Иногда бывали исключения, но кто из нас не пил текилу на спор?

Чтобы хоть как-то отбросить ненужные варианты, я помахала себе рукой. В ответ мне помахала такая женщина, о которой ни один поэт не осмелился бы мечтать. С таким мускулистым телом можно смело идти в бодибилдеры. Плечи — мечта любого качка, кулаки — кувалды, лицо словно топором высекали. С похмелья. Волосы и те были чёрными!

Ничего общего со мной! Вот даже на полшишечки!

— Мама… — пролепетала я, всё ещё надеясь, что просто стала плохо видеть.

Но нет, мускулистая дева в домотканом платье, которое не только не скрывало, но и подчёркивало физическую мощь, тоже сказала «мама».

Я задрала рукав до плеча, отчего тут же охнул стоявший неподалёку старик.

— Срамота-то какая!

Но мне было не до его стенаний, я свои еле сдерживала.

Как я и предполагала, под платьем скрывалась крутая бицуха. Я напрягла мышцы, подняла кулак вверх, как обычно делают качки, когда хвастаются своими достижениями в спортзале.

М-да, как тут вообще карета не рассыпалась от столкновения с этим телом? Череп явно выдержит и не такой удар — вон какая кость мощная, особенно лобная. Так и нависает над глазами, напоминая о неандертальской ветви эволюции.

— Жардетта, с тобой всё в порядке? — Ко мне подошла одна из подруг, выглядевшая со своим стенобитным восьмым размером просто прелесть какой хорошенькой.

По крайней мере женственной. Лицо, я уже упоминала, изначально выглядело милым, даже без сравнения со мной.

— Где мои пятьдесят килограмм? — вопросила я саму себя.

— Нет, точно от удара умом поехала, — сочувственно проговорила кривоносая, коварно подбираясь с мазью к моим тылам. — Давай я тебе помажу рану!

— Ты ведь специально отпросилась сегодня с порта, чтобы посмотреть на короля, — решила напомнить мне о моём мутном прошлом рыженькая. — Там твои пятьдесят килограмм остались, в мешках с товаром.

Вот тут я не совсем уловила фигуру мысли и вопросительно уставилась на неё.

— Ну как же, норма веса мешка — пятьдесят килограмм. Ты там помогаешь своему папе, работаешь наравне со всеми, отлично, между прочим, зарабатываешь.

— А-а, — до меня наконец-то начало доходить.

Автоматически отмахнувшись от второй подружки, я всё-таки решила сосредоточиться на ране. Как говориться среди нас, врачей: в любой непонятной ситуации пальпируй. Повернув голову то так, то эдак, я не обнаружила ничего, кроме капель крови на волосах. Тщательно пропальпировав всю поверхность своего нового черепа, я не нащупала ничего. Пыльные волосы не в счёт.

— Надо же, какая крепкая кость, — не могла не восхититься параметрами.

Да, смотреть без ужаса на это тело было невозможно, с другой стороны, я ведь во сне. Да, точно, что-то я запамятовала! Это ведь всё не по-настоящему! А значит…

— Налюбовалась и хватит, — прервал мои размышления лысый летун. — Идите уже домой все трое. Нечего вам делать на королевском отборе, только мрамор марать.

А вот это он зря сейчас сказал. Терпеть не могу снобизм и дискриминацию!

— Неужели у короля так плохо с казной, что он не способен оплатить качественный клининг? — ехидно спросила я, упирая руки в бока.

Наверняка это выглядело очень угрожающе. Голос, кстати, тоже отличался мощностью, таким можно арии петь. Баритональные.

О, как он разозлился! Как покраснело его лицо и даже лысина! Он даже на землю опустился, коснувшись, наконец, своими бархатными туфлями пыли дороги, на которой мы все стояли. Поднял руку, в которой замерцал какой-то подозрительный сгусток чего-то мне неведомого, сделал дико сложное движение пальцами (я бы ни за что не смогла его повторить, хотя на мелкую моторику не жалуюсь) и отправил этот сгусток прямо в меня!

Уклониться я не успела.

Бам-с! Шарик отскочил от моей гренадёрской груди и полетел обратно, подпалив бородку лысому агрессору.

Как он кричал. Буквально сыпал проклятьями, а потом взял и исчез, словно не было его.

— Чудо, случилось чудо! — возопил неугомонный старикашка в домотканине. — Она смогла отразить магический удар!

Магический? Так это была магия?

Я ощупала свою грудь, ничего подозрительного на ней не нашла (кроме молочных желёз довольно скромного размера) и пожала плечами.

Бравые подружки принялись радостно кричать. Их вопли подхватили остальные, причём слышалось не только восхищение мной, но и банальная ругань. И я могла понять тех, кто был недоволен затором, ведь мы со своими разборками перегородили половину дороги, мешая буквально всем. И если пешие могли ещё пройти, то кареты с повозками встали намертво.

— Давайте отойдём в сторону, — предложила я новоявленным подружкам.

— Нет, ты что, пошли во дворец, пока ворота не закрыли! — возмутилась рыжая.

Надо бы узнать, как её зовут, вторую тоже. Пусть они и галлюцинации, но забавные.

— Ты пойми, у нас больше никогда не будет шанса посмотреть вблизи на короля! — вторила ей другая.

— Да что вы на нём зациклились? — не поняла я всеобщего фанатизма.

Ну король, ну отбирает он там себе кого-то. Невесту, кажется. Мы-то тут причём? И дело вовсе не в происхождении, просто вся наша компания не то чтобы красотой не блистала, она явственно её отвергала. Особенно я.

Ладно, пухляшка мила, зря я так на неё. Да и второй нос вправить, тоже ничего будет. А вот я — да. Я та, которая максимально далека от любого идеала красоты, будь то современность или тот же Рубенс.

Что это вообще за сон такой? Воплощение моих тайных желаний? Суметь набить морду всем, кому пожелаю? Так я и без кулаков неплохо справляюсь, у меня для этого сарказм есть.

— Слушайте, а на этом отборе кормят? — задумчиво спросила я, прислушиваясь к своему урчащему желудку.

Он буквально взывал к моей совести. Требовал дать ему хотя бы корочку хлеба. Три. С маслом и икрой. А ещё лучше — с мясом.

— Конечно, не будет же король морить голодом своих невест, — уверенно заявила рыжая.

— В крайнем случае, у нас с собой есть пирожки, — высказала куда более приземлённую и в то же время реалистичную мысль вторая подруга. — Кстати, Люнетта, ты обещала вафель напечь.

Ага, значит рыжую пухляшку зовут Люнетта.

— Я свои обещания всегда выполняю, — первая подружка потрясла сумкой, от которой пахнуло корицей.

— Ас чем пирожки? — Я, конечно, и от вкусненького не откажусь, но потом, после более существенной еды.

— С мясом, конечно! — усмехнулась вторая подружка. — Кстати, ты нам обещала заморских цукатов, которые привезли недавно из Шэллвуда.