Боль и удовольствие смешались в один коктейль, выбросив меня к звёздам, и там я какое-то время летала, даже не в силах открыть глаза — всё мелькало и кружилось…

─ Какой красивый цветок… ─ прорычал тем временем мой палач, разглядывая дело рук своих, и мне стало так стыдно, что мгновенно захотелось свести ноги, чтобы перестал туда пялиться. ─ Не пытайся спрятаться от меня, Вишенка. Твой стыд такой сладкий на вкус, и я уверен, ты тоже.

А потом он как будто окончательно озверел. Лизнул наверняка воспалённые лепестки моей плоти, чуть раздвинул их и принялся, как животное поглощать, втягивать и снова вылизывать, пока я вновь с криком не шагнула за грань, обессиленно растягиваясь на кровати. Он будто выпил из меня последнюю волю к жизни, но это было так приятно, что я бы, не раздумывая, сдалась ему снова…

Однако это было ещё не всё.

Сошедший с ума зверь ещё не насытился, и, устроив меня на боку, вновь оказался внутри, возрождая прежнюю боль пополам с наслаждением. Впился губами в шею, ласкал пальцами и таранил моё тело, как одержимый, будто ночь собиралась закончиться в любую минуту, и от неё надо взять всё.

У меня появилось чувство, что я попросту не выживу, отданная на растерзание этому страшному чудовищу, но каждый раз, когда он вновь и вновь неистово брал меня, доказывал обратное. О существовании некоторых поз я даже не подозревала, как и о том, что у моего тела имеются такие способности изгибаться. А ещё не знала, как буду после этого смотреть в глаза самой себе.

─ Амиланте, ─ прошептал, как в бреду зверь, вбиваясь в меня сзади, и я на миг поразилась.

Откуда он знает моё имя?

Впрочем, это было последней и единственной связной мыслью, потому что после меня отправило в нокаут очередным оргазмом. А потом я просто перестала существовать, растворяясь во тьме чужого желания, разделённого со мной напополам…

* * *

Рассеянные алые лучи озорно заплясали по комнате, окрашивая её яркими пятнами, и мои глаза с трудом распахнулись. Все мышцы разом заныли, напоминая о том, что я испытала ночью, и осознание пришло мгновенно, больно ударяя по вискам.

Что я натворила и почему совсем не раскаиваюсь?

Гудящая голова сама повернулась в сторону причины моего вчерашнего смятения, и в груди разлилось знакомое обжигающее чувство, пускающее мурашки гулять на свободе. Так вот ты какой при свете…

Вчера, когда только увидела его, напридумывала всякого, считая, что этот мужчина монстр, но вот теперь я смотрела на него и видела настоящего воина. У него имелись старые шрамы на безупречной, поцелованной солнцем коже, явно рабочие мышцы, и даже морщинки, оставленные временем, а возможно, и просто жизнью. Эти двое обычно никого не щадили.

Красивый…

Какое-то время я позволила себе полюбоваться своим обнажённый сумасшествием, и с огромным усилием заставила себя отдёрнуть руку, уже потянувшуюся коснуться, потрогать этого здоровяка, чтобы убедиться в его реальности. Но не стала. Да и зачем? Ни к чему хорошему это всё равно не приведёт.

─ Спасибо, ─ несмотря ни на что, прошептала я и, найдя брошенное на полу платье, быстро облачилась в него, осторожно выходя в безлюдный пока коридор и тихо прикрывая за собой дверь.

А потом взгляд напоролся на противоположный номер, и я рассмеялась.

Оказалось, я жила напротив, и ночью просто не дошла до собственной постели, но шутница-судьба решила, что будет весело подарить мне такую ночь перед тем, как стать разменной монетой в политических играх отца и стать собственностью мужа.

Что ж, спасибо. Подарок я оценила по достоинству…

Всё так же нервно посмеиваясь, я наконец-то оказалась в своей комнате, запираясь на все замки, а потом долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя чужой запах и следы. Я не хотела, чтобы хоть что-то напоминало об этом мужчине, ведь если я позволю даже одной мысли о нём просочиться в глубины моего разума, сделаю хуже лишь о себе. А причинять себе вред я не привыкла.

«Сколько ты ещё будешь отсутствовать? Пора возвращаться», ─ возвратило в реальность сообщение отца, едва я нашла смелось взглянуть в своё отражение.

Надо же, как иногда красиво могут выглядеть засосы… Я по памяти могу сказать, в какой последовательности они были оставлены. Шея, ключицы, грудь… На правой даже небольшой укус? Пупок, нижняя сторона бёдер… Любопытно, а я ему что-нибудь на память оставила? Это было бы справедливо.

«Ами, ты вообще собираешься отвечать отцу?» ─ надрывался магофон, и впервые в жизни я решила не быть хорошей дочерью.

«Четыре утра, пап. Четыре. Утра… Дай мне ещё день, и я сделаю всё, что должна, но до этого просто оставь меня в покое. И для справки, я тебя реально ненавижу».

Я никогда не перечила отцу, но и он раньше не продавал меня, заявляя, что я достойна лучшего, а теперь вот так всё поменялось. Кто-то выходит замуж по любви, а кого-то принимают за шлюху.

Наверное, это и есть взрослая жизнь.

2

Варрт р’хаш Ярн

Из-за очередных государственных дел я вновь опоздал на торжество к единственному племяннику. В прошлый раз, когда они с Наярой устроили скромную церемонию по местным обычаям в их доме, прежде чем отправляться в Эрх-Заррат, где будут официально всем представлены, я явился лишь на пару минут, но всё же…

Жизнь как будто проносилась мимо всё стремительнее, а я только и делал, что занимался процветанием империи. И сегодня, когда должен был приехать к Рэну, чтобы