ровный и не такой высокий, чтобы волноваться. Только Лиза казалась вялой и ко всему безучастной.

Я захлопнула пассажирскую дверь и двинулась к водительской. Лоренс шагнул в сторону, пропуская меня.

— Спасибо, что помог… — Я кивнула на Лизу. Фраза получилась сухой и формальной, будто я и впрямь была бабулей и благодарила бойскаута, что перевел меня через дорогу.

— Пятнадцатое ноября, — тихо повторил Лоренс.

Его серьезный ровный взгляд снова вывел меня из себя. Меня будто вдруг вывихнуло: все внутри светилось после секса, которого так давно не случалось, — и заливало злостью на него и страхом за моего ребенка. Чувства перепутались так, что порядок не навести, поэтому я села в машину и, даже не кивнув Лоренсу, поехала прочь.

— Лиза! — позвала я. — Лиза!

Никакой реакции, она апатично смотрела в окно. Женщина, которая мастерски разыграла обморок и фактически заманила меня в спальню Лоренса, бесследно исчезла. За продуктами я решила не заезжать. Хотелось скорее привезти дочь домой, чтобы отдохнула, и попытаться понять, из-за чего она расстроилась. Она растворилась в непроглядной своей глубине.

Когда мы наконец свернули на нашу подъездную аллею, у дома еще стояла машина Реймонда Нотвуда.

— Черт бы драл, — сказала я Лизе, которая невидящими глазами смотрела в окно.

Я вытащила из багажника коляску — в ходунки Лизу решила не ставить, с нее хватит на сегодня. Даже растормошить ее и пересадить в коляску удалось с трудом. Я докатила Лизу до крыльца и завезла в дом. Мози в гостиной не было. При мысли, что они в «скворечнике», навалилась усталость: ради душевного спокойствия надо тащиться через двор и выкуривать большеголового таракана. Но, едва вкатив Лизу в гостиную, я услышала странный звук.

Плеск! В ванной плескались под душем.

Лизе до происходящего никакого дела не было, а у меня во рту пересохло.

Я со всех ног бросилась в коридор, а толку-то: я знала наперед, что там увижу. Мальчик и девочка могут вместе торчать в ванной лишь по одной причине. Ну и дурища же я. Оставила ее тут одну, безмозглая, а Лоренс-то напомнил мне, какова она, власть секса. По мне, может, Реймонд Нотвуд — никак не предмет обожания, но, факт, по Мози этот пацан полыхал синим пламенем — поразительно, что прическу себе еще не подпалил.

Я неслась по коридору, хорошо понимая, что опоздала. Сердце лопалось по швам: Мози еще маленькая для такого, малюсенькая, как она только не понимает чертовых последствий? Она же сама и есть последствие. Она живет вследствие. А каков этот глазастик-головастик, образ невинности, дрянной мальчишка! Когда добежала до ванной, то была готова свернуть Реймонду Нотвуду его тощую шею.

Я распахнула дверь, и Мози вскрикнула. Окаменев от шока, я застыла на пороге. Мози была полностью одета, Реймонд Нотвуд — тоже. Оба стояли на коленях перед ванной, плечом к плечу, и вместе держали кого-то намыленного и запредельно уродливого. Один удар сердца или даже быстрее — и я разглядела сморщенную кожу и редкие пучки пятнистой шерсти. Больше всего уродец походил на гигантскую прокаженную крысу.

От неожиданности Мози с приятелем выпустили уродца, и тот перемахнул через бортик ванны, бешено вращая черными глазищами. Пена летела во все стороны, грязная вода текла ручьем — уродец бросился прямо на меня. Я отскочила, вскрикнув еще громче Мози. Уродец пронесся мимо, вереща, словно мокрый бесенок.

— Господи, Босс! — закричала Мози и рванула за ним, даже не вытерев руки, до локтей покрытые пеной.

Реймонд так и стоял на коленях и таращился на меня; мокрое, выскочившее из ванны нечто обрызгало его с головы до ног. Мельком взглянув на него, я побежала за Мози и нагнала ее в гостиной. Там неведомая зверушка отрясала грязную воду на мой диван и испуганно повизгивая.

— Тише, Пого, тише! — Мози одновременно переводила дух и успокаивала это чудище.

— Что это? — спросила я. Уродец по-прежнему напоминал мне жуткую мокрую крысу, почти облысевшую, с бледной кожей, изъеденной огромными красными язвами.

— Пес, кто же еще? Я его спасла.

— Спасла? — недоверчиво переспросила я. — Откуда? Из собачьего ада?

— Да, — громко и совершенно серьезно ответила Мози. — Мы с Роджером спасли его из собачьего ада и свозили к ветеринару. У Пого были клещи, надо было сделать прививки и все такое. После твоего отъезда мы забрали его из клиники и хотели вымыть, пока ты не вернулась. Ну, чтобы он тебе понравился.

Я вытаращилась: для этого понадобится больше, чем мытье. Куда больше — несколько пластических операций и чудо.

— Ты его спасла, — повторила я и закачала головой, а комната заиграла бликами Лизы. — Ну уж нет, Мози. Нет, нет и нет. Только собаки нам сейчас не хватало.

Якобы-пес носился по дивану, в панике и с бешеными глазами. Я ожидала, что он вот-вот начнет метать пенные слюни. Я с детства собачница, но этот уродец больше напоминал робота-чудовища из фильма ужасов. Такие живут в сточных трубах и вылезают, чтобы пожрать приличных собачек.

В дверях гостиной возник Реймонд Нотвуд.

— Мози, — позвал он, — может, лучше…

— Назад мы его не повезем! — перебила Мози.

Пес почувствовал ее настроение, и испуганный скулеж сменился пронзительным заливистым лаем.

— Тогда я повезу! — заорала я, чтобы перекричать их всех. — Потому что сейчас нам не до пса, проблем и так… — Я орала во все горло, но даже сквозь ор чудом расслышала Лизин голос.

— Зайки.

Я осеклась, словно мои голосовые связки аккуратно перерезали пополам. Слово было неправильное: она назвала одну собаку стадом зайцев, но я все равно заткнулась. Лиза ожила, она сидела в коляске, подняв голову, и явно следила за происходящим. «Ки» смазалось, но я понимала, ценой каких усилий она слепила коротенькое слово.

Мози слово тоже услышала и смотрела на мать с удивлением и надеждой.

— Зайки, — громко повторила Лиза, заглушив собачий лай.

Тут я поняла, что слово правильное, абсолютно правильное. Пса по кличке Зайки Лиза в свое время брала на передержку. Пожалуй, лишь тот пес мог тягаться в уродстве с этим.

Здоровой рукой Лиза оперлась на подлокотник кресла, спустила ноги на пол и не упала, а именно соскользнула с коляски. Глаза горели, и здоровый, и инсультный.

Пес перестал метаться по дивану, и в гостиной воцарилась тишина. Здоровая Лизина рука постучала по ковру, а я смотрела, разинув рот. Глаза заволокло слезами: господи, какая же я дура, и какой умницей оказалась Мози. Чтобы достучаться до Лизы, я решила использовать ее главные слабости и гордилась своей находчивостью, а Мози обратилась к ее главной добродетели. Мои ухищрения привели к