— Выглядит вполне здоровым, не так ли? — Фребишервздохнул. Его проницательные глазки украдкой следили за Пуаро.

— А я знаю, кто вы, — сказал он чуть погодя.

— О, это не секрет! — Пуаро величаво отмахнулся.Он вовсе не инкогнито, означал этот жест.

— Девушка ввела вас в курс дела? — спросилполковник.

— Дела?

— Дела молодого Хью. Никогда не думал, что это по вашейчасти — здесь, скорее, необходимо медицинское освидетельствование.

— Я берусь за любые дела.

— Просто не понимаю, что она ждет от вас.

— Мисс Маберли — боевая девушка, — сказал Пуаро.

Полковник Фребишер наклонил голову в знак согласия.

— О, да. Она действительно боевая. Но есть вещи, противкоторых человек бессилен.

Его лицо как-то сразу постарело и осунулось. Пуаро понизилголос:

— Наследственное безумие, если не ошибаюсь?

Фребишер кивнул.

— Это дает себя знать время от времени. Обычно черезпоколение или два. Дед Хью был последним.

Пуаро быстро взглянул на другой конец стола. Диана ловкоподдерживала разговор, добродушно поддразнивая Хью. Можно было подумать, чтотам сидят беспечные и беззаботные собеседники.

— А как у деда Хью проявлялось помешательство? —спросил Пуаро.

— В последние годы жизни старик стал чересчурраздражительным, хотя первые странности появились, когда ему было лет тридцать.Конечно, кругом пошли слухи, но до поры до времени его безумие удавалосьскрывать. Но когда бедняга совсем спятил, пришлось егоосвидетельствовать. — Полковник помолчал и добавил:

— Дед Хью прожил до глубокой старости, вот почему Хьюне хочет обращаться к врачам. Он боится, что его поместят в лечебницу и емумного лет придется жить взаперти.

— А как здоровье адмирала?

— Это вконец сломило его, — коротко ответилФребишер.

— Он сильно любит сына?

— Сын для него все. Видите ли, жена его утонула, когда мальчикубыло десять лет. С тех пор он живет только ради сына.

— Он очень был предан жене?

— Просто боготворил. Да ее все обожали. Красивееженщины я не встречал в жизни. Хотите взглянуть на ее портрет?

— Непременно.

Фребишер отодвинул стул и поднялся. Он громко произнес:

— Пойду покажу кое-что Пуаро, Чарли. Он в некоторойстепени знаток живописи.

Адмирал сделал неопределенный жест. Фребишер, тяжело ступая,пошел по террасе. Пуаро следовал за ним. На секунду лицо Дианы утратило маскувеселья и стало болезненно-вопрошающим. Хью тоже поднял голову и внимательнопосмотрел на невысокого человека с большими черными усами.

Пуаро последовал за Фребишером в дом. После солнечного светаглаза с трудом различали предметы обстановки, но было понятно, что дом полонпрекрасных старинных вещей.

Полковник провел Пуаро в картинную галерею. На стенах еевисели портреты умерших и погибших Чэндлеров. Лица строгие и веселые; мужчины впридворной одежде или морской форме, женщины в атласе и жемчугах. НаконецФребишер остановился у одного из портретов в конце зала.

— Этот портрет писал Орпен, — пояснил он.

С картины на них смотрела высокая женщина с золотистымиволосами и ослепительно жизнерадостным лицом. Ее правая рука лежала на ошейникеборзой.

— Мальчик очень похож на нее, не правда ли? —заметил Фребишер.

— В какой-то степени — да.

— У него, конечно, нет ее нежности, он ведь мужчина,хотя… — Полковник умолк. — Жаль, что от Чэндлеров он унаследовал то, безчего отлично мог бы обойтись.

В гнетущей тишине казалось, что в самом воздухе галереиразлита печаль, словно все умершие и погибшие Чэндлеры сокрушались озаключенном в их крови проклятии.

Эркюль Пуаро повернул голову, чтобы взглянуть насобеседника. Джордж Фребишер все еще смотрел на портрет женщины, и Пуаро мягкозаметил:

— Вы ее хорошо знали?

— Мы вместе росли. Когда ей исполнилось шестнадцать, яотправился в Индию в чине младшего офицера… А когда вернулся, она уже былазамужем за Чарльзом Чэндлером.

— Вы знали раньше и его?

— Чарльз — мой старый друг. Он всегда был моим лучшимдругом.

— Часто ли вы виделись с ними после возвращения изИндии?

— Я провожу здесь почти каждый свой отпуск. Это дляменя второй дом. У Чарльза и Каролины всегда была приготовлена комната дляменя. — Полковник расправил плечи и неожиданно вызывающе выдвинул впередголову. — Вот почему я сейчас здесь — на случай, если понадоблюсь.

И снова тень чего-то трагического окутала их.

— А что вы думаете обо всем этом? — спросил Пуаро.

Фребишер стоял не двигаясь. Брови снова сошлись у переносья.

— Что я думаю? Откровенно говоря, я не понимаю, почемувы занимаетесь этим делом. Зачем Диана втянула вас в семейную историю?

— Вам известно, что помолвка Дианы Маберли и ХьюЧэндлера расстроена?

— Да, известно.

— А знаете из-за чего?

Фребишер резко ответил:

— Этого я не знаю. Молодежь решает такие вопросы сама.

Пуаро продолжал:

— Хью Чэндлер сказал Диане, что свадьбе не бывать,потому что он сходит с ума.

На лбу Фребишера проступили капли пота. Он сказал:

— Зачем нам обсуждать это проклятье рода? Вы думаете,что сумеете что-то сделать? Хью скверно поступил, бедняга.

Это не его вина — наследственность, мозговые клетки… Но разуж он понял, что он еще мог сделать? Расторжение помолвки — единственный выход.

— Если бы я смог убедиться во всем этом.

— Можете мне поверить.

— Но вы же мне ничего не сказали.

— Я повторяю, что не хочу говорить об этом.

— А почему адмирал заставил сына оставить флот?

— Так было надо.

Пуаро тихо спросил:

— Это как-то связано с зарезанными овцами?

— Так вы и об этом наслышаны?

— Мне рассказала Диана.