— А зачем там каменная лестница? Кто захочет, тот и так залезет, — возразил было я.

Возражал больше по привычке возражать. Я дерусь, потому что дерусь и возражаю, потому что возражаю. Хотя и стараюсь последнее время сдерживаться, но сейчас голодный желудок скакнул к горлу и явственно дал понять, что он может совершить ещё пару-тройку таких головокружительных прыжков, если его сейчас же не покормят. Попрыгает, а потом начнет жевать сам себя потихоньку.

— Вам нужно найти место, откуда жителям Мосгава будет удобнее забираться на верхушку горы, — со всепрощающей улыбкой произнес Бей Тень. — И желательно такое место, чтобы вы сами захотели там сделать каменную лестницу. Я мечтаю сделать там смотровую площадку, чтобы каждый желающий мог пройтись по ступеням и при каждом шаге вспоминать добрым словом мудрого настоятеля.

— Поняли, мастер Бей Тень! — поклонился Глу Пыш. — Мы найдем и скажем вам, где это место!

Я поежился — так голос Глу Пыша походил на лай собаки. Неужели он предает наше общее дело и прогибается под систему? Ещё и улыбочка такая угодливая, что кулака отчаянно просит.

— Вот и славно. А теперь ступайте, думаю, что вы немного проголодались, — с улыбкой произнес Бей Тень.

Думает он!

Моему возмущению не было предела!

Что же он за мыслитель такой? Сначала позвал, отвлек от завтрака, а там, наверное, уже всё подъели, а теперь он начал думать.

Да-да, вот именно такие мысли и шли из голодного желудка. Я отчаянно не любил в этот миг Бей Теня и не менее отчаянно хотел жрать.

На наше счастье двое монахов из новеньких затеяли потасовку возле окон раздачи. Пока старшие братья наводили порядок, пока всех выстраивали в очередь, пока давали по затылкам тем, кто затеял драку… В общем, на нашу долю хватило.

После скудного завтрака мы отправились… Нет, конечно же не к Закатной горе. У нас были дела поважнее, не терпящие отлагательств. К тому же там можно перекусить плотнее.

Мы с братом Глу Пышом отправились на улицу Цинь, где жили соклановки.

Жа Ло, За Кинь и Сись Ли искренне обрадовались нашему появлению. В последние дни я нечасто посещал их, чтобы не навлечь подозрений, но сейчас они так живо начали плясать вокруг нас, что я поневоле заподозрил какую-то пакость.

Если вы спросите меня — какого же демона тебе, нищему монаху монастыря Чаокинь, ещё надо? Три девушки, страдающие без мужской ласки и готовые на всё, ради того, чтобы провести со мной ночь… Чего же ещё желать?

А я вам отвечу — это сейчас они девушки и радуют глаз, но если вдруг на них будет совершено нападение, то Жа Ло станет огромной змеей, За Кинь превратится в серебряную ящерицу, не уступающую размерами Жа Ло, а Сись Ли… Ладно, Сись Ли может превратиться в большую женскую грудь, обвешанную другими женскими грудями. Будет похожа на праздничную ёлку — сексуальную мечту молодых и неокрепших умов.

Всё потому, что мои соклановки — Изгои. Они пришли из другого мира, чтобы стать Низшими Богами, но испорченная пентаграмма изменила их сущность и теперь это оборотни. Оборотни… Плохие или хорошие — решать не мне. Я знаю, что Жа Ло и За Кинь занимаются убийством и продажей трупов демонам Подземного мира. В основном делают это с теми, кто на них нападает, порой стараюсь им показывать плохих людей, которые доставили много бед другим. Это не их вина, это испорченная пентаграмма определила их сущность.

Сись Ли же всегда мечтала о любви, но требовала только секса. Я был тверд и всегда отказывал. Глу Пыша трогать запретил — слишком он был впечатлителен для подобного зрелища. Мог и не пережить.

— Шалом, дорогие вы наши. Таки присаживайтесь, вот вам чай, вот сладости, а вот интересная статья в местной газете о пользе прогулок под хорошую музыку. Отдаем всё бесплатно, да ещё и со скидочкой, — приглашала нас Жа Ло. — Мы так рады вас видеть, вы так редко у нас бываете, а уж денежек вообще не оставляете…

Глу Пыш сразу же вперился взглядом в газету, а я разглядывал девушек. За время, которое мы провели вместе, я уже успел их узнать. Причем двоих очень близко, прямо-таки вплотную, поэтому могу с уверенностью сказать, что они что-то задумали.

И запах…

В доме витал еле уловимый запах горькой полыни с нотками чеснока. Он был мне знаком, но вот где я его первый раз почувствовал? И ведь совсем недавно…

И сейчас этот запах здесь. Меня как будто молнией пронзило.

Так пахло от вчерашнего воришки!

Неужели мои соклановки укрывают вора? Забавно. А ведь я им доверял…

Стоят, переминаются с ноги на ногу, не знают — куда деть руки. Надо бы им устроить проверку на вшивость. Пусть знают, что хитромудрого меня не так-то просто провести.

— А меня вчера обокрали, — сказал я, как будто задумавшись. — Да-да, прямо на рынке. Представляете? Украли кошелек, который мне в благодарность пожертвовала мадам Кло Чок. Ай-яй-яй, какое горе. Теперь не куплю я тебе, Жа Ло, новое шелковое кимоно с золотой нитью, а тебе, За Кинь, не смогу взять жемчужное ожерелье. И ты, Сись Ли, останешься без мягких сапожек с алмазными набойками… Эх-эх-эх, какая жалость, что оставил вас вор без подарков…

— Щось ти розийшовся в покупках на двадцять-то монет, — брякнула Сись Ли.

Другие женщины на неё зашикали, но было уже поздно — я расплылся в широкой улыбке.

— Давайте, признавайтесь — откуда узнали про двадцать монет? И не смейте лгать, а то я чувствую ложь издалека… — сказал я так и осекся.

А ведь и в самом деле!

Перед глазами мелькнуло воспоминание, которое заставило меня нахмуриться. После боя с Ни Зги передо мной распахнулся золотой свиток умений, который я тогда проигнорировал из-за смерти Черной Лисы. А там было написано:

Вы получили Умение чувствовать ложь

Очень полезное умение, скажу я вам. Правда, пользовался я им пока что только на рынке и в монастыре. Зато никому на рынке не удавалось меня обмануть — когда я ходил со слугами, то к столу подавались только самые свежие овощи и фрукты!

— Вор прийшов до нас, — опустила голову Сись Ли. — Невидомо як вин нас знайшов и непонятно як связал нас разом з тобою. Вин хоче в наш клан.

— И почему же он хочет выступить против Низших Богов? — спросил я.

— Потому что Низшие Боги разрушили мою жизнь! — послышался голос со второго этажа.

— Да? Они разрушили жизни многих