class="p1">Миссис Кэрри поспешила вперед – где же он, тот незнакомец, отказавшийся от ее домашнего печенья и даже поскупившийся на вежливое слово. А ведь печенье приготовлено по ее лучшему рецепту. Всматриваясь в толпу поверх трифокальных очков, она попыталась найти человека, торопливо, опережая женщин и детей, покинувшего автобус. Это точно был он. Вне всяких сомнений. Позабыв о чемодане, Генриетта протиснулась вперед, но незнакомца в бейсболке и коричневой фермерской куртке нигде не было видно.

– Эй, леди. – Носильщик похлопал миссис Кэрри по плечу, отчего старушка едва не подпрыгнула. – Ваш чемодан?

У чернокожего мужчины в форме были серебристые бакенбарды и красная фуражка.

– Что? Да. – Миссис Кэрри на секунду закрыла глаза. – У меня, должно быть, что-то с головой. – Порывшись в сумочке, она нашла долларовую купюру и протянула носильщику. – Спасибо.

– Спасибо, мэм.

Он коснулся пальцами фуражки и повернулся, но миссис Кэрри потянула его за рукав.

– Послушайте. Я думаю, тот человек, которого арестовали за убийство всех этих девушек, сбежал. Он ехал рядом со мной на автобусе из Чикаго. – Она указала на экран телевизора с лицом Клэрмонта и вытащила из сумочки хрустящую двадцатку. – Он вышел из автобуса меньше пяти минут назад и не мог уйти далеко. Помогите мне найти его. Поищите на улице. Увидите – возвращайтесь. А я огляжусь здесь. – Она помахала двадцаткой. – Найдете – деньги ваши.

Носильщик смущенно улыбнулся и, прищурившись, посмотрел на экран. В ту же секунду лицо Клэрмонта исчезло, а его место занял какой-то панк, заливающий себе в горло колу. Носильщик бросил взгляд на двадцатку в руке женщины и поспешил на улицу. Минут через десять он вернулся и, найдя миссис Кэрри, сообщил, что, к сожалению, незнакомец, похоже, исчез.

Миссис Кэрри поблагодарила его и протянула жестянку с печеньем.

– Вот, возьмите за труды. Это мой лучший рецепт. Я все же позвоню в полицию. Я знаю, кого видела.

Подтащив чемодан к телефонным автоматам у стены, она позвонила дочери. Дозвониться в штаб-квартиру полиции Индианаполиса ей удалось только в половине первого. Упрямство в сочетании с доброжелательным тоном принесли результат: ее соединили с местным представителем ФБР. Миссис Кэрри подробно описала внешность своего соседа, не забыв упомянуть о его грубом отказе от предложенного печенья. Этот человек – в чем у нее не было никаких сомнений – был тем самым Дэвидом Клэрмонтом, которого только что показывали по телевизору.

Миссис Кэрри назвала агенту свое имя и номер домашнего телефона дочери. Не упустила она и еще одну деталь. В том же ряду, через проход, сидела милая девушка, и в какой-то момент миссис Кэрри, подняв голову, заметила, что ее сосед смотрит на нее. Одного лишь его злобного взгляда – десятисекундной концентрации ненависти – оказалось достаточно, чтобы бедняжка подавилась.

21

Прюсик поерзала на стуле. Кондиционер в маленькой комнате для допросов работал кое-как, и она вспотела еще до того, как они начали. Из разговора с родителями следовало, что более трудные отношения сложились у Дэвида с матерью. С учетом этого обстоятельства Кристина подумала, что, возможно, у нее больше шансов добиться от обвиняемого признания. Говард с ее доводами согласился.

В самом начале она обратила внимание на глубоко посаженные глаза арестованного, о чем упоминал, описывая незнакомца, Джоуи Темплтон. Потом отметила выраженную сильнее обычного скуловую дугу. Нависающие надбровные дуги затрудняли наблюдение за движением глаз, что вызывало у Прюсик неприятное ощущение.

Встретившись с Клэрмонтом взглядом, она коротко кивнула ему и, не тратя времени даром, перешла к делу:

– Я судебный антрополог, Дэвид. Изучала биологическую антропологию. Вы знаете, что это такое?

– Занимаетесь костями, да?

– Правильно. Точнее, двумястами шестью костями человеческого тела.

Клэрмонт кивнул.

– Как судебный антрополог, обследую жертв насильственных преступлений. Вы не признаете себя виновным. Согласны сдать кровь на анализ?

– При чем тут моя кровь? – Он спокойно, не дрогнув, посмотрел ей в глаза. – Я уже сказал вам, что не сделал ничего плохого. – Утверждение прозвучало довольно правдоподобно, но расчетливый ум способен, практикуясь, произвести нужное впечатление. С другой стороны, психопат может убедительно солгать даже с первой же попытки.

– В таком случае вам нечего скрывать, разве не так? Тест ДНК снял бы с вас все подозрения. – При условии, что посчастливится найти ДНК убийцы на жертве или на месте преступления для перекрестного сопоставления, подумала Кристина. – Разве не этого вы хотите? Очиститься от подозрений. Выйти на свободу. – Она пристально всмотрелась в его лицо. – Разве вы не хотите восстановить свое доброе имя? Вернуться домой? Забыть обо всем этом?

– Откуда мне знать, что вы говорите правду? – Он заломил руки под столом.

– Справедливый вопрос. Мы охотимся за убийцей. Если тест ДНК подтвердит вашу невиновность, это будет означать, что настоящий убийца все еще на свободе и будет продолжать убивать.

Наблюдая за ним, Прюсик рассчитывала увидеть признаки враждебности или агрессивности, но видела только вполне объяснимую в данных обстоятельствах настороженность.

– Мы не собираемся вешать на вас чужие преступления.

Клэрмонт опустил на столешницу правую руку. Кристина вынула из антисептического пакетика одноразовый скарификатор.

– Прокол кожи, две капли крови вот на эту специальную тест-карту – и готово.

Прюсик крепко сжала указательный палец подозреваемого, проколола кончик и дважды коснулась темно-красной каплей тест-карты.

Клэрмонт убрал руку.

– Пластырь нужен?

Он покачал головой. Лицевые мышцы напряглись вокруг костных выступов надбровных дуг. Лицо его, будь оно вырезано из камня, представляло бы собой незавершенный, остановленный на средней стадии проект, требующий дополнительной тонкой обработки, шлифования и полировки, чтобы сгладить грубые черты.

На внешней стороне левой ладони Прюсик заметила полоску клейкой ленты.

– Поранились? – спросила она.

Клэрмонт убрал руку под стол и бросил на нее неприязненный взгляд.

– Это не то, что вы думаете. – Мышцы предплечий напряглись под рукавами рубашки.

– А что я должна думать?

– Я не сделал ничего плохого! – повторил он. – Вы ошибаетесь.

Прюсик кивнула.

– Надеюсь, анализ ДНК подтвердит ваши слова. А теперь покажите мне руку, Дэвид.

Он медленно, морщась от боли, оторвал ленту и показал отвратительный след, оставленный недавно человеческими зубами. Ошибиться Прюсик не могла и непроизвольно сглотнула. Ее рациональный ум смог сформулировать вопрос, но глубоко внутри панический голос кричал, чтобы она убиралась из комнаты.

– Как это случилось?

– Я… я точно не знаю. – Его голос дрогнул от волнения, показавшегося ей достаточно искренним.

– Вы не станете возражать, если я сделаю слепок ваших зубов?

Просить дважды не пришлось – он согласился без возражений.

Она расстегнула молнию на поясной сумке и достала ортодонтический измеритель из нержавеющей стали. В лаборатории Брайан Эйзен сравнит слепки с фотографиями следов зубов на плече Бетси Райан, которые он увеличил.

Обойдя стол, Прюсик подошла к Клэрмонту и попросила показать зубы. Горячее дыхание коснулось тыльной стороны ее ладони, вызвав еще одну неприятную волну беспокойства. Контролировать пульсацию, исходящую из миндалевидных тел, расположенных в древней, примитивной части мозга, она не могла. Ученые, исследовавшие эти миндалины, пришли к выводу, что они являются основным источником физиологических реакций, в том числе паники и страха. Опершись рукой о стол, Прюсик переждала тревожный момент.

– Извините. Давайте попробуем еще раз. Откройте рот пошире, как делаете, когда стоматолог удаляет налет с ваших зубов. – Она измерила промежуток между глазными зубами на верхней челюсти, затем приложила штангенциркуль к нижним клыкам. Потом произвела те же измерения на руке Клэрмонта. Совпадение было идеальное, из чего следовало, что рану он нанес себе сам.

Из герметичной упаковки Прюсик достала немного голубого гипса и плотно прижала к верхним зубам, затем повторила то же самое с зубами нижнего ряда.

– Почему вы укусили себя?

– Я… не помню.

Настаивать не имело смысла. Прюсик положила на стол желтый блокнот для записей.

– Давайте поговорим о вашем распорядке дня, хорошо?

Именно такую, с переключением направлений, тактику допроса она предпочитала, исходя из того, что у подозреваемого остается меньше времени на обдумывание ответов.

– Расскажите, как обычно проходит ваша рабочая неделя, что вы делаете в течение дня. Сколько времени вы проводите на ферме?

– Да почти все время. –