Водитель белого джипа хуже водил в песках, и машина отстала от нас метров на тридцать.

– Начнут стрелять с двух сторон – наше дело швах.

– Утешила!

– Констатировала факт.

– И что ты предлагаешь?

Я поглядела на мужа.

– Как что? Отстреливаться. Меняемся опять.

– Ты будешь стрелять? – недоверчиво переспросил Дымчатый.

– А что?

– А ты умеешь?

– Стреляла в тире. Ты что, не помнишь, как мы дурачились в Севастополе?

– Ну когда это было? Ты еще вспомни времена царя Гороха!

– Я не закончила… – прокричала я. – В Москве я продолжила свой ликбез по стрельбе и иногда ходила в тир. Просто так. Вспомнить старые добрые времена.

– А почему я ничего об этом не знал?

– А ты не интересовался моей жизнью, Дымчатый. Я тебе уже об этом говорила.

– Прости.

– Что?

– Прости. Я говорю – прости меня.

– Принято.

Черный джип медленно, но верно сокращал расстояние. Две пули прошили салон машины почти одновременно. Дымчатый охнул и выронил пистолет на пол.

– Ты чего?

Володя прижимал руку к плечу и морщился.

– В тебя попали?

– Не попали, а задели. По касательной. Ничего страшного. Только не поднимай панику.

– Ты мне мозги пудришь, Дымчатый, – рассердилась я. – Смотри, у тебя кровь выступила. Как же ты машину поведешь в таком состоянии?

– Все нормально. Меняемся?

Я кивнула.

Мы снова поменялись местами. Теперь мои руки были свободны. Я слегка размяла пальцы – от вождения они немного затекли. Я нагнулась и подняла с пола пистолет.

– Как ты? Нормально?

– О’кей, – кивнул Дымчатый. – Береги патроны. Их там немного…

Я высунулась в окно. Пуля просвистела над левым ухом.

– Ну… – я стиснула зубы. – Держись.

Эти слова я сказала себе, потому что, приоткрыв дверцу машины, я легла на пол и засунула ноги под сиденье.

– Не вывались! – крикнул Дымчатый.

Обе машины постепенно сжимали нас в кольцо. Я видела мужчину, который целился в Дымчатого, его горбоносый профиль и черные кудрявые волосы. Я быстро метнула взгляд на мужа: он собирался вывернуть руль вправо. У меня оставалось несколько секунд, чтобы выстрелить, иначе нас крутанет на месте и пуля пройдет мимо.

Я выстрелила, почти не целясь.

Пуля вонзилась ровнехонько в грудь горбоносому киллеру, и я услышала приглушенный крик.

– Попала.

– Куда?

– В грудь. Наверное, насмерть.

– Шутишь?

– Ничуть. Поворачивай влево. Приближается второй джипара.

Я захлопнула дверцу машины и перелезла на заднее сиденье, оттуда целиться было удобней.

– Боюсь, нам от них не оторваться, – мрачно сказал Дымчатый.

Я взяла на мушку водителя черного джипа и прицелилась. Наша машина дернулась, и пуля попала водителю в руку. Джип завертелся на месте и забуксовал.

– Еще один вышел из строя, – констатировала я.

– Сейчас из строя выйдем мы.

И как бы в подтверждение его слов наш джип, взвизгнув, остановился.

– Ты сошел с ума!

– Увы! Машина решила устроить западло.

– Дымчатый, но это же…

Он пожал плечами.

– Пригнись. Кажется, сюда идут.

В темноте были видны силуэты двух людей, уверенно шагавших к нам.

– Может, они хотят поговорить с нами? – спросила я.

– Ага, – ухмыльнулся муж. – А раньше они молчали?

– Дурацкая ситуация. Выходить или сидеть здесь?

– Пока остаемся на месте.

– Как бы не остаться на месте навсегда, – мрачно пошутила я.

– Прекрати! – рассердился Дымчатый.

– Не буду, не буду.

Двое подошли на близкое расстояние, и один из них что-то крикнул, выбросив вперед руку.

– Я не понимаю, что он говорит. Кажется, на английском?

– На русском с дагестанским акцентом. Я выйду.

– Дымчатый, – вцепилась я в него, – ты соображаешь, что делаешь? Ты один против них. Да они тебя подстрелят, не сходя с места.

– Они хотят переговорить. Понимаешь, у них есть какое-то предложение ко мне. Я должен использовать этот шанс.

– Я не верю им.

– Брось эти бабские страхи, Инка!

Но мне было не по себе. Я не верила никому, а тем более этим людям – я сидела, сцепив руки на коленях. Пистолет лежал рядом.

Дымчатый подошел к тем двоим и остановился на расстоянии вытянутой руки. Я распахнула дверцу машины и напряглась. Я сидела и всматривалась в темноту, как кошка в западне, ничем себя не обнаруживая.

До меня долетали обрывки разговоров.

Дымчатый отчаянно жестикулировал, пытаясь в чем-то убедить своих собеседников. Они отрицательно качали головами и все время повторяли слово «документы». Они наседали на Дымчатого, а он пытался убедить их, что никаких бумаг у него нет. Я сидела и напряженно смотрела, ни на секунду не выпуская никого из поля своего зрения.

От напряжения у меня затекли ноги. Внезапно Дымчатый отступил назад. Один из говоривших сунул руку в карман и… я выстрелила. Он обернулся ко мне и несколько секунд стоял на месте, а потом рухнул. Стоявший рядом с ним мужчина вскинул вверх руки. Я выпрыгнула из машины, держа пистолет в вытянутой руке.

– Брось оружие! – приказала я. – Немедленно. Ну! – подстегнула я его.

Он, не сводя с меня взгляда, нагнулся и вытащил из брючины пистолет.

– Кидай на землю! – крикнула я. – И поживей. А то всажу в тебя пару пуль, не раздумывая.

Я видела, как Дымчатый смотрел на меня: остолбенев, раскрыв рот.

– Закрой варежку! – шепотом сказала я. – Отвалится.

– Понял. Инка! Ты свихнулась. Определенно. Я разговаривал с Ансаром, а ты ни с того ни с сего выстрелила в него.

– Ни с того, ни с чего? – усмехнулась я, подходя ближе к полному мужчине в черных брюках и черной рубашке.

– Руки на затылок! Понимаешь, – сказала я ему. – На за-ты-лок. И на два метра назад.

Он нехотя выполнил мои указания. Но, наверное, в моем лице было нечто такое, что ему ясно сигнализировало: со мной лучше не шутить, а делать все, как я говорю.

Дымчатый пристально смотрел на меня.