— Такие попытки были, от служителей церкви всячески старались избавиться. Одних убили, других жестоко избили. У святого отца Финна есть шрам «на память», именно поэтому он теперь постоянно настороже. Финн живет под постоянной угрозой расправы. Педофилы с Запада, на которых он нападает, много бы дали, чтобы увидеть его мертвым.

Вернулся святой отец и сопроводил детективов в приют. Он явно безмерно гордился как своим заведением, так и теми, кто там находится.

— Идемте, Бекки, я хочу показать вам кое-что и представить вас нашим работникам.

— Замечательно, святой отец. Я с радостью все посмотрю.

К тому моменту как они подошли к двери, на каждой руке Бекки уже висело по десять девочек.

— Они думают, вы кинозвезда, — пояснил Финн.

Сотрудники — четыре женщины и двое мужчин — ждали, когда их представят, и с надеждой в глазах улыбались Бекки и Мэнну. Финн попросил их подойти.

— Мэнн, ты ведь почти всех знаешь, верно?

— Разумеется. — Джонни начал всех знакомить. — Бекки, эти две очаровательные женщины с краю — Дженни и Клемента, они здесь готовят еду.

Клемента была розовощекой женщиной лет около шестидесяти. Ее пышную грудь прикрывала розовая футболка, но она явно не носила лифчик, поэтому грудь покоилась на поясе белого фартука, завязанного вокруг талии. Клемента была старшей поварихой. По-английски она говорила очень плохо, но так была рада гостям и так смущалась, что прикрывала рот ладонью, когда улыбалась, желая скрыть отсутствие двух передних зубов. Хорошенькая Дженни, ее помощница, показала в улыбке крупные зубы и сделала маленький реверанс.

— А это Мария — она экономка, держит всех нас в строгости, — сказал он, представляя женщину ростом не выше ребенка, но очень жилистую, как человек, который никогда не прекращал работать. — А это Филипп, садовник, он в приюте новенький. Как видишь, он прекрасно выполняет свою работу… — Молодой человек посмотрел на Бекки и кивком поблагодарил Мэнна за похвалу. — А эта основательно беременная женщина — Мерси, со своим мужем Рамоном.

Мерси на вид была довольно суровой дамой с сильным красивым лицом, выдающим ее испанские корни. Ее муж Рамон был красивым мужчиной в самом расцвете сил, с широкими крепкими плечами. Мерси была на сносях. Ее крепкий круглый живот явно вызывал радость всех окружающих, включая детей, которые то и дело подбегали, чтобы коснуться его.

— Мерси и Рамон встретились здесь, в приюте, они оба были уличными детьми. Теперь занимаются организацией наших центров по стране. У нас уже есть двадцать пять работающих кооперативов в сельской местности — и все это результат упорного труда Мерси и Рамона. — Святой отец не скрывал гордости за эту пару. — Вы с ними встретитесь, когда приедете в Анджелес-Сити. Они, как и я, здесь, в Давао, только с визитом. Мы должны довезти Мерси до дома, пока она не лопнула.

Муж и жена выступили вперед, чтобы пожать руку Бекки. Мерси улыбнулась и покачала головой. Она прекрасно говорила по-английски. Укорила святого отца:

— Все наши достижения — результат общих усилий. Пожалуйста, входите, добро пожаловать в наш приют.

Мерси провела гостей через первое здание во второе, и они оказались в огромной комнате с высоким потолком. На стенах висели картины и постеры, которые нарисовали дети. Были там выставлены и всяческие детские поделки.

— Понадобилось несколько лет, чтобы все это появилось. Но теперь у нас есть филиалы по всему миру. И мы посылаем в разные районы представителей, чтобы они рассказывали школьникам о нашей работе.

— Входите и знакомьтесь с остальными детьми, — сказал святой отец.

Краем глаза Бекки заметила стоявшего в углу маленького мальчика. Он не бросился к ним вместе с остальными детьми. У него был широкий лоб и короткая черная челка, ежиком торчавшая вверх. Глаза темные, под ними — круги, густые брови сдвинуты. Этот парнишка, казалось, нес тяжелый груз печали и боли на своих худеньких плечах.

Святой отец заметил его, подошел и присел перед ним на корточки.

— Эдуардо! Как сегодня поживает мой храбрый мальчик?

Эдуардо ничего не ответил.

— У него все в порядке, святой отец, — сказала Мерси.

Священник взял руки мальчика в свои и посмотрел на раны.

— Потихоньку заживает, Эдуардо. Скоро ты будешь таким же красивым, как вон тот дядя, — показал он на Мэнна.

Мэнн поднял руки, шутливо сдаваясь.

— Да он уже куда симпатичнее, чем я.

Эдуардо не обращал никакого внимания на святого отца или Мэнна и не сводил глаз с Бекки.

Финн проследил за его взглядом. Бекки улыбнулась и одними губами произнесла:

— Привет.

— Теперь у вас тут есть поклонник, — сказал святой отец, когда присоединился к ним. — Эдуардо глаз от вас не может отвести.

— Он такой маленький, но уже так настрадался. У вас, наверное, сердце разрывается, святой отец. Он кажется таким больным.

— Раны заживут, и наступит день, когда мальчик снова улыбнется, и тогда мое сердце переполнит радость. Когда-нибудь мы добьемся для него справедливости. Я боюсь за его жизнь, потому держу при себе круглосуточно семь дней в неделю. Нам понадобятся годы на борьбу с правительством. Власти постараются максимально осложнить нам достижение этой цели.

— Разве возможно восстановиться после такого страшного испытания, какое довелось пережить Эдуардо?

— Он никогда не забудет, и мы не сможем вернуть ему то, что было отнято, но мы дадим ему дом на всю жизнь, будем за ним присматривать. Это ведь лучшее, что мы можем сделать, разве нет? Пойдемте, Бекки, у нас редко бывают гости, и дети хотят, чтобы вы расписались в их книгах автографов. Сядьте вот здесь, пожалуйста.

Бекки было решила, что он шутит, пока не увидела открытые книги и приготовленные для нее ручки. Она послушно села на потрепанный диван в большой комнате типа гостиной, с белыми стенами и плиточным полом. Дети создали бордюр в филиппинском стиле по всем стенам. Пока она так сидела и болтала с ребятишками, рассматривая их рисунки, Эдуардо подвигался все ближе и ближе, пока не оказался так близко, что почти касался ее. И он по-прежнему не отводил глаз от ее лица. Когда она встала, чтобы пройти за детьми по приюту, он вложил свою ручонку в ее ладонь.

Мэнн оставил их — пусть показывают все одной Бекки. Он сам бывал в приюте много раз.

— У вас тут есть Интернет, святой отец? — спросил он. — Я могу воспользоваться айфоном, но это безумно медленно.

— Разумеется, если не отключили электричество — на Филиппинах все еще с этим проблемы.

Мэнну повезло. Интернет здесь лишь чуть более скоростной, чем на его айфоне, но связь была. Он проверил свою почту и обработал все, кроме одного послания. Сначала он едва не уничтожил его, приняв за хлам — не узнал отправителя, — но потом все же решил открыть.