), крупные частные компании с понятной инвестору структурой и стабильными денежными потоками (сотовые операторы). Не стоит сбрасывать со счетов и фундаментальные показатели.

Сейчас – самое время инвестировать в облигации (особенно еврооблигации крупнейших компаний). Когда кризис минует худшую из своих стадий (к концу 2009 года), инвестиции в акции станут оптимальным вариантом для размещения сбережений.

В период нестабильности, а он продлится, как минимум, весь 2009 год, необходимо придерживаться защитной тактики поведения на российском облигационном рынке. Список основных требований инвестора к облигациям должен основываться на следующих параметрах:

1) короткая дюрация – не более года, высокое кредитное качество эмитента или возможность оказания ему поддержки со стороны государства или акционеров;

2) наиболее устойчивые к кризису с точки зрения долгового рынка отрасли: фиксированная связь, крупнейшие государственные монополии, в чуть меньшей мере – электроэнергетика и субъекты РФ;

3) в сегменте еврооблигаций стоит обратить внимание на квазигосударственные долги короткой дюрации, в первую очередь – займы «Газпрома» или «Роснефти». Практически единственный риск такой операции – курсовой по паре евро/доллар, поэтому, возможно, стоит отдать предпочтение выпускам в евро.

Писатель Федор Михайлович Достоевский говорил, что красота спасет мир. Это – сложная задача на долгие века. Но уже сегодня прекрасное вполне может сохранить ваши деньги – от кризиса и инфляции. При одном условии: если для этого хватит ваших капиталов. Экономический спад сделал входной билет на рынок инвестиций в предметы искусства и старины еще более дорогим, чем раньше. И не потому, что цены выросли. Просто покупать сегодня имеет смысл только самое лучшее. Однако сбрасывать со счетов этот вид финансовых вложений не стоит, даже если у вас в активе нет свободного миллиона в валюте США.

Защитная сила искусства

Непосвященному кажется, что антиквариат, живопись, предметы прикладного искусства – это роскошь, которая, как известно, не продается в период общей нехватки денег – не до нее. В действительности все иначе. Надежность антиквариата или современного искусства кроется в уникальности вещей.

Судите сами. Играя на фондовом рынке или вкладывая деньги в ПИФ, вы приобретаете акции и ценные бумаги – грубо говоря, безликие кусочки холдингов и компаний. Продав вчера акции «Газпрома» или векселя «Полюс Золота», вы сегодня сможете купить их снова. Цена, разумеется, меняется – растет или падает. Картина, написанная великим художником несколько веков назад, или прекрасное ювелирное украшение работы известного мастера – уникальны. Покупая их, вы инвестируете не в искусство как таковое и даже не в наследие конкретного автора, а в определенный предмет. Продавая его, вы, скорее всего, расстаетесь навсегда. Желающих приобрести именно эту вещь – много. Но совершить покупку может только один – наиболее активно проголосовавший рублем (евро, долларом). Таким образом, цена может расти едва ли не бесконечно на радость продавцу и дилерам.

Даже не обязательно, чтобы предмет был единственным в своем роде – ценятся просто редкие экземпляры. Например, в нумизматике многие монеты, в том числе самые дорогие, дошли до нашего времени в количестве нескольких штук; интересна и дорога – каждая. Однако именно редкость, эксклюзивность обусловливает надежность вложений в искусство и антиквариат. Впрочем, существует еще много факторов, определяющих стоимость того или иного предмета.

От чего зависит цена

Итак, один из основных факторов, влияющих на формирование цены, – редкость. Уникальные произведения искусства нечасто попадают на рынок – на то они и раритеты, в конце концов. В борьбе за них коллекционеры и дилеры набивают цену на аукционах. Стоимость вещей, реализуемых через магазины, тоже формируется с оглядкой на аукционные продажи, благо они публичные.

Цена предметов старины зависит и от их культурной ценности. Иногда добавляется историческая составляющая – если вещь по-настоящему ценная, олицетворяет эпоху. Это относится, например, к орденам, медалям, монетам. Обычно понятие культурной ценности предмета тесно связано с именем автора. В любом виде искусства есть признанные имена – всемирно известные художники, скульпторы, ювелиры, мастера-краснодеревщики и так далее. Снискать славу в веках может и целое предприятие. Яркий тому пример – Императорский фарфоровый завод в Санкт-Петербурге. Его продукция долгое время шла исключительно на царские нужды, а потому была очень дорогой и редкой.

Антиквариат может иметь ценность и за пределами категории прекрасного. Переписка известных писателей и политических деятелей, личные вещи знаменитых людей интересны благодаря своим творцам и владельцам.

Однако с ценообразованием в области искусства и антиквариата есть проблема – субъективность понимания прекрасного. Предмет, не представляющий интереса для одного коллекционера, у другого вызовет настоящий восторг. Выставляя на аукцион тот или иной лот, нельзя с точностью сказать, сколько он будет стоить. Допустим, попадет на торги письмо великого Уильяма Теккерея, Антона Чехова или Андре Моруа. Ему назначат цену на основании итогов аналогичных продаж, уровня интереса к персоне, прочих факторов, а в зале окажутся настоящие фанатики, полжизни гоняющиеся за корреспонденцией обожаемого автора. В итоге – превышение эстимейта (предпродажная экспертная оценка вещи) в два-три раза. Подобных историй – тысячи, если не миллионы.

Например, письмо французского императора Наполеона Бонапарта супруге Жозефине де Богарне в 2006 году было продано на аукционе «Гелос» в Москве: полное упреков и боли, оно, казалось, могло вызвать самый пристальный интерес поклонников знаменитого полководца, коих в России немало. Эксперты предвкушали ажиотаж и превышение эстимейта ($50,000) в несколько раз. Однако все оказалось куда прозаичнее: купили послание великого Бонапарта за $120,000. Позже, в 2007 году, на лондонском Christie’s другое письмо императора все к той же Жозефине вызвало небывалый всплеск интереса: любовная история, очень необычная и довольно трогательная, пробудила в покупателях редкостный азарт. Итог – 276,000 фунтов стерлингов (более $550,000) вместо предполагаемых 30,000 – 50,000 фунтов! Разумеется, сыграло роль множество факторов, в том числе провенанс (история перехода предмета искусства или старины из одной коллекции в другую). Первое письмо, оказавшееся в России после Отечественной войны 1812 года, хранилось 60 лет в одной семье. Владелица – дама, пожелавшая сохранить инкогнито, правнучка генерала, вывезшего некогда письмо из Германии, куда оно попало после оккупации во время Второй мировой. Откуда бумага, какова ее история, что за люди хранили ее долгие годы – неизвестно. А второй любовный автограф «выскочки корсиканца» – из коллекции писем великих людей скандально известного швейцарского юриста Альбина Шрама. Он прославился тем, что в течение долгих лет собирал корреспонденцию за подписями величайших ученых и политиков, но не удостоил информацией об этом даже самых близких людей. Ларчик с сокровищем был обнаружен после смерти коллекционера. Его содержимое по совокупности оценили в $7,7 млн. Эта история – куда более захватывающая и, главное – широко известная среди знатоков старины. Именно поэтому вероятен огромный разрыв цен.