Пулемет уже работал короткими, злыми очередями – капитан их хорошо слышал, а вот на противоположном склоне не услышат и не поймут, где позиция. Пули щелкали по камням, но он хладнокровно достал спутниковый, полагая, что его люди справятся с ситуацией и сами.

– Аллах Акбар! – заорали с той стороны.

О, это они удачно зашли.

– Сокол, я Альфа три, Сокол, я Альфа три, срочно…

– Сокол, слушаю…

– Я Альфа три, у меня контакт с неизвестной боевой группой на входе в Интойское ущелье. Включаю геокоординаты…

– Шени деда могитхани! – заорал Сандроба, видимо, отвечая на «Аллах Акбар». – Шени Магомет могитхани![47]

Словно отвечая на крик, слева ударил пулемет, и Сандроба заорал уже другим голосом…

– А… пирши шевеци[48]…

Бросив телефон, капитан прицелился с рук… пулемет был расположен очень удачно, накрывал их почти что фланговым огнем. Это плохо…

Хорошо, что вспышки пулемета были отчетливо видны, он начал всаживать туда пулю за пулей, желая, чтобы пулемет заткнулся на хрен. Тем временем трубка сползла вниз на несколько метров, и отчаянный голос из штаба спецназа взывал:

– Зураб, что с тобой?

…

– Зураб, тебе помощь нужна?! Зураб, ответь…

Так и не получив ответа, координатор операции в штабе спецназа понял, что одна из его групп попала в засаду, ведет бой с превосходящими силами противника, а командир поисковой группы скорее всего погиб. Он поднял на ноги всех в Тбилиси и потребовал, чтобы группе была немедленно оказана помощь с воздуха…

В этот момент второй конвертоплан, сбросив свою группу, кружил совсем рядом с местом падения первого и вел наблюдение. У него кончалось топливо, надо было возвращаться. Никаких следов боя вокруг подбитого конвертоплана не было, они вышли на прямую связь – погибших при падении не было, «Оспри» проявил себя на удивление крепкой штукой и спас десант – даже пилоты были живы. Сейчас американцы заняли оборону и оказывали помощь раненым, о продолжении спасательной операции не могло быть и речи. Конвертоплан с позывным Папа Джулиетт Браво получил приказ возвращаться, но перед этим его попросили оказать помощь попавшей совсем рядом в беду группе грузинского спецназа, поскольку они были единственным боевым летательным аппаратом в этом районе…

Конвертоплан миссию принял и пошел в указанный район.

Пулемет удалось подавить, но стрелки оказались на удивление живучими. Их было двое… или даже один, постоянно перемещающийся по горному склону и стреляющий из-за деревьев. Но подловить его никак не удавалось…

Он выстрелил из подствольника и спрятался за валун. Словно в насмешку послышался одиночный выстрел.

Капитан подумал, что надо перебраться дальше по склону и неожиданно открыть огонь. И в этот момент он услышал вертолет.

Вертолет – его шум – был совершенно незнакомым для него. Он насторожился и подумал, а что, если это русские. Они действовали в горах и слышали, а то и видели всякое – начиная с того, что у русских в горах происходят испытания прототипов скоростных вертолетов, и заканчивая тем, что у русских есть американские «Блэк Хоки» для спецопераций. Все это могло бы быть простым трепом, если бы один из его сослуживцев, ходивший на ту сторону, в горную Чечню, не показывал ему снятое на телефон в горах видео, как американский «Блэк Хок летит в хвосте совсем какого-то странного вертолета[49]…

Что-то быстро прислали подмогу, пронеслось в голове, а что, если это русские? Что, если там не бандиты, а группа спецназа, и их прилетели забирать?

Он моментально вспомнил – русский вертолет «Ми-171», который обычно используется для таких целей, вооружен курсовым пулеметом «ПКТ» и двумя или четырьмя блоками «НАР». Для них четверых нескольких «НУРСов» хватит, чтобы их тут с землей перемешали…

И потому он сделал последнюю на этот день ошибку – не обозначил свое местоположение так, как этого требуют стандарты НАТО, – лазером или фонариком.

С другой стороны, американцы, только что потерявшие машину от ракетной атаки с земли, меньше всего были настроены разбираться, кто тут есть кто…

Кто-то из грузин выстрелил – и с перевалившего горный хребет конвертоплана заработал «Миниган» его оборонительной установки. Струя огня накрыла горный склон, прочертив по нему огромную борозду…

– Нет… – заорал по-русски капитан.

Огневой налет завершился так же внезапно, как и начался. Капитана Хешилаву не зацепило, он оказался выше. И он перевернулся на спину и открыл по гудящему в темноте вертолету огонь из своего автомата…

– Андрей, слышишь меня?

– Плюс.

– Слушай меня внимательно. Вы разворошили осиное гнездо. Американцы перебросили в Грузию спецназ ВВС, спасательный отряд с базы Инжирлик. Подняты по тревоге грузинские горные стрелки, возможно, в охоте примут участие и турки. Мы отслеживаем переговоры – в эфире настоящее бешенство. Мы отследили одиннадцать новых абонентов только в вашем районе.

– У нас нет выхода! Нам надо выйти, и точка.

– Понял! Спецназ будет ждать вас, но на нашей стороне! Выслать помощь я не могу.

– Плюс…

Я отключился. Боевики смотрели на меня.

– Они нас бросают, да? – спросил Хамза.

– Нет.

– Бросают. Можешь не врать, русский. Все равно умирать будем все вместе.

– Нас будут ждать на той стороне границы…

– До нее еще надо дойти…

– Тогда пошли.

– Подожди, – сказал Хамза, – надо разведку сделать.

– Я пойду… – сказал один из братьев.

– Я тоже… – сказал я. – Будем держать связь с вами по рации…

Надо признать, что Датоев шел и быстрее, и тише меня. Но он моложе, и у него больше опыта, как браконьерского, так и в качестве боевика…

Где поисковые группы?

Судя по тому, что я слышал, американский конвертоплан ушел за гору. Чтобы я сделал на месте того, кто командует спасательной операцией? Приказал бы высадить десант и возвращаться. В конце концов запасы топлива не бесконечны. Не помню, сколько человек может перевозить такая штука, но двенадцать-пятнадцать точно сможет. Это целый джамаат или усиленный взвод. Если это американский спецназ, то у них есть и снайперы, и термооптика, и все что нужно, причем самое лучшее. Они могут как выдвинуться к месту падения первого конвертоплана пешком, так и рассыпаться, залечь, приготовиться к бою и ждать, пока мы пойдем на них…

Чертова тьма… в горах очень мало того, от чего может отражаться свет, и потому очень темно. Черная тень под ногами может оказаться трещиной глубиной метров сто.

Внезапно из-за туч выглянула луна – и тут мы увидели их. И хорошо, что мы лежали, иначе бы они увидели нас.