Максим оценил своеобразный юмор шефа. Понятное дело, было бы странно, если вдруг вместо хлипкого кабинетного работника проверяющим от органов опеки вдруг явится громила с накачанными бицепсами и военной выправкой. А вот пожарником — самое то.

Теперь, когда все готово, надо было действовать.

Пицца пришлась кстати, не пришлось тратить время на готовку. Но ей же нечем было себя занять. Помыть три кружки из-под чая?

Позавтракали быстро, молча. Потом Макс стал собираться, Филипп все время держался рядом. Мужчины были сосредоточены, коротко переговаривались на одном им, прошедшим огонь и воду, понятном языке. Ее отправили отдыхать.

Велели не нервничать.

Дана сидела на кровати и делала вид, что не смотрит в их сторону, потому что Макс одевался. А у самой аж звенело все внутри и все туже скручивалась в душе спираль. Наконец он полностью облачился в новенькую форму пожарного. Теперь вроде бы смотреть было можно.

Красивый он был в этой форме, потянутый. Гладко выбритый, ямочки на щеках. Ей было страшно смотреть на него и невозможно отвести взгляд. Филипп обошел его кругом и выдал:

— Живота не хватает для полноты образа.

— Так я ж недавно, не успел еще нажрать.

— И морда не красная, — вздохнул Титов.

И тут же добавил:

— Ты там смотри, когда взятку будут давать, девственника из себя не строй, бери.

Макс на него воззрился, мол, обижаешь. Комично смотрелись они со стороны, Дана невольно рассмеялась. Но это был нервный смех, тревога сражу же поглотила все мысли.

И как только мужчины начали готовить к выходу, она не выдержала.

— Возьмите меня с собой, — подскочила к Максу и умоляюще на него уставилась.

На него, на Титова.

Максим нахмурился.

— Отставить. Ты останешься здесь, — проговорил он, обведя взглядом берлогу Фила. — Здесь безопасно. А мы скоро вернемся.

Она всегда беспрекословно исполняла его команды, потому что он в ее глазах был непререкаемым авторитетом, ангелом хранителем называла про себя. Но не в этот раз.

Дана затрясла головой и тихо проговорила, глядя ему в глаза:

— Я умру здесь. Понимаешь?

И это была правда. У всего есть предел, она могла держаться, пока он был рядом. А без него — нет.

Мужчина долго смотрел на нее, хмурился и молчал. Потом проговорил:

— Ты понимаешь, что тебе появляться в городе опасно?

«А тебе? Тебе разве не опасно?» — хотелось выкрикнуть ей, но Дана молчала.

Макс шумно выдохнул и отвел взгляд.

— Ладно.

Ей показалось, сейчас сердце выскочит от облегчения. Он оглядел ее внимательно, и разом становясь серьезным, скомандовал:

— Быстро одевайся. То платье, пестрое, оно полегкомысленнее. И надо что-то сделать с лицом.

— Погоди, — вмешался Фил. — У меня тут есть кое-что.

И вытащил целый гримерный набор и даже блондинистый парик. Дана ошарашенно на это уставилась, а Максим закатил глаза и расхохотался.

— Что? — буркнул Фил. — Для дела нужно бывает.

Для какого, они не распространялись, да ее это сейчас и не волновало.

Дальше Дана судорожно одевалась в ванной и наносила макияж, а Максим прохаживался под дверью. Спешила, с непривычки у нее не получалось, от волнения во рту сохло. Наконец закончила. Поправила парик и вышла.

Он оглядел ее внимательно, взгляд такой придирчивый и острый, что Дане невольно захотелось съежиться, и проговорил:

— Значит так. Сейчас Фил забронировал номер в гостинице. Это недалеко, в том же квартале. Сначала поедем туда. И ты сидеть будешь в номере. Поняла? Шагу не ступишь, пока я не вернусь. Поняла?

Дана кивнула, нервно сглатывая.

— Повтори.

— Да.

Хмурый Фил заглянул. Он успел еще слегка почистить машину изнутри, пока Дана одевалась.

— Ну что?

Несколько минут последних приготовлений, наконец они выехали.

* * *

Титов сосредоточенно вел машину, Максим сидел рядом с ним на переднем сидении. Дана одна — сзади. В этот раз не было никакого лишнего хлама, который Фил так любил возить в своей машине ради маскировки. Ощущалось непривычно, слишком чисто и просторно. И ей в косметике и парике — дико непривычно. Руки некуда девать, не опереться толком и не найти удобного положения, чтобы успокоиться.

Напряжение, нервы.

Дана старалась смотреть в окно и не вслушиваться в короткие разговоры мужчин. Но все равно слух улавливал все, каждый звук. Как она поняла, Фил смог раздобыть в сети планировки этажей интерната, и за ночь они успели их изучить. Звучали какие-то специфические термины. Она их не знала. Поняла только, что Макс велел Филу ждать в конкретной точке. У одного из аварийных выходов.

Она закрыла глаза.

Филипп несколько раз повторил, что надо задействовать Толика. Могут пойти накладки.

— Пойми, лучше, чтобы вокруг были не случайные зеваки, а свои люди. Или ты думаешь, что сможешь легко, без подготовки, войти и выйти. Пойми, самое главное — выйти чисто.

Максим недовольно морщился и отмалчивался. Потом все же согласился.

— Ладно, я понял. Можешь вызывать кавалерию.

А тот выдохнул с облегчением, и тихонько ругнулся в сторону.

— Знал, что ты упертый, но не до такой же степени!

Весь остаток пути мужчины молчали.

* * *

В этот раз в город они въехали без эксцессов, Посты им попадались несколько раз, но каждый раз возле них уже стояло по нескольку машин, и очевидно, проверяющих удовлетворил улов. Их не остановили.

По городу Фил передвигался неспешно и ловко. И чем ближе подъезжали к тому району, где был расположен интернат, тем сильнее у Даны дрожало сердце. Еще некоторое время пришлось поплутать по улицам, пока они наконец не припарковались у трехэтажного здания гостиницы.

— Вертеп, конечно. — тихо проговорил Фил. — Но для наших целей — то, что нужно.

Выходить надо, а ее словно сковало.

— Так. Не бойся, ничего не происходит. Сейчас надо выйти из машины. Улыбайся, — сказал ей Максим.

Ах, как трудно было выполнить эту простую команду.

Втроем они вошли, Филипп впереди, направился сразу к стойке рецепшен. Пока он предъявлял документы и утрясал формальности, посмеиваясь и переговариваясь с администратором намеками, Дана с Максом стояли в стороне.

— А это мои гости, — подозвал он их потом.

Чтобы пройти с Филиппом в номер, им тоже пришлось оставить документы. А Дане еще и выдержать двусмысленные взгляды. Ясное дело, за кого ее приняли в этом парике. Мужчины своими ухмылками только способствовали закреплению образа. Неприятно задело, когда они с Максимом отошли, а Фил еще о чем-то шушукался, администратор обронил замечание напоследок: