– Инспектор! – предостерегла его леди Хардкасл. – Уж кому-кому, а вам следовало бы знать, что такое спрашивать англичан об их деньгах.

– Считайте это профессиональным интересом, – успокоил он ее.

– Ясно. Так вот, в данный момент они не бедствуют, однако средств на ремонт им явно не хватает.

Покончив с сэндвичами, мы перешли к печенью.

– Должен заметить, что хотя миссис Сандерленд и печет изумительное песочное печенье, но до этого ему далеко, – заметил наш собеседник.

– Если вам угодно, Армстронг непременно раздобудет для вас рецепт.

– Представьте себе, леди, вот вы – жена полисмена, которая каждый день с волнением ждет, когда ее муж возвратится со службы, думает и гадает, какие опасности выпали в этот день на его долю, с любовью печет ему вкуснейшее печенье, чтобы было с чем испить пару чашек чая после напряженного дня. А он, явившись, прямо с порога заявляет: «Знаешь, дорогая, я тут по службе побывал в одном имении, где мне предложили рецепт песочного печенья. Поверь, оно вкуснее твоего. Так что бегом на кухню и испеки так, как пекут для господ в богатых имениях».

– А вы мастер по части самых убедительных аргументов, инспектор, – с улыбкой произнесла леди Хардкасл. – Армстронг, засекреть, пожалуйста, этот рецепт. И не давай его никому, в особенности нашему инспектору.

– Будет исполнено, госпожа, – ответила я.

– Интересный у вас дуэт… – заметил Сандерленд, прихлебывая кофе.

У меня тут же возникло чувство, что он все же проникся к нам определенной симпатией и доверием.

– Ну а теперь к делу. Сейчас следует допросить только тех, кто в состоянии рассказать нечто действительно важное для нас. Как вы считаете, не вызвать ли нам еще кого-нибудь из оркестрантов? У меня сложилось впечатление, что миссис Монтгомери не так уж близка с ними. Послушаем, что скажут сами музыканты.

Сверившись с блокнотом, полицейский произнес:

– Давайте начнем с самой верхушки. Роланд Ричмен. Возможно, он и расскажет нам куда больше.

– Возможно, возможно, – вставила леди Хардкасл.

Инспектор кивнул.

– Есть еще одна причина заинтересоваться личностью мистера Ричмена. – Он пролистал несколько страниц блокнота. – Одна из служанок утверждает, что видела его в коридоре, ведущем к библиотеке. Она не может с точностью утверждать, когда это было и все ли музыканты в тот момент находились на месте, но это несколько приближает мистера Ричмена к месту преступления.

– Может, сходить за ним? – спросила я Сандерленда.

– Это было бы просто замечательно, благодарю вас!

Я разыскала Роланда Ричмена в зале, где он бренчал на фортепьяно. Впрочем, такое определение было не совсем справедливым: он исполнял довольно красивый фрагмент, который оказался одним из его собственных сочинений. Он без особой охоты последовал за мной в столовую, и после обычных предисловий инспектор Сандерленд перешел непосредственно к допросу.

– Вы уж простите меня за прямоту, сэр, но я должен добраться до сути всего этого, притом как можно скорее. У меня есть свидетельница, которая заявляет, что видела вас… – Он щелкнул для вида по блокноту. – …Видела, как вы «слонялись в коридоре возле библиотеки». Она не помнит точного времени, когда это произошло, но, может, вы вспомните?

Мистер Ричмен усмехнулся.

– Предполагаю, что да, я на самом деле без особой цели болтался по коридору. Ждал кое-кого.

– Кого именно, сэр? И когда?

– Я ждал Уоллеса. Точное время назвать не могу, там не было часов. Но это было во время перерыва.

– Во время перерыва, – повторил инспектор, аккуратно отметив что-то в блокноте. – Ну и что же, вы встретились с мистером Холлоуэем?

– Нет, он так и не появился. Теперь я знаю почему.

– Разве вы не стали его искать?

– Нет, мы должны были встретиться в коридоре. Я не собирался блуждать по всему дому, если не найду его.

– А вам не пришло в голову заглянуть в библиотеку? Он ведь сказал вам, что пойдет туда.

– Он сказал это другим, инспектор. Не мне. Мне было известно, что он собирался увидеться со мной в коридоре.

– Понимаю, сэр. Может быть, вы видели или слышали еще что-нибудь?

– Нет, стоял обычный гвалт, который бывает на всех вечеринках. Кстати, я заметил ту горничную…

– Роуз, сэр, – перебил музыканта полицейский.

– Правда? – удивленно воскликнула я. – Вот молодчина. Рада за нее, что сбежала из кухни поглазеть на действо.

– Да-да, молодчина, – без особого энтузиазма повторил мистер Ричмен. – Там, кроме нее, были и другие, но мне надо было встретиться с Холлоуэем, а потом возвращаться и играть дальше. Так что я не особо глазел по сторонам.

– А для чего вы собирались с ним встретиться, сэр? – прищурился инспектор.

– По вопросу, связанному с нашим оркестром. Он не уточнял. Просто сказал, что должен с глазу на глаз переговорить со мной. Наверное, пронюхал, где можно удачно выступить и сорвать деньжат. Никак не иначе…

– Сколько времени вы прождали его?

– Инспектор, я понятия не имею. Часов нигде не было.

– Ясно, сэр. Но вы в конце концов вернулись в зал и сыграли вторую часть программы.

Роланд улыбнулся.

– Да, конечно. А потом – глоточек виски на ночь и пораньше в постель.

– Пораньше, сэр?

– Но мы ведь занимаемся тем, что вечерами развлекаем гостей, инспектор.

– Да, действительно, просто иногда забываешь, что кто-то ведет совсем иной образ жизни.

– Вы дружили с мистером Холлоуэем? – вмешалась леди Хардкасл.

– Дружили, леди? – слегка удивленным тоном перепросил мистер Ричмен. – Ну, скажем, мы состояли в хороших отношениях, если вы это имеете в виду. Он в нашей группе уже несколько лет, да и ансамбль-то небольшой. Если бы мы грызлись, у нас бы ничего не вышло…

– Конечно, – согласилась моя госпожа. – Но я имела в виду, были ли вы близкими друзьями или просто коллегами?

– Я бы сказал, друзьями.

– И вне работы тоже? – продолжала допытываться леди.

– Что вы имеете в виду? – не понял музыкант. – Мы выпивали время от времени, возможно, пару раз обедали вместе. Просто у нас всегда работы по горло, леди Хардкасл. И да, мы проводили много времени вместе.

– А вне работы у вас были общие интересы? Какие-то совместные дела?

– Никак не возьму в толк, о чем вы, – безучастно произнес Роланд. – О каком деле можно говорить, если у нас на это просто не было времени?

Моя хозяйка улыбнулась.

– Простите меня, мистер Ричмен, временами я бываю большой фантазеркой. Просто мне хотелось узнать чуть больше о мистере Холлоуэе.