Еле сдерживая негодование, я описала ему Золотого Жителя. Тирсион нахмурился еще сильнее:

– Это Лэтренир. Он создатель Великого Союза. Мне неведомо, пожелает ли он сохранить свое знание для себя, дабы упрочить свою власть, или же разделит его со всем Союзом, дабы усилить его. Как бы то ни было, это грозные вести и для меня, и для людского рода.

– Ну а нам-то что с этим делать?! – свирепо выкрикнула я и стиснула зубы – то ли от злости, то ли от страха.

Его ответ взбесил меня еще больше:

– Пока что мы ничего не станем делать, но имей в виду, что «мы» – это не ты и я. – Он чуть повел головой, отчего его бусинки в волосах заискрились. – Ты вольна поступать по своему усмотрению. А мне нужно взвесить свои возможности. – И он шевельнулся, словно намереваясь уйти.

– Стой! – рявкнула я. – У меня еще не все! – Честно, я не рассчитывала, что он остановится. Но он остановился. – Мантикора, тварь с жалом на хвосте, ужалила моего друга. Он без сознания… – Я хотела спросить о противоядии, но Тирсион лишь отмахнулся:

– Он очнется в свое время. О нем не стоит беспокоиться.

– И еще…

Но тут я осеклась. Надо ли сообщать ему о Псаймонах в доспехах и их новообретенных талантах? Может, он специально мне голову морочит, чтобы вытянуть хоть какую-то информацию? Я и Джоша-то подозреваю во всем на свете – а Жителя-Князя, выходит, нет?

Он вопросительно смотрел на меня; магический огонек бросал отсвет на его пугающе прекрасное лицо, делая его еще прекраснее.

– Как нам вернуть детей? – спросила я.

– Не скрою… это тревожит и меня, – наконец отозвался он. – Об этом я должен поразмыслить.

На этот раз Тирсион развернулся и зашагал прочь. Оказавшись поодаль, он отворил Портал. Но на пороге помедлил, развернулся и окинул меня долгим взглядом.

Меня и Мирддина.

Мирддин кивнул, как будто Житель что-то ему сказал. Затем Тирсион обратился ко мне:

– Полагаю, мы союзники, пастырь, даром что союз наш хрупок. Когда мне будет что сказать, твой друг доставит тебе голубую розу.

С этими словами он шагнул в Портал.

Душана без приключений доставил меня в спальню. Судя по перскому и видэкрану, за все это время никто меня не искал, не писал и не звонил. У меня от сердца отлегло: значит, моя прогулка осталась незамеченной. Я пристегивала перском к запястью, когда видэкран загорелся, предупреждая о сообщении.

– Принять, – скомандовала я и уселась. На посветлевшем видэкране возникло дядино лицо.

– Если у тебя не будет завтра вызовов, не могла бы ты исследовать кое-что для меня в Отстойнике? – спросил дядя, еле заметно шевельнув бровью.

– А если сделать это по окончании смены? – предложила я. – Будет уже темно, но с Гончими темнота мне не страшна.

Дядя прикусил губу.

– Я прикажу Кенту снабдить тебя дополнительной защитой, – кивнул он. – Но ты права: почему бы и нет. Я понимаю, о чем ты. Если завтра будет вызов, похожий на сегодняшний, ты сможешь в нем участвовать.

– Да, сэр, – отозвалась я, и экран погас.

Значит… Они с Кентом вдвоем поразмыслили и решили отправить меня к Джошу. Чтобы я вызнала, известно ли ему о новой программе Дрейф. И это правильно. Ценные сведения нужно хоть из-под земли добывать – или из бункера.

Вряд ли, конечно, Джош знает что-то такое, о чем мы и без него бы не догадались. Но он наш единственный источник закрытой информации о псайкорпусе. Больше-то у нас ничего и никого нет.

Из-за переживаний и расхода энергии я проголодалась. Пожевала, что нашлось в моем холодильнике, и сразу отправилась спать. По моим ощущениям, денек мне предстоял тот еще.

Наутро вскакивать спросонья по сигналу тревоги не пришлось. Вызов подоспел, едва я оделась. Чудо из чудес – это был не общий вызов. Всего лишь первый из четырех за этот день. После четвертого я еле ноги доволокла до штаба. Интересно, у ночной смены такой же сумасшедший дом? Ладно хоть пришлецы вели себя как обычно: набрасывались на нас неуправляемым стадом.

Про дядин план я не забыла. Поэтому после смены подкрепилась горячей едой и направилась прямиком в оружейню. Но Кент ждал меня там не один.

С ним был Марк Паладин. Это что, он и есть дядина «дополнительная защита»? Я-то думала, мне выдадут какое-то особое оружие или что-то в этом роде!

– Радка, Паладин, я вызвал транспод, он доставит вас к той башне, через которую вы войдете в Отстойник, – без всяких предисловий сказал Кент. – Радка, проинструктируешь Паладина на той стороне Барьера. Паладин, тебе не помешает прихватить гранатомет.

Вот и хорошо, пускай Марк таскает эту махину. А то уж очень она тяжеленная.

– Доло́жите по перскому, когда вернетесь, – заключил Кент и взглянул на перском. – Ваш транспод ждет.

Все-таки Христовые кое в чем хороши. Они привыкли делать что велят и не задавать вопросов. Марк держал рот на замке всю дорогу до башни. Поэтому я, чтобы не молчать, рассказала ему про Золотого Жителя – как я прогнала его во время атаки мантикор.

Марк слушал меня, время от времени негодующе хмыкая.

– Выходит, это он затеял похищать людей? – спросил он наконец.

– Не всех людей, – уточнила я. – Детей и, по меньшей мере, одного Охотника. Думаешь, это о чем-то говорит?

– Не имею понятия. Они же тогда хотели умыкнуть агротехников. Может, они и в Отстойнике уже утаскивали кого-то из взрослых – но те им почему-то не понравились.

Я принялась размышлять вслух:

– На детей проще давить. Их нетрудно запугать. Может, поэтому они более богатые источники манны? В Охотниках манны больше, чем в цивах, и поэтому пришлецы выбирают именно Охотников. – Я не могу пересказать вслух то, что поведал мне Тирсион, но, возможно, подтолкну мысль Марка в правильном направлении.

– Думаешь, они хотят выращивать людей ради манны? – предположил Марк. – А что, это мысль! Все равно объяснения получше у нас нет.

– Мысль жуткая, но она и впрямь много чего объясняет, притом что знаем-то мы с гулькин нос, – ответила я. – Я скорчила гримасу, но Марк, разумеется, этого не видел: в трансподе было темно. – Мне уже кажется, что я навлекла на нас проклятие. Стоит мне где-то появиться – и сию минуту случаются всякие гадости.

– Я предпочитаю думать, что Господь, зная заранее, где и когда случится что-то плохое, посылает туда тебя, – поправил Марк и прибавил: – Во спасение.

Я заморгала и уставилась на него. Голос у него был серьезный. И вид тоже. Дары и силы, да он что, спятил?!

– В таком случае Господь мало смыслит в спасителях, – фыркнула я. – Потому что я никого толком не спасла.

Он тоже фыркнул, но промолчал.