К тому же пальцы на ногах и руках онемели. В доме стоял жуткий холод.

Коко так сосредоточенно старалась не упасть, что дверь наверху лестницы возникла перед ней совершенно неожиданно. Коко влетела в нее с такой силой, что чуть не потеряла сознание от удара.

Она рисковала скатиться вниз по лестнице, однако все же поймала равновесие. Несколько секунд Коко просто стояла перед дверью, тяжело дыша. Она почувствовала привкус крови во рту и поняла, что разбила губу; мысленно выругалась, а потом, сердито нахмурившись, толкнула ручку двери и вылетела наружу.

И тут же удивленно остановилась. Она попала прямиком в их с Олли спальню.

– Так, – пробормотала Коко, – это странно. – Она дернулась от звука собственного голоса и решила больше ничего не говорить. Попробовала включить свет. Ничего не вышло. Вполне ожидаемо.

Однако она прекрасно видела все вокруг: комнату заполнял лунный свет. После чернильной темноты на лестнице он казался почти слепящим. Видимо, метель закончилась.

Аккуратно переступая, Коко пересекла комнату и раздвинула полуприкрытые занавески. Из окна открывался вид на склон, деревья и горнолыжный подъемник. Повсюду сверкали огромные нетронутые сугробы. Коко глубоко вдохнула. Приятно было наконец увидеть небо.

А потом она заметила, что даже с открытыми занавесками лунный свет падает на пол полосами, как будто на окне была решетка. Вот только ее там не было.

Коко обернулась и окинула взглядом комнату. Лунный свет был ярким, но обманчивым. Ей пришлось всматриваться в углы в поисках чего-нибудь необычного. Например, тени, которой там быть не должно.

Но все выглядело вполне обычно. Их сумки по-прежнему лежали на полу. Вещи были неаккуратно разбросаны, точно в таком виде, как она оставила их утром. Смотреть на них было больно.

Коко сжала кулаки и продолжила осматриваться.

Наконец ее внимание привлекло какое-то движение. Она резко подняла голову. В большом зеркале над комодом что-то мелькало.

Коко подошла поближе.

– Олли, – прошептала она.

Подруга была там, в зеркале. Она застыла перед матушкой Хемлок. За спиной у нее стоял парень в лыжной маске. Гейб. Он не пускал Олли к двери, мешая ей выйти.

«Значит, он все-таки не помогал ей, – с нарастающим ужасом осознала Коко, – а был на стороне матушки Хемлок, на стороне Сета».

Предатель.

Коко увидела, как Олли попыталась проскочить мимо матушки Хемлок. Но привидение протянуло руку и коснулось лица Олли.

Та еще пыталась вырваться, но тщетно. Ее веки тяжелели; она споткнулась и упала, будто засыпая прямо на ходу.

Коко задрожала, увидев, как по лицу подруги расползается иней, запечатывая ей веки. И вспомнила обмороженную девочку, которая явилась им на лестнице. Теперь Коко знала, что будет с Олли, если не удастся ее вызволить.

Та повалилась на пол, погруженная в глубокий сон. По крайней мере, Коко надеялась, что это сон.

Она прижала ладони к стеклу и закричала:

– Олли! Олли!

Но та даже не двигалась. Матушка Хемлок взяла ее на руки и уложила в одну из стоящих в ряд кроватей. В лунном свете лицо Олли казалось размытым, лишенным особых черт. Теперь Коко и не узнала бы подругу, если бы не ее пышные кудрявые волосы.

– Олли, – прошептала Коко, но та не повернулась к ней, даже не пошевелилась. Никто не обращал на нее внимания, кроме лыжника. Гейб поднял взгляд, полный грусти, и посмотрел прямо на Коко.

Часы тихо, тоскливо запищали.

– Они забрали ее, да? – спросила Коко. – Сет и матушка Хемлок. Вот так просто?

Двойной сигнал, медленный и печальный. «Да».

Коко вдруг охватило странное спокойствие. Казалось, она уже истратила весь свой страх перед темнотой и всем остальным. Осталось только спокойствие. Решимость.

Коко была одна – без Олли, без Брайана. Но зато на свободе. Гретель – девочку-призрака, которую Коко видела на лестнице и во сне, – уложили в кровать рядом с Олли. Если бы только можно было сбегать в коридор, найти кости и вернуться…

Но потом Коко подумала: «Стоп. Кости?» Про кости им рассказал Гейб. А он оказался предателем.

Как можно верить тому, что он говорил? Может, ей и не нужны никакие кости. Может…

Терзаясь сомнениями, Коко снова посмотрела в зеркало и отшатнулась. Матушка Хемлок стояла прямо за стеклом, наблюдая за ней.

Привидение улыбнулось и постучало по стеклу. Серые губы шевельнулись, и, хотя Коко ничего не слышала, она без труда угадала, что говорит матушка Хемлок.

«Скоро».

Коко хотела ответить ей, блеснув смелостью и умом. Но в голову ничего не приходило. Она замерзла и устала, ей было одиноко и ужасно страшно.

Однако даже теперь, глядя в мертвые глаза матушки Хемлок, Коко продолжала думать. Сет не хотел отдавать ей часы Олли и разозлился, когда она забрала доску Уиджа. Даже спустился в подвал, чтобы забрать ее. Но почему? Если Сету было выгодно, чтобы Гейб солгал им, то зачем забирать доску?

Коко подумала про кости Гретель. Они не раз слышали о них, в кошмарах и потом от Гейба.

Но ему нельзя было верить.

Может, Сет только того и добивался, чтобы Коко до рассвета бегала по дому, разыскивая кости Гретель.

Но если не они, тогда что?

Коко вспомнила мир по ту сторону тумана. Чтобы выбраться оттуда, им нужно было что-то, что существовало по обе стороны. В тот раз их выручила книга под названием «Замкнутые пространства». Именно поэтому ей показалась вполне логичной идея открыть зеркало, воссоединив Гретель с ее костями. Потому что Гретель в каком-то смысле существовала по обе стороны зеркала.

Но что если это не обязательно? Что, если вместо Гретель и ее костей использовать…

В это мгновение Коко заметила ее.

Масляную лампу, краешек которой выглядывал из-под кровати Олли. Ту самую лампу, которая разбилась у нее в руках. Значит, она упала. Светильник лежал на боку, наполовину скрытый кроватью. У него тоже был разбит стеклянный колпак.

Лампа существовала по обе стороны зеркала, сообразила Коко. Как и доска Уиджа.

«Способ победить есть», – сказал им Сет в самом начале.

Коко постаралась вспомнить все, что видела в тот момент, когда Олли провалилась сквозь зеркало.

В нем отражались только два предмета. Одним из них был огонь.

Коко все думала и думала. Потом она посмотрела на часы. Перевела взгляд на спящую Олли…

Но принять решение не успела: в зеркале рядом с матушкой Хемлок возник Сет.

– Что ж, – спокойно произнес он.

Его голос доносился не из зеркала. Коко обернулась: Сет стоял в центре комнаты по эту сторону зеркала, спрятав руки в карманы.