Его, наконец, заметили. Тот самый мужчина, что стоял ближе всех, отдал беловолосого ребенка матери, которая плыла с ними, и внимательно посмотрел на Игора. Сверкнули в широкой улыбке белые зубы с чуть выпирающими клыками. Радостно блеснули желтые глаза. Мужчина в два шага оказался рядом и неожиданно обнял Игора, похлопав по плечу. Отстранился, разглядывая. И улыбнулся еще шире.

– Здравствуй, брат! Добро пожаловать! Я – Крам, а вот моя жена Эльга и дочка Мила.

Он обернулся, показывая на морскую ведьму со смеющейся малышкой на руках.

– Игор, – хрипло пробормотал оборотень, с трудом осознавая происходящее.

– Ну, идем! Познакомимся со всеми! Чувствуй себя, как дома!

Крам хлопнул Игора по плечу, ободряюще улыбнулся и махнул рукой, приглашая следовать за собой. Что оборотень, все еще находясь в прострации, и сделал. Только оглянулся на иномирянку, но она, вроде как, с ведьмами… Значит, все хорошо.

***

Я стояла на песчаном берегу и наблюдала жизнь. Видела, как оборотень обнимается с каким-то мужиком, а потом уходит, совсем забыв обо мне. Ну, погоди у меня, я тебе еще припомню…

Наблюдала за воссоединившимся семьями, за красивыми мужчинами и детьми, которые носились по берегу. Девочки – маленькие беловолосые морские ведьмы с голубыми глазами. Мальчики – темноволосые, и глаза желтые у всех… Как у оборотней. Ну понятно, почему Игор как мешком пришибленный был и куда-то сразу ускакал.

Мои вопросы о том, как размножаются морские ведьмы, были сняты с повестки дня. Не то чтобы меня прям интересовали скабрезные подробности, но любопытно же…

Олия что-то говорила сгрудившимся вокруг нее морским ведьмам и, наконец, подошла ко мне. Взяла за руку, подвела к встречающим, таким же, как и она. Девять женщин в светлых платьях, с распущенными белыми волосами и бирюзовыми глазами. Прекрасные и подавляющие своей красотой и чем-то еще, едва уловимым. Может, кровью богини, может, длиной прожитой жизни. Олия ободряюще сжала мою кисть и заговорила:

– Это Евгения, иномирная душа, которая тоже бежала от короля гор и нашла спасение на нашем корабле. Своей волей я хочу даровать ей право жизни на островах, ей и ее другу, оборотню-рыси.

Ведьмы молчали, внимательно и спокойно разглядывая меня. Вот зараза! У меня от морской соли чесалась кожа, спутались и залохматились волосы, от нервов я сгрызла все ногти на руках и искусала губы. Моя одежда напоминала по своему состоянию гардероб бомжа. И меня в таком виде сразу же представляют власти на островах? Вот я бы на их месте такое чудовище отстреливала бы еще на подплыве… Мне было некомфортно, неуютно, но я же все-таки актриса. А значит, великосветски улыбаемся, цепляем на лицо самое нейтральное выражение и терпим. Неважно, какие на тебе тряпки: если есть чувство собственного достоинства, не имеет значения, шелка на тебе или дырявая мешковина. И в грязь лицом я не ударю. Я снова улыбнулась, отрыто, радостно, и одна из ведьм тоже улыбнулась мне в ответ. Лед тронулся!

– У нее архей королей, но нет крови богини. Позволяю ей быть здесь, – тихо сказала, почти прошептала одна из девяти. У нее была такая же нежная юная кожа, такая же тонкая фигурка, но глаза ее явно говорили, что не стоит обманываться внешностью – ей было, судя по уставшему и мудрому взгляду, лет пятьсот.

– Она похожа на нас. Позволяю, – поддержала вторая.

– Позволяю.

– Позволяю.

– Позволяю…

Интересно, а Игору почему отдельное разрешение не выписали?

Когда все повторили одно и то же, Олия, наконец, разжала мою ладонь. Повернулась ко мне и улыбнулась открыто, радостно, как ребенок.

– Добро пожаловать на острова Хен! Мы все приняли тебя, теперь ты нам сестра! Идем, сегодня будет праздник! Надо все подготовить, а то как там без нас… Опять Крам начудит чего с ребятами…

Она крутанулась на месте и унеслась вперед, увлекая за собой остальных морских ведьм, заражая их своим весельем и радостью.

Я недоуменно смотрела им вслед и не заметила, когда на мое плечо опустилась рука. Обернулась – позади стояла та самая ведьма, которая говорила первой. Как-то незаметно мы остались на морском берегу вдвоем. Она смотрела мне в глаза внимательно, нахмурившись. Она как-то разом стала словно бы старше: ее лоб прорезали морщины, уголки губ опустились, бирюзовая радужка посветлела, почти выцвела, и это меня испугало. Она смотрела мне прямо в глаза, и я не видела в ее взгляде ничего человеческого. Как будто смотришь в прохладный прозрачный ручей. Пустота… Я мучительно хотела опустить взгляд, но ведьма, наконец, заговорила.

– Я чувствую в тебе дыхание моря. С тобой говорила Каспада. Не слушай ее, а то будет беда. Поняла?

По коже пробежал озноб. Это было сказано так… проникновенно. Тихо, на грани слышимости, но очень доходчиво. Я поняла, что могу только кивнуть: в голове как-то сами собой вплыли воспоминания о недавнем демарше Олии, когда она вежливо, в соответствии с законами гостеприимства, решила меня утопить. Ее рука чуть сильнее сжала мое плечо.

– Ты поняла? – повторила ведьма чуть громче.

Я кивнула, но любопытство все же дернуло меня уточнить пару моментов. Правда, не успела я открыть рот, как ведьма меня опередила:

– Я отвечу на твои вопросы немного позже, когда придет время. А теперь – идем.

Она, как и Олия, взяла меня за руку, как неразумное дитя. Ну и хватка! Ее ладонь была прохладной и очень сильной. Мне пришлось следовать за ней.

– Меня зовут Кадма, я старшая из сестер. Я живу уже очень долго и знаю больше, поэтому не удивляйся. Если хочешь что-то спросить, то приходи ко мне. Я живу в доме дочерей Каспады.

Она неожиданно улыбнулась, и я снова поразилась произошедшей с ней переменой. Она, как и Олия, трансформировалась из почти божества в озорную девчонку за секунду. И как вообще к ним относиться? Это почти как разговор с шизофреником: милый, добрый, улыбчивый, а ляпнешь ему чего-то не того, и все, получай табуреткой по черепушке. Поэтому я решила заткнуться. Так сказать, конвертировать серебро слов в золото молчания.

Мы сошли с песчаной косы, повернули к прибрежной рощице. Широкая тропинка петляла между высоких роскошных деревьев, в воздухе сладко пахло какими-то плодами или цветами.

Я крутила головой, разглядывая необыкновенные красоты островной природы. Зашуршали над головой листья – грузная птица с ярким оперением тяжело перепорхнула с одной ветки на другую. С дерева сорвался и упал к моим ногам спелый плод, очень напоминающий красный апельсин. Я воспользовалась моментом, освобождая свою руку из железного захвата Кадмы, подняла с земли фрукт.

Я провела часть жизни на природе, в походах. Лесные дары всегда пробуждали во мне древнюю кровь далеких предков-собирателей. Собрать десять литров черники вокруг палаток в Карелии, подкармливая комаров? Забраться за грецкими орехами на самое высокое дерево? Бродить по осенним рощам много часов в поисках подберезовиков? Да! Дайте два! И сейчас я тоже не сдержалась.