— При одном условии: что в тот вечер с ним была именно Скворцовская.

— А разве нельзя сделать такое допущение! — патетически воскликнул Грязнов. — Вряд ли в машине с Пресняковой находилась какая-то незнакомка. Пусть скворцовский вариант ошибочен, зато мы окончательно проверим его. Пусть в результате на один ложный след станет меньше.

Под выжидательным взглядом приятеля Турецкий помолчал, затем сказал:

— Беда в том, что сейчас это вообще единственный след, и мы боимся его лишиться. Сам видишь, Романова и Поремский отказались от остальных версий. Кроме «Ориона-2002», у нас в арсенале ничего нет.

— Тем более не нужно спешить с окончательными выводами, — продолжал горячиться Грязнов. — Это не в наших интересах.

— Однако физически Саврасов далек от этой компании. В Москве он появляется достаточно редко…

— Отдален не больше, чем Альбицкий и Коростылев.

— Правильно. Эти двое тоже подозреваются не в организации убийства. Там налицо крупное финансовое мошенничество, попахивающее международным скандалом. Меркулов намерен выделить их дело в отдельное производство…

— Кто же им будет заниматься?

— Да мы и будем, Слава, дела-то родственные. Кстати, вчера я звонил Грейсфорду, тот достаточно активно роет землю. Я уж не говорю о том, что Альбицкому и Коростылеву несдобровать. Питер предполагает, что у одного из руководителей ооновских программ, немца Штейнбока, тоже рыльце в пушку, он тоже получал комиссионные с коростылевского жульничества. Ко всему прочему, самый главный их заправила, какой-то испанец, тоже, кажется, хорош гусь.

— Мир погряз в коррупции, — с интонацией персонажа древнегреческой драмы произнес Грязнов.

— Вот! Ты сам это признал. А предлагаешь мне миндальничать с отдельно взятым человеком.

— Ох, Сашок, до чего же я устал спорить с тобой. Ты такой хитрый, такой изворотливый. Хуже депутата Думы. А ведь раньше был совсем другим.

— Каким?

— Раньше ты всегда, причем справедливо, подчеркивал, какая у тебя скверная интуиция и какая у меня выдающаяся. Сейчас, увы, ты всячески стараешься проигнорировать этот весомый, широко известный факт.

Турецкий шлепнул себя ладонью по лбу и рассмеялся:

— Ах да! Совсем забыл об этом, из головы вылетело. Спасибо, что напомнил.

— Не за что.

— Ну тогда включай свою хваленую интуицию на полную катушку. Рискнем.

— Тут особого риска нет, — успокоил его Грязнов. — Я включу интуицию с ограниченной ответственностью.

— То есть? — не понял Александр Борисович.

— На всякий случай я предупредил пограничников, чтобы Саврасова не выпускали из страны. А здесь ему и деться-то некуда. Тут он, голубчик, весь на виду.

— Да, знакомых у него маловато. Тогда ты побыстрее свяжись с ним.

Когда генерал позвонил Саврасовым, к телефону подошла Варвара Алексеевна. Узнав, что Дмитрий сейчас дома, находится в той же комнате, откуда она разговаривает, Грязнов попросил ее не привлекать внимания парня к разговору, отвечать на вопросы односложно — да или нет. Таким образом ему удалось выяснить, что настроение у Дмитрия хуже некуда, все из рук валится, в Москве ни с кем не общается, безвылазно сидит дома, разве что иногда разговаривает со своей девушкой, находящейся в Германии.

Узнав о состоянии Дмитрия, Вячеслав Иванович попросил позвать его к телефону. У парня был грустный голос. Когда муровец представился, собеседник несколько оживился, сказал, что охотно встретится со следователями. Грязнов решил не откладывать дела в долгий ящик:

— Вы когда сможете приехать?

— Побреюсь, переоденусь и выеду. Через час с небольшим буду у вас.

— Хорошо, жду. Выписываю пропуск, не забудьте паспорт.

Да, парень в полном миноре. Днем сидит дома, небритый, то есть никуда не собирался. Конечно, гибель матери любого выбьет из седла.

К назначенному времени Дмитрий не приехал. Поначалу Грязнов списал его опоздание на то, что кипрский сиделец плохо знаком с московским транспортом, мог не рассчитать или даже заблудиться при пересадке в метро. Однако когда тот не появился и через час, закрались нехорошие предчувствия, которые вскоре подтвердились. Позвонил Павел Афанасьевич и сказал, что Дмитрий направлялся в МУР, однако по дороге к нему прицепились незнакомые парни, затеяли ссору и сильно избили племянника.

— Где он сейчас?

— Какие-то прохожие вмешались, и хулиганы бросились врассыпную. Дмитрий кое-как доплелся домой. Все болит, лицо в синяках. Мы его уложили, пусть очухается.

— Ситуация осложняется, — вздохнул Грязнов. — Я бы, с вашего позволения, подъехал к вам. Надо будет и об охране подумать.

— Будем очень признательны.

— Значит, подъеду. Вы же пока дверь никому не открывайте. Если будут какие-нибудь попытки, игнорируйте. Никаких там Мосгаза, телеграмм. Никому.

Через час, оставив двух оперативников в подъезде, генерал входил в квартиру Саврасовых.

— Кто-нибудь пытался попасть к вам?

— Нет.

— Уже хорошо.

В комнате было тепло, поэтому Дмитрий был прикрыт лишь белой простыней. По контрасту с ней его голова с кровоподтеками выглядела особенно жутко. При появлении Грязнова он разлепил глаза и натужно улыбнулся.

— Как это произошло? — спросил муровец.

Слова Дмитрию давались с большим трудом, губы у него сильно распухли, хорошо, хоть зубы на месте. Его немногословный рассказ продолжался достаточно долго. Однако суть его генерал Грязнов уловил в два счета. По пути к метро к Саврасову прицепились два незнакомых, якобы подвыпивших парня. «Друг, выпьем с нами, — говорил один из них. — На радостях — у меня дочь родилась. За мой счет. Угощаю всех желающих». Дмитрий попытался пройти, коротко бросив, что торопится, однако те не отставали и шли за ним почти до самой станции метро. Когда же они поняли, что Дмитрий сейчас юркнет в подземку, рывком затащили его за палатки и принялись избивать. «А раскроешь пасть, — предупредил один, — вообще в асфальт закатаем». На шум открылась дверца овощного ларька, и вышедшая продавщица так пронзительно завизжала, что хулиганов мигом как ветром сдуло.

— Конечно, продавщица в общих чертах опишет внешний вид нападавших, — сказал Вячеслав Иванович. — Только искать их таким способом практически бесполезно. Однако все равно мы ваших обидчиков поймаем.

— Есть другой способ?

— Вы же понимаете, что это произошло не случайно, а было сделано целенаправленно. Эти люди связаны с убийцами вашей матери, и, когда поймаем тех, они выдадут своих «шестерок», которым платили за избиение свидетелей. С подобным нам приходится сталкиваться сплошь и рядом, считай, при расследовании каждого дела. Главное — задержать заказчиков, а потом уже камень покатится с горы. Поэтому все ваши соображения будут крайне ценны для нас. Должен сказать, Тамара Афанасьевна, скорей всего, убита по указанию кого-то из ее близких друзей.