Вечерело. Марк, должно быть, уже в столице. Удалось ли ему выйти на преступников, Элла не знала, и оттого лишь заводилась сильнее. Он не имел права оставлять ее здесь и заставлять терзаться в неведении! Она так беспокоилась за него! Но Марк Гончаров неисправим: упрямый, прямолинейный, жесткий. Он ворвался в ее мир спустя тринадцать лет, склеил осколки души и вернул веру. А еще он дал ей возможность любить. Элла обхватила себя руками, выглядывая в окно и не прекращая думать о нем. Когда в подсознании всплывали самые ужасные картины, изгоняла их прочь. Она уже видела однажды, как силен Марк, как он ловко управляет своим телом; он без труда расправился с охранниками на ее глазах. Он, конечно же, постоит за себя. Но он отдал ей пистолет. А если ему будет угрожать смертельная опасность и придется стрелять?

Неожиданно она отпрянула от окна, заметив знакомую машину — «Тойоту», на которой ездила Люда Терещенко. Молоточек в голове тут же предупредил об опасности. Все, о чем косвенно говорил Марк насчет Люды, тут же всплыло в памяти. Поспешно схватив пистолет, Элла взяла его неожиданно крепкими пальцами и приготовилась встречать «гостей».

И хотя Марку удалось кое-как починить входную дверь, она легко поддалась нажиму. Пухленькая женщина с неожиданно растрепанными волосами возникла на пороге. Но тут же опешила, заметив ствол, направленный прямо на нее.

Элла вспомнила все, что делал Марк, когда якобы угрожал, и повторила лучшие из его бравад:

— Оставайся на месте или кончишь плохо.

— Элла… — женщина замерла. Она явно не ожидала подвоха и не предполагала, что Марк уже успел как следует обработать босса и настроить весьма решительно. На ее лице выступил пот, бледно-серая блузка выбилась из пояса юбки. Она побоялась, что Элла может выстрелить и поэтому принялась тщательно подбирать слова.

Впрочем, Элла ее опередила:

— Даже не пытайся выдумать очередную ложь. Ясно? — коронный прищур в стиле Марка.

— Я не знаю, что вам успел наговорить Гончаров, но, поверьте, я здесь только для того, чтобы спасти вас, — сбивчиво пробормотала та.

— Показывай, что в сумочке.

Люда высыпала на пол содержимое своей сумки: ключи, помада, пара кредиток.

— Как видите, я не представляю для вас угроз, Элла. Послушайте меня, пожалуйста.

— Неожиданно ты стала вежлива. Забавно до дрожи, — у Эллы хватило отваги держаться непоколебимо. И почему она изначально, не раскусила предательницу, ведь интуиция всегда подсказывала ей, что Люда Терещенко — плохой человек?

— Нам нужно немедленно уезжать, — с мольбой в голосе настаивала женщина.

— Вряд ли. И поскольку наш главный враг здесь, а Марк безуспешно пытается тебя разыскать, я совершу правосудие.

— Вы не понимаете, что говорите! Он… не снимет нас с крючка, — это звучало бессвязно. Элла даже глазом не повела.

— Я вам все расскажу, только, прошу вас, пойдемте со мной в машину.

— Можете не стараться. Мне известно про вашу активную деятельность по присуждению себе части капитала «Медиаком». Марк вывел вас на чистую воду, и я первая совершу возмездие. Вы ведь и сейчас хотите избавиться от меня, верно?

— Это с самого начала была не я, — она опустила голову и слегка повернулась боком, чтобы Элла смогла увидеть, что она здесь не по своей воле.

— Что это? — Элла смогла разглядеть только мигающую коробку черного цвета, прикрепленную к спине Люды. Ее рука, держащая пистолет, слегка дрогнула.

— Если вы не согласитесь пойти со мной, он взорвет нас вместе. Он любит бомбы, как вы могли заметить, — жалобно простонала Люда и опустила голову.

Элла решила, что это уж очень неудачная шутка.

— Намекаете на то, что это Марк обвязал вас динамитом и отправил ко мне? Он был здесь со мной все это время и мог обойтись без вашей помощи, чтобы разделаться со мной. Хватит игр. Уберите свою игрушку и признайте наконец, что вы облили его грязью и заставили весь мир считать его изгоем, убийцей!

— Ну, ладно, — раздался еще один голос откуда-то из-за спины Люды. Очень знакомый голос. — Это не она придумала. Та-дам!

— О, Господи, — Элла на секунду прикрыла глаза, пытаясь осмыслить происходящее.

— Вы слишком долго возились здесь, девочки, так что пришлось подойти и разобраться, в чем тут дело. Садитесь в машину, босс, или эта запуганная пташка разлетится в пух и прах, стоит мне разозлиться и нажать на маленькую кнопочку на этом самом пульте. Вы ведь не убийца? И еще: отдайте мне свою пушку. Ненавижу женщин с оружием в руках.

— Элла, делайте, что он говорит, — страдальческим голосом попросила Люда.

Элла ее не слышала. Она еще раз хорошенько моргнула. Добрый старик, ее личный «Санта-Клаус», так напоминающий отца, стоял в метре от нее с дьявольской улыбкой, которая уж никак не вписывалась в созданный Эллой образ.

— Что все это означает? — она попятилась, растерялась и на время утратила былую хватку.

— Ненавижу кого-то уговаривать, детка. Спроси Люду. Она в курсе. Да, милая любовница?

— Я давно не твоя любовница!

Он прошел мимо, отпустив ей хорошую пощечину. Женщина пошатнулась, но устояла на ногах. Элла бросилась на защиту, но оказалось слишком маленькой против широкоплечего мужчины. Он больно скрутил ее руку, заставляя выронить пистолет, а затем как ни в чем не бывало улыбнулся:

— Ты могла бы стать потрясающим боссом, детка. Жаль, что боссом не в какой-то другой компании, а именно в той, которая принадлежит мне.

— Вы спятили! — Элла свирепо замахнулась руками, но тот угрожающе указал на пульт.

— Бац! И вместе с собой ты унесешь жизнь еще одной дурочки, которая ничего не смыслит в жизни. — Это слегка утихомирило Эллу, но она по-прежнему не двинулась следом за ним. Люда бросила на нее взгляд, полный глубочайшего сожаления. — Она получила подачку и рада, а слабо получить все? Бедняжка так была предана своему бывшему боссу, а потом увязалась за тобой. Было, впрочем, весело наблюдать за вами со стороны. Марк вовремя возник на горизонте, став отличным прикрытием, но помешал мне забрать выкуп, когда оказался там, где не просят. Я заслужил куда больше. Тридцать пять лет отдать этой компании, чтобы всю жизнь проработать несчастным менеджером. Да кому это нужно? Гончарова божилась, что подыщет для меня место получше. И что? Люди, которые не держат своего слова, обречены. А те, кто помогают моим врагам, как, например, Маринка, тоже обречены. Вы, двое, к сожалению, что? Обречены.

Элла увидела лишь, как Александр Симоненко протягивает к ней руки. Он совершенно безумен. Ей нужно было уличить момент, чтобы дотянуться до пульта, который он засунул в карман своих брюк. Черт! Когда она отбивалась от Марка, проходила и не такое. Странно, что в этом ужасе, ее так осчастливила мысль о том, что Марк действительно не солгал, когда утверждал, что собирался вернуться к ней в дом у реки, что не требовал никакого выкупа, а попался по случайному стечению обстоятельств. Нужно будет обязательно расцеловать его, когда весь этот ужас закончится.