– Анастасия! Я очень огорчён! Как ты посмела в таком грязном виде явиться ко мне домой? Я что, недостаточно щедро тебя ублажил? Столько тряпья всякого надарил? И где оно? В чем дело? Почему на моей невесте надеты дешёвые лохмотья?

– Димочка, иди телевизор посмотри в соседней комнате, – испугавшись, я попыталась чем-либо занять взволнованного ребёнка.

Когда малыш убежал, я сама не ожидала, что Зверев из-за подобного пустяка посмеет поднять на меня руку. Но он это сделал. Не ударил, но за волосы сильно схватил и к стене со всей яростью припечатал.

Глухой удар. Вскрик. Тихая ругань… И я в ужасе зажмурилась, ожидая жгучей пощечины.

– Не смей больше никогда так поступать! Поняла?! – холодные пальцы сильнее вплелись в растрёпанные локоны.

Я кивнула, ощутив липкую влагу на ресницах. По спине пронеслась ледяная дрожь, а сердце с грохотом впечаталось в рёбра.

Около минуты эти страшные глаза буквально резали меня изнутри, проникая в самую душу, а затем в них всё же появилась грамма человечности. Тогда же, Зверев ослабил хватку.

– Ладно. Прости. Погорячился. Но ты сама виновата. Не буди во мне зверя, крошка, иначе будешь наказана, – он наклонился к моему лицу, опаляя нежную кожу жарким дыханием. От мужчины пахло настоящим безумием. Больным таким… одержимым безумием.

Я застыла. Даже дышать перестала, когда почувствовала настойчивый поцелуй на левой щеке. А затем… и на губах.

Константин всё ещё был на взводе. Намотав несколько локонов на кулак – дёрнул, заставив меня запрокинуть голову назад. А потом жадно набросился на шею, покрывая каждый сантиметр кожи своими едкими поцелуями. Нет! Даже поцелуями это кошмар никак нельзя было назвать. Животное принуждение… Он настолько увлекся процессом, что едва не перегрыз мне глотку. А когда его язык ворвался в мой рот, я вскрикнула, настойчивей забившись в звериных тисках. Но Константина, похоже, лишь возбудила моя строптивость.

Я отчётливо ощутила нечто твёрдое и как камень крепкое, что с внушительной силой воткнулось в мои бёдра. И это был не пистолет. Не пряжка ремня. А его властный, пульсирующий жаждой член.

Стоп!

Что происходит?

Мы ведь договорились…

Монстр не трогает меня до свадьбы.

Стоило только об этом подумать, как вдруг в мою грудь словно многотонный поезд врезался. Находясь под властью ненасытного влечения, Зверев начал разрывать на мне тонкую маечку, грубо схватившись за нежную грудь.

– Нет! Вы ведь обещали… Пожалуйста, успокойтесь. Вы меня пугаете. Только не при ребёнке, умоляю…

Мои ноги подкосились, и я почти на пол упала, захлёбываясь в горьких слезах.

– Настя! – Константин всё-таки успел подхватить меня на руки. – Дьявол! Прости, малышка! Совсем крышу сорвало… Выпил немного, да и проблемы кое-какие с работой решал. Поэтому, детка, вспылил ненароком. Прости, девочка. Прости.

Он посадил меня на кровать, набросил на плечи халат, принёс холодной воды, а меня трусило так дико, как во время лихорадки.

– Ладно, отдыхай. Я лучше к себе пойду, – он хотел погладить меня по волосам, но я рефлекторно отстранилась, крепко зажмурив глаза. – Зараза! Настя, прости, не хотел напугать! Просто ты сладкая такая… юная, у меня такой очаровательной любовницы давно не было. Совсем рехнулся, баран старый. От запаха твоего нежного рехнулся. От тела молодого. И от груди твоей сочной. Никогда ещё такой красоты не трогал. Настоящая. Сочная, спелая, аппетитная. Так бы и слопал, маньяк полоумный. Ух! Дурак я! Прости. Сложно сдерживаться. Нужно свадьбу скорей отметить, иначе с ума сойду. Ну ладно, милая, спи. Если нужно успокоительное, Женьку, служанку нашу, свистни.

На этой бредовой ноте мерзавец удалился в соседнюю спальню.

Нахлебавшись очередных горьких слёз, я сделала вывод – с каждым днём жить в этом доме становится всё хуже и хуже. Лучше умереть.

О том страшном вечере, когда Константин посмел меня сначала ударить, а затем поцеловать, я буду вспоминать ещё очень долго. Но только ради Димочки я старалась выглядеть сильной и жизнерадостной. Дети, они как губка, моментально всё в себя впитывают. Надеюсь, малыш не видел, как Зверев меня к стене прижал, как за шею укусил, и как грудь больно сдавил. Даже синяк на шее проявился. Пришлось платочек завязать.

Неделю мы жили относительно спокойно. Константин с головой нырнул в омут своих чёрных делишек, а его сын, вероятно, ему помогал, так как его я тоже видела редко.

В коем-то веке они оставили меня в покое.

Мне приказали осваивать разные бытовые дела, а в помощь подозвали некую Наталью – управляющую прислугой. Наталья научила меня многим вещам, а также провела подробную экскурсию по дому. Женщина эта была весьма сдержанной, холодной в общении. Если черствая Наталья заведовала домом, то на кухне правила добрая Галина, которая и обучила меня неким кулинарным хитростям, чему я, конечно же, была рада.

Димка, в принципе, быстро освоился на новом месте. Ему очень нравился роскошный интерьер особняка, безупречный сад с разнообразными растениями и животными. Когда мы прогуливались с Димкой, мне удалось добраться до ограды, отделяющий территорию особняка от того неизвестного, что скрывалось за остальной частью владений. Мне удалось подглядеть. Оказывается, за высоким забором скрывалось бескрайнее поле, на котором росло нечто, с виду напоминающее кукурузу.

Я даже мысленно рассмеялась.

Кукуруза! Серьёзно?

Этот страшный человек Зверев уничтожил целое село лишь для того, чтобы выращивать кукурузу? Не верится.

Димка очень любил наблюдать за лошадьми. Красивые все такие, ухоженные, и явно породистые. Я тоже очень люблю лошадей. Всегда мечтала о таком роскошном питомце.

Однажды Галина настояла на том, чтобы я приготовила обед для господина. Что ж, я решила попробовать. Вроде бы в последнее время Константин обходился со мной вполне себе галантно. Галантно? Для меня это означало, что он просто не обращал на меня внимания, углубившись в свои тёмные дела.

Вместе с Галиной мы приготовили мясное рагу. Сегодня Константин обедал вместе с сыном, а Аделина, видимо благодаря исключительно моему нахождению в её доме, отказалась принимать пищу в обеденном зале.

Константин уже величественно восседал за огромным столом, застеленным белой скатертью, а мы вместе с кухаркой заботливо катили тележку с едой. Которую я приготовила мужчине сама. Как раз в этот момент в комнату вошёл Алексей, надев на лицо маску надменного наглеца. Сначала ни он, ни я друг друга не заметили. Я наклонилась под стол, чтобы подобрать с пола случайно упавшую салфетку. А затем услышала холодный голос, от которого в ушах прострелило:

– М-м-м, как вкусно пахнет!

Когда я вернулась в вертикальное положение и наши взгляды встретились, я заметила, как в его руке блеснул столовый нож. Мне стало реально не по себе. Его некогда тёплые глаза налились тьмой, а лезвие ножа было направлено в мою сторону. – Да, сегодня этот замечательный обед мы с Настенькой для вас приготовили. Для будущего супруга. Настенька сама накудесничала, – хихикнула Галина, раскладывая ароматное рагу по тарелкам.