когда все они пересекли невидимую границу чужого цирк-тауна, прошли мимо застывших каруселей и пустых киосков и с ними не случилось ничего страшного, то немного расслабились и внутрь шатра заходили уже более спокойными.

Кристина шла последней и потому единственная заметила, что Ковбой не присоединился к остальным. Засунув руки за ремень на поясе, он застыл на месте, чуть покачиваясь с носка на пятку, и рассматривал «Инфинион».

«Точно! Он же фамильяр, он не может пройти сквозь защитный купол цирка!» – сообразила Кристина.

И тут, словно в насмешку над ее мыслями, Ковбой сделал шаг вперед, еще один, а потом своей характерной, чуть вразвалочку, походкой направился к входу в чужой шатер. А Кристина так и осталась стоять на месте, приоткрыв рот.

Ковбой словно почувствовал ее взгляд; он остановился, обернулся и, насмешливо склонив голову набок, спросил:

– Чего застыла?

– Как? – спросила Кристина. – Ты же фамильяр, ты не должен вот так запросто входить в чужие цирки, ведь у них, по идее, строит охранное заклинание против таких, как ты.

– Возможно, в этом цирке его нет? – предположил Ковбой.

– Возможно, ты просто не хочешь рассказать мне всю правду? – парировала Кристина.

В цирке существовало немало ненужных традиций и ложных убеждений, вроде запрета на повторный вход в кибитку или уверенности, что дар, который дает цирк, не подлежит изменению. Но постулат о том, что фамильярам нет хода в цирки, так как те закрыты от них специальным заклинанием, красной нитью проходил через всю информацию, полученную от «Колизиона» в ту страшную ночь. Тогда как же объяснить, почему Ковбой – фамильяр! – сейчас спокойно зашел на территорию «Инфиниона»?

Если только…

– Скажи, кто ты? – вырвалось у Кристины.

– Что ты имеешь в виду? – поднял брови Ковбой.

– Кто ты такой на самом деле?

– О моей природе вам всем уже сообщила Графиня.

– Фамильяры не проходят через защитные границы цирка. А у «Инфиниона» они на месте, я чувствую, – сказала Кристина и в подтверждение своих слов показала ладонь с круглым ожогом, который налился теплом, едва она увидела чужой цирк. – Поэтому повторяю вопрос: кто ты такой?

– Я фамильяр. Просто я живу столько же, сколько и цирки, так что выучил за это время пару трюков.

– Как ты можешь жить так долго? Фамильяры не бессмертны! Да, вы занимаете наше место, но вместе с этим вы получаете человеческую жизнь со всеми ее минусами, включая смерть, – от старости, от болезней и от несчастных случаев. Люди не живут по три-четыре века!

– Люди – нет, но, как я уже говорил, меня вызвал не человек, а другой фамильяр.

– И что? Он должен быть умереть, прожив отмеренную ему жизнь. И вообще, если уж на то пошло, ты должен был прожить еще меньше!

– Почему?

– Потому что если фамильяр – это, условно говоря, копия, то ты – копия копии. Копия по качеству хуже оригинала, копия копии – еще хуже.

– Но не в случае с фамильярами, – улыбнулся Ковбой. – Мы проживаем ваши жизни куда лучше, чем это сделали бы вы сами. – Стрелок присмотрелся к выражению лица Кристины и почти по-дружески спросил: – Что, так и тянет прогнать меня на все четыре стороны?

– Ты себе даже не представляешь, – процедила Кристина сквозь стиснутые зубы; этот разговор и впрямь ее взбесил.

– Тогда почему не выгонишь?

– Да ты же все равно не уйдешь, и что-то мне подсказывает, что силой тебя вышвырнуть не удастся.

Ковбой одобрительно кивнул.

Кристина перевела дух, собираясь с силами для новой атаки. Может, ей удастся выведать у Ковбоя что-то полезное?

Бело-бронзовый полог шатра раздвинулся, наружу высунулась голова Рионы.

– Крис, иди скорее! Такого цирка ты еще не видела!

* * *

Да, такую арену Кристина увидеть точно не ожидала! Пол представлял собой циферблат часов, тут и там, вдоль стенок шатра, посреди рядов сидений и возле занавеса стояли массивные замысловатые приборы непонятного назначения, изобилующие трубками, рычагами и бронзовыми заклепками; из-под многочисленных клапанов время от времени вырывались струи пара. Все оборудование под куполом – освещение, леса, крепежки и гимнастические трапеции – было бронзовым, с обилием шестеренок и красивых орнаментов с доминирующей тематикой механики. Кристине показалось, что она оказалась внутри старинной заводной шкатулки, полной таинственных механизмов и загадочных чудес. В воздухе витал легкий запах машинной смазки. Музыка звучала под стать – нарочито механическая, заводная, со смутно знакомой мелодией, но какой именно, Кристина пока не могла понять.

В проходах между рядами медленно передвигались артисты в очень странных громоздких костюмах. Их скованно-механические движения были поразительно правдоподобны, но когда Кристина присмотрелась пристальнее, то поняла, что никакие это не артисты в удивительных масках и костюмах, а самые настоящие… нет, назвать их роботами не поворачивался язык, они были крайне далеки от современных роботов. Самостоятельно движущиеся человекоподобные механизмы. Да, вот так, пожалуй, вернее. А над головами ахающих зрителей время от времени пролетали причудливые механические существа с крыльями-веерами. Все это вместе складывалось в невероятную картину ретрофантастического будущего, каким, должно быть, его видели фантасты времен Жюля Верна.

Одно из крылатых созданий на лету схватило с чьей-то головы шапку, заверещало, взмыв под купол, и под хохот зрителей бросило шапку вниз. Другое ловко вырвало у кого-то из рук сладкую вату на палочке, но на этот раз возвращать и не подумало; оно уселось на одной из трапеций для воздушных гимнастов под куполом и принялось уплетать лакомство. Кристина нахмурилась. Механические существа не могут есть!

Покончив со сладкой ватой, крылатое создание бесцеремонно бросило палочку вниз и сорвалось с трапеции. Кристина внимательно за ним следила – и ахнула, когда оно оказалось в луче прожектора и она сумела хорошенько его рассмотреть. Да это же обезьяна! Самая что ни на есть настоящая, живая обезьяна, но с механическими крыльями на спине! В жилетике, расшитом бронзовыми цепочками, и в крошечном котелке! И другие летучие создания тоже обезьяны! Но что это за крылья такие, на которых они могут летать? Она никогда ни о чем подобном не слышала!

Да, «Инфинион» и впрямь совсем не походил на обычный цирк!

Арена пока пустовала; во всяком случае, живых артистов на ней не было, зато под механическую музыку в лучах прожекторов по ней перемещались затейливые бронзовые роботомеханизмы самых разных видов и размеров. Это же не может быть представлением «Инфиниона», не так ли? В цирках – тем более в их особенных цирках – должны быть люди, а не только самодвижущиеся механизмы, какими бы необычными они ни выглядели.

Артисты «Колизиона» присаживались на свободные места на задних рядах и пристраивались возле полотняных стен