– Боюсь, пока нет, – ответил Дживс. – Но скоро я свяжусь с одним знакомым из Ньюмаркета – он, возможно, что-нибудь подскажет…

– Великолепно! Умница!

– Знаете, чего я никак не пойму? – сказала леди Хаквуд. – Почему, когда Бикнелл посветил фонариком, ему показалось, что тот человек на крыше был замотан в простыню?

– В простыню? – переспросила леди Джудит.

– Бикнелл? – вопросил сэр Генри.

– Да, сэр Генри, – откликнулся дворецкий. – Неизвестный был с ног до головы закутан тканью. Вроде старинной статуи.

– Вы имеете в виду тогу? – спросила леди Хаквуд.

– Тогу! Боже праведный! – воскликнула леди Джудит. – В прошлый раз, когда ночью по крыше бегал человек в тоге, это был слабоумный племянник бедняжки Агаты Уорплесдон.

– Эй, да смотрите же, что делаете! – рявкнул на меня сэр Генри.

Я принялся собирать с пола осколки салатницы сподовского фарфора, выскользнувшей у меня из рук.

– Да-да, – продолжала леди Джудит. – Дело было в одном загородном доме близ Лудлоу.

– Шропшир – такое живописное графство! – отважно ринулась в бой Джорджиана.

А я тихонько удалился на кухню.

* * *

Остаток дня прошел без происшествий, за что, надо думать, все обитатели дома вознесли благодарственную молитву. Леди Хаквуд и миссис Венаблз отправились в церковь; Джорджиана пошла играть в крокет со стариной Вишну – он высказался в том духе, что крокетная площадка в Мелбери-холле далеко не такая ровная, как в правительственном комплексе в Симле. Амелия тем временем всухую обыграла в теннис Венаблза-младшего. У миссис Педжетт был выходной, а на обед миссис Тилмен очень даже неплохо запекла свинину. Вуди засел у себя в комнате с какими-то бумагами. Сэр Генри, должно быть, в очередной раз подводил счета в слабой надежде, что на этот раз они вдруг да сойдутся. Впрочем, стоны, доносившиеся из библиотеки, надежды не внушали. Я же занялся истреблением холста – сжег его за конюшней, где обычно жгли костры.

Иногда такое затишье даже немного пугает – словно судьба, набив песком носок, подстерегает тебя за углом. Так оно и оказалось: в понедельник разразилась кровавая бойня.

С утра пораньше я понес чай лорду Этрингему.

– Дживс, – начал я, поставив поднос на столик у кровати. – Сегодня около трех вступает в действие план «Б».

– В самом деле, сэр? Осмелюсь спросить, в чем состоит стратагема?

– Джорджиана начнет напропалую флиртовать с Вуди, а он ее сурово отвергнет. Тут как раз появится Амелия и поймет, что Вуди – истинный рыцарь и никого, кроме нее, в упор не видит.

Дживс отпил глоточек улуна.

– Довольно удивительно, что мисс Мидоус согласилась участвовать.

– Она сначала не хотела, а потом придумала договориться с Вуди заранее.

– Весьма разумная предосторожность, сэр. А мисс Мидоус – барышня живого нрава и, несомненно, любит розыгрыши, особенно если это для благого дела.

– Точно, Дживс.

– И где состоится спектакль?

– Возле рододендронов – там, где скамейка. Недалеко от теннисного корта. А что?

– Я просто хотел зрительно представить себе место действия, сэр. Предположим, все пройдет по плану. Как после этого мисс Мидоус помирится с мисс Хаквуд?

Признаться, таким вопросом я не задавался.

– Придумает что-нибудь.

– Хотелось бы надеяться, сэр. У них такая крепкая дружба.

– Наверное, когда волнение уляжется, она расскажет правду. Амелия на радостях поймет и простит. Еще и спасибо Джорджи скажет, как этому… как зовут этого типа, который всех мирит?

– Доброжелательный Пандар. Дядя Крессиды из поэмы Чосера «Троил и Крессида», помогавший…

– Вот-вот. А по поводу грабителя страсти утихли?

– Пока да, хотя, боюсь, леди Джудит все еще взволнована.

– А я как будто не взволнован! Это было самое жуткое зрелище в моей жизни.

– Можно себе представить, сэр.

– Ну что, Дживс, вот все и закончилось? Завтра возвращаемся в столицу, и никто не пострадал. По крайней мере не очень.

Дживс негромко кашлянул. Я по давнему опыту знал, что это означает.

– Хотите что-то сказать?

– Да, сэр, с вашего позволения. Сэр Генри пригласил меня приехать в следующие выходные на праздник летнего солнцестояния.

– Само собой, вы отказались? Только не надо вот этого: «при данных обстоятельствах я счел за лучшее согласиться»!

– Я постарался достигнуть компромисса.

– Что-что?

– Ответил уклончиво.

– В каком смысле?

– Старался тянуть время. Сказал сэру Генри, что был бы рад вновь погостить у него, однако неотложные дела могут задержать меня в Лондоне.

– Вот и придумайте какое-нибудь неотложное дело, Дживс, и поскорее. Я, конечно, люблю Дорсет, но на этом ложе йогов ни одной ночи больше не выдержу.

– Насколько я понял, сэр Генри намерен собрать почти всех нынешних гостей.

– Он что, с ума сошел? Хоть бы о затратах подумал, в конце концов! При всех своих недостатках старый лис денежки считать умеет.

– Семейство Хаквудов, сэр, на протяжении многих поколений покровительствует празднику летнего солнцестояния в Мелбери-Тэтчет. Эту традицию основал сэр Ланцелот Хаквуд в 1705 году. А в отношении финансов, боюсь, сэр Генри отбросил всякую осторожность.

– Решил, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец?

– Весьма живописная метафора, сэр.

– Ладно, будем надеяться, что старому бездельнику все-таки повезет. Если Амелия и Вуди зароют топор войны, Джорджиана приведет в семью Венаблза, и все будет хорошо. Упаковки для сосисок, куда ни посмотри. План «Б», и все тут.

– В самом деле, сэр. «В конце концов, хотя сомненье мы и питаем в нем подчас, всеведущее провиденье к благой приводит цели нас»[43].

– А ведь хорошо сказано, Дживс!

– Благодарю вас, сэр. Поэт Мильтон высказал эту мысль в пьесе под названием…

– Ну пусть Мильтон. Ему, наверное, приятно, что кто-то до сих пор его цитирует.

С этими словами я выскочил за дверь, смотался в холл, принес оттуда Дживсу пару свежих газет и пошел себе дальше по своим делам.

Единственное примечательное событие за все утро – явился ремонтник из телефонной компании. Хоуд вернулся в строй и бодро таскал тарелки, а я мило беседовал в кухне с замечательной миссис Тилмен. Все шло гладко и плавно к торжеству плана «Б».