Он засмеялся:

– Уже лучше! Мне кажется, что, когда мы поближе познакомимся, вы ко мне переменитесь.

– Я постоянна в своих чувствах. И мне не нравятся самовлюблённые павлины.

– А я так просто без ума от дурно воспитанных, грубых девчонок, – с сарказмом протянул он, притормозив у светофора на красный свет. – Знаете, с чего мы начнём?

– Начнём – что?

– Нашу дружбу? С сокращения дистанции. Я заеду за вами после работы, и мы поедем в какое-нибудь уютное местечко, где можно неплохо перекусить, расслабиться, словом, неплохо провести время.

– Какие ещё рестораны? Мне нужно собрать вещи, и…

– Мне отчего-то не кажется, что к утру вам нужно упаковать по чемоданам три гардеробные? А с парой чемоданов вы за полчаса как-нибудь управитесь.

– Вы правы, мистер Дангирэй.

– Можно просто Дориан.

– Вы правы не в этом. Вы мне на самом деле не нравитесь. Мне не нравятся люди, которые следят за мной…

– Виноват, каюсь, но мне хотелось понаблюдать за вами в, так сказать, естественной обстановке, до того, как наше общение обрастёт некоторыми… нюансами.

– Когда вы делаете предложения, вы делаете его так, что практически не оставляете собеседнику выбора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Выбор – тягостная рутина. Разве не здорово, когда кто-то всё решает за тебя в твоих же интересах?

– Нет, мистер Дангирэй, совсем не здорово. Я, возможно, произвела не верное впечатление? Может быть я и краснею временами, как дурочка, но, на самом деле я из тех, кто предпочитает делать выбор сам. Ясно?

– Да.

– Хорошо.

Их путь подошёл к концу. Машина мягко затормозила у входа. Здание, где располагался рабочий офис Коры, нависал над улицей серой громадой.

Снаружи лил дождь, налетал порывами ветер. Толкнув от себя дверь, она двумя ногами угодила в бурлящую лужу и едва сдержалась, чтобы не выругаться самым неподходящим для леди образом, но ограничилась лишь приличным к случаю:

– Чтоб тебя!..

За спиной раздалось:

– Заеду в 17.30.

– Что тебя ещё раз!

Она в раздражении хлопнула дверью.

Машина тут же сорвалась с места, ловко лавируя в общем потоке.

***

– Вы опоздали! – начальница будто нарочно поджидала её, будто других работников в офисе мало. – Ланч закончился четверть часа назад.

– Простите.

Мысль о том, что она в любой момент может послать эту мегеру далеко и надолго приятно грела Коре душу. Жаль, только, мысль – не плед. В холодной день ею не укроешься.

– Вы знаете правила учреждения. Большинство сотрудников не оставляют рабочее место даже во время перерыва. Вы же позволяете себе опаздывать!

– У меня есть причина.

– У вас на всё есть причина. И на всё – отговорка. Нужно ответственней относиться к делу.

– Обычно я тоже обедаю на рабочем месте. И всегда вовремя сдаю отчёты. И у меня реже, чем у других, бывают неточности и недоработки.

– Вы дерзите.

– Я пытаюсь объяснить.

– Что именно?

– Я опоздала, потому что мне сообщили, что умер дедушка.

– Соболезную, но, на самом деле даже это не повод. Впредь будьте пунктуальней,  – недовольно поджав губы, леди-босс собралась благополучно отчалить, но Кора окликнула её.

– На самом деле это не всё. Мне нужен отпуск.

– Что?!

– Мне нужен отпуск, – повысила голос Кора, словно стараясь докричаться до далёкой вершины. – Я должна поехать навестить бабушку.

– Я правильно поняла? – арктическому холоду в голосе дамы-босс могла бы позавидовать сама Антарктида. – Ты просишь меня об отпуске?

– Да.

Пауза. Длинная. Заполненная глубоким укором. Рассчитанная на то, чтобы собеседник осознал тяжелейшую степень своего нравственного разложения.

– И как долго ты планируешь отсутствовать?

– Около трёх дней – минимум.

– Три дня?!

– Возможно – и неделю.

– Неделю!

Ну, конечно. Станок же встанет. Боевое дежурство сорвётся, Родина – в опасности, черепашки – вымирают и прочите трагедии.

– Никакой недели. Три дня, – в голосе начальницы зазвенело железо. – И ни часом больше. Или можешь считать, что ты у нас больше не работаешь.

– Конечно, – закивала Корнелия.

– Отпуск, естественно, за свой счёт!

– Естественно.

На душе стало легко и светло – мосты не сгорели. Кора ещё сможет вернуться в свою налаженную, скучную жизнь, если что-то вдруг пойдёт не так.

На всякий случай она постаралась максимально привести в порядок документацию, подготовив документы к сдаче. Чтобы свести счета, пришлось немного задержаться. Пусть некоторые не мнят о себе много! Она вовсе не намерена всё бросать и бежать по первому требованию на встречу.

Время пролетело очень быстро. Она и не заметила, как рабочий день подошёл к концу.

Ресторан показался Коре уютным, атмосфера была мягкой, с множеством мелких деталей в дизайне – по стенам висели фотографии и картины со сценами из лондонского прошлого. В интерьере в основном использовалось дерево. Были здесь и старомодные колоны с портиками, и красивый мозаичный пол, и множество бра, люстры с абажуром, откуда струился сумеречный, приглушённый свет.

– Надеюсь, вы любите дичь? – с полуулыбкой произнёс Дориан, пододвигая к Коре меню, услужливо оставленное официантом, действующего с незаметностью невидимки. – В этом месте её готовят по старинным рецептам. Традиционная классическая британская дичь – что может быть вкуснее? Или вы предпочитаете устрицы?

– Меня вполне удовлетворяет пудинг.

– Ужасный выбор.

– Вы что-то имеете против пудинга?

– Я люблю вино. Хорошее вино подобно песне или мечте, будоражит и волнует кровь. С пудингом вино не сочетается. Пудинг всего лишь сладкая закуска.