долгих дней, и тогда я замёрзну и умру где-то под трубой. Добрые крысы сожрут моё тело и потом похлопают себя по набитому животу.

Я ещё раз внимательно присмотрелся к факелам. Если включить логику, то можно прийти к выводу, что их кто-то поджигает. Масло имеет свойство сгорать, а огонь — затухать, так что версия вполне обоснованна, по крайней мере, изрядно логичнее, чем догадка про мифических людоедов.

Кое-где факелы уже почти затухли, а где-то и вовсе не горели, поэтому я шёл только в ту сторону, где они присутствовали, чтобы не потерять возможного хранителя подземных коридоров.

— Мне надо найти хозяина канализации. И поскорее. — небеса решили подшутить надо мной и задуть огонь факела прямо перед носом.

Темно, холодно и тоскливо. Где-то в десятке шагов догорает ещё один маслянистый друг. В целом, определить местоположение не представлялось возможным…

— Я женилась на мужчине

Цвета ворона крыла,

Утешал он меня долго,

Я любила его стан…

Забавно до дрожи.

Если в древней канализации поют, стоит насторожиться — первое правило детектива. Вокал мне безусловно нравился, особенно мелодичным растягиванием гласных букв, но вот остальное не доставляло удовольствия, в частности, место для концерта. Сирены сточных вод могли бы подобрать для шабаша ведьм что-то и поприличнее. Отдаёт дурным вкусом.

— Но уехал он и вскоре

Сон лихой приснился мне,

Как корабль его сбился,

Крики слышала в воде…

Я брёл на зловещий шёпот. Можно сказать, он был моим единственным шансом на спасение. Где я ещё найду человека под толщей земной коры, в нагромождении ненужных ответвлений, воды, решёток и камней?..

— Утонул любимый милый,

Счастье свеяло, как дым,

Обещаю, я не брошу

Все старания мои…

До источника звука оставалось всего ничего и теперь он звучал над сводами коридоров ещё отчётливей. Колдующий, очаровательный тон обволакивал стены и накапливался у сводов, как дым от восточных кальянов.

— Отыщу я древо мира,

Стану против тёмных сил,

Воскрешу, любимый, скоро

Мы увидимся и ты

Как всегда меня обнимешь,

Приголубишь, и возьмёшь

В руки хладные под тиной,

Знаю, ты меня всё ждёшь…

Я таки добрался до коварной солистки, сманивающей легкомысленных мужчин в своё логово. Что довольно странно, я заметил около певички не только представителей сильного пола: на небольшой деревяной площадке, построенной поверх воды, собралось три десятка женщин и мужчин самых разных возрастов. Все они дружно скучковались вокруг любимицы и слушали её завораживающий голос, грея замёрзшие руки у костров. Огонь прятался в странных штучках, чем-то похожих на мангалы для жарки сосисок. Творческие люди организовали в канализации целый театр. Любопытно.

При моём триумфальном появлении слова песни резко оборвались. Все подземные ценители музыки смотрели на мою персону с наглым подозрением.

— Ничего, что я без билета? — главное — приветливо улыбаться.

Мужчины заслонили собой женщин и вышли вперёд… Всё же не стоило лыбиться во всю харю.

Какой-то ребёнок отделился от стайки женщин и резво побежал вглубь канализации. Наверное, за вкусным тортиком для милого гостя.

«В начинке я хочу заварной крем со взбитыми сливками, а сверху шоколадную крошку с сиропом. И киви подрезать для кислоты. А в отдельные пиалы ссыпать побольшего лимонного мармелада.»

— Я тут заблудился, никто не подскажет дороги?.. — главный среди убогих остановился на ничтожно малом расстоянии от моего носа. Выглядел он жалко, то бишь ещё хуже, чем я. Грязный, противный, прыщавый, с синяками под глазами. Воистину, житель подземного мира.

— Кто тебя сюда привёл? Отвечай! — потребовал объяснений командор сточных вод, надуваясь, как ядовитая жаба.

— Никто, сам пришёл. — ответил я довольно миролюбиво, не смотря на усталость и вялое расположение духа. Именно вялое, прошу не путать.

— Не ври! — не став церемониться, противный хмырь схватил меня за грудки. Его отважные товарищи потянулись к нам, чтобы принять в унижениях непосредственное участие. — В нижние уровни канализации невозможно попасть без проводника, тебя или убьют бандиты или ты вообще не найдёшь хода. Говори правду!

«Ну этот-то гад мне точно не отомстит.»

Я с превеликим удовольствием вмазал горе-дознавателю в нос. Мужичок оказался настолько хилым, что и одного удара лбом ему вполне хватило для падения в воду. Жаль, что сей наглец так быстро сдался, мне очень хотелось прописать ему ещё и прямой в подбородок, выбив с парой зубов всю дурь с головы.

— Не подходите, ненормальные! Я вооружён! — не успел я и достать ножа, как какой-то толстяк прижал меня к кирпичам. Реализовалась пословица «не стоит говорит гоп, пока не достал сталь и не изрисовал чьё-то лицо, как тесто для фигурок». Как понятно из текста, я немного дополнил народную мудрость для остросоциальности.

Заблокировав слабый взмах свиной туши, я отправил её в воду точно так же, как и предыдущее рваньё. Лоб болел, но радость перекрывала все невзгоды. На своей деревянной площади они бы меня, конечно, измордовали, но на узком перешейке шансы у них почти нулевые.

Я достал нож и начал махать им в разные стороны, чтобы гады заметили блестяшку. Свезло, что она не вылетела при падении и последующем рекордном заплыве. Почти божья милость, если не знать, что боги не разбрасываются орудиями убийства в карманы людей.

— Что, боязно, а? — отщепенцы больше не спешили подходить. — Уж я вам устрою, хамы и тунеядцы! Герцог знает, что здесь прячутся уклонисты от налогов? — на лицах людей появился страх… герцог добрался даже в эти уголки. Неудивительно.

Кто-то резко схватил меня за ногу и с силой потянул за собой. На миг я потерял скупое равновесие и тогда пинком был скинут в сточную воду. Знакомый уродливый дознаватель, увидев это, с радостью кинулся мне на спину, обхватив верёвкой бычью шею.

Дикая толпа заметила рвение товарища и мигом запрыгнула в воду, хлестая моё лицо холодными брызгами. Пару секунд и они отберут у меня нож, поэтому, рискуя порезать себе шею, я резко поделил верёвку на две половинки и, оттолкнувшись от берега ногами, отправил меня и душителя в дальнее плавание. На глубине главарю пришлось нехотя отпустить меня.

Горе-пловцы окружили одного единственного детектива с ножом. Оружие уже не казалось мне таким спасительным средством, как раньше. Десять на одного — плохой расклад, как не крути.

При малейшем шорохе воды я поворачивался на звук, чтобы испугать желающего подплыть ближе. После пары таких моментов канализационные обитатели поняли мою тактику и все разом начали бить по воде, чтобы снизить концентрацию жертвы.

Мой взгляд на мгновение запутался и кто-то опять схватил меня со спины. Я с легкостью мог убить нападавшего ножом, но в последний миг решил этого не