– Вам не кажется, что он знает нечто такое, чего мы пока не знаем? – одними губами прошептала Арабелла.

– В точку! – шёпотом ответила Вика. – Что-то происходит, это я вам точно говорю! Наверняка это как-то связано с проклятием.

– Сегодня мы будем писать заколдованными перьями, – громко объявил Смур.

Ученики снова переглянулись.

Смур подошёл к стеклянному шкафчику и отпер дверцу. Затем он взял с полки длинный ящичек из полированного дерева, на крышке которого была перламутровая инкрустация в виде символа Золотого круга.

– Эти перья когда-то принадлежали членам «Клуба алхимиков», – произнёс он. – Трудно поверить, но перья Брэкстона Фокса, Ангелики Рипли и Родерика Треваллена были каким-то чудом спасены из загоревшейся пекарни на Паддинг-Лейн. К сожалению, золотое перо птицы Бенну, принадлежавшее Фабиану Грею, и перо птицы стрикс, которым писала Фелиция Найтшейд, были утрачены навсегда.

Смур открыл крышку и заглянул внутрь. Его лицо вдруг исказилось, брови удивлённо поползли вверх.

– Как странно… Должно быть, я ошибся, здесь не три, а четыре пера. Да-да, это перо Фелиции Найтшейд – чёрное перо птицы Стрикс. Я был уверен, что оно погибло в пожаре, но оно тоже здесь… – Смур улыбнулся. – Итак, у нас с вами четыре пера. Вам придётся писать по очереди. Чертополох, начинай.

Смур протянул коробку. Пол запустил в неё руку и наугад вытащил белое перо.

– Ого! – воскликнул Смур. – Великолепно! Это перо принадлежало Ангелике Рипли. Перо белоснежной птицы Каладриус, знаменитой своей целительной силой.

Затем настала очередь Вики. Она вытащила крапчатое бурое перо.

– Это перо Брэкстона Фокса, – сказал Смур. – Перо грифона, величайшего стража магических сокровищ.

– Перо птицы Рух! – сообщил он, когда в руках у Руперта оказалось длинное тёмное перо. – Им писал Родерик Треваллен. И последнее – перо птицы стрикс, принадлежавшее Фелиции Найтшейд!

– Можно мне попробовать? – вдруг поинтересовалась Катерина, протягивая руку к чёрному перу.

– Пожалуйста, почему нет, – пожал плечами Смур. – Но поскольку у тебя нет метки Золотого круга, это будет напрасная трата времени. Вот здесь у нас три чернильницы, по одной для каждого пера, – продолжал он, – так что вам с Рупертом придётся пользоваться одной на двоих. Итак, приступим! На столах перед каждым из вас лежит лист пергамента. Я хочу, чтобы вы вообразили себе какой-нибудь природный объект и постарались преобразовать этот образ в заклинание. Затем запишите получившееся заклинание. Это непросто, вам потребуется предельная концентрация.

Вика, Пол, Руперт и Катерина окунули свои перья в чернильницы. Затем возникла долгая пауза, во время которой они пытались придумать и представить себе творение природного мира, потом послышался скрип перьев по пергаменту. Руперт, Вика и Пол с увлечением творили заклинания.

Катерина тоже что-то лихорадочно писала.

Какое-то время ничего не происходило, но потом Арчи вдруг увидел стайку голубых бабочек, порхавших над головой Руперта.

– Потрясающе! – выдохнул он.

– Что? – не понял Руперт, не сводивший глаз со своего пергамента.

– Да вот же, смотри! – закричал Пол, показывая на бабочек.

Руперт перестал писать – и в тот же миг чернила на пергаменте испарились, а бабочки исчезли.

– Ой, они пропали! – простонал Пол. – Но это было восхитительно, честное слово! Жаль, что так недолго.

– Отличная работа! – похвалил Смур, возбуждённо хлопая в ладоши. – Заклинание бабочек! Великолепно, неописуемо! Ах, какие таланты!

И тут Руперт громко закричал:

– Смотрите, смотрите! Вика пишет заклинание!

Так оно и было. Вика писала, уткнувшись носом в пергамент, не замечая ничего вокруг. Её перо скользило по пергаменту, а вокруг него с жужжанием вился толстый шмель с трепещущими крылышками. Наконец, Вика заметила, что все смотрят на неё, и подняла глаза. В тот же миг чернила высохли, и чары рассеялись.

– Великолепно, Ежевика! – восхитился Смур. – Чертополох, у тебя тоже превосходный результат! – добавил он, поглядев на мохнатую бурую гусеницу, которая проползла по пергаменту Пола и растаяла в воздухе.

Вика передала своё перо Арчи:

– Твоя очередь, Арч.

Мальчик твёрдо сжал в пальцах перо. Оно было идеально сбалансировано, золотой кончик превосходно уравновешивал перо в руке. Арчи повернулся и обмакнул перо в чернильницу, стоявшую на столе перед Катериной.

– Какие успехи, Катерина? – спросил Смур.

Она продолжала лихорадочно чиркать пером по пергаменту.

– Пока никаких! – прошипела Катерина с оттенком раздражения в голосе.

– Чего же ты ожидала? – пожал плечами Смур. – Магию могут писать только те, у кого есть метка Золотого круга!

– А мне кажется, все дело в пере, – вдруг сказала Арабелла. – Смотрите, оно как будто склеено в одном месте.

Катерина внимательно осмотрела перо.

– Арабелла права! – воскликнула она. – Перо было сломано, а потом починено. Но в этом нет ничего удивительного. Магические писатели древности были очень привязаны к своим перьям и всеми силами старались продлить им жизнь. К примеру, Фабиан Грей так дорожил своим пером, что оправил его в золото.

Арчи внимательно посмотрел на чёрное перо птицы стрикс. Теперь он тоже увидел, что перо было починено. Этим пером Фелиция Найтшейд писала чёрную магию в подвале на Паддинг-Лейн, прежде чем Фабиан Грей вырвал его из её рук и попытался сломать. Последним заклинанием, написанным этим пером, стало проклятие алхимика! Нужно было немедленно предупредить об этом Смура, вот только как это сделать, не выдав слишком много?

– Э-эээ, профессор Смур, – неуверенно начал он. – По-моему, это перо серьёзно повреждено. Мне кажется, нам лучше не пользоваться им. Это может быть опасно.

– Что? – рассеянно переспросил Смур. – Перо? Да, я вижу, что оно видало виды, но это совершенно естественно! Ничего страшного, Арчи. Я уверен, что перо в полном порядке. А ты что думаешь, Катерина?

– Да, но ведь это чёрное перо… – начал Арчи.

– Ты хочешь сказать, что оно особенное? – перебила его Катерина. – Я тоже это чувствую! Но это ещё не значит, что оно не позволит мне написать магию!

– Не расстраивайся, Катерина, – попыталась утешить её Арабелла. – Хочешь, я напишу заклинание вместо тебя?

– Спасибо, – прочувствованно ответила Катерина, передавая ей перо. – Вот, возьми. – Она пододвинула к Арабелле чернильницу.

Как только Арабелла дотронулась до чернильницы, перо грифона в руке Арчи встрепенулось и задрожало, словно пойманная птица. В следующее мгновение перо само потянуло его руку к пергаменту, расстеленному на столе. На глазах у изумлённого Арчи на листе начали проступать строки: