— Ты должен идти в ногу со временем, — сердилась я. — Разветы не для этого приехал в «Вечную ночь»?

— Может быть, я тут только ради приятного общества, —ухмыльнулся он.

Наше хорошее настроение испарилось, когда мы подъехали кмосту. Балтазар остановился на обочине, чтобы собраться с духом.

— Я это просто ненавижу, — признался он.

— А как же ты умудрился съездить в Европу, и на Карибы, и вдругие места? Если даже реку пересечь так тяжело, то пересечь океан простоневозможно.

— В некотором смысле большое количество воды намного легчепереносить. Мы всякий раз переживаем такой стресс, но если нужно предпринятьдлительное морское путешествие или долгое время провести на освященной земле,мы просто погружаемся в глубокий сон. Он нас оберегает. Тут самое главное,чтобы люди не нашли тебя, пока ты без сознания. Пульса нет, и разбудить нассложно: отличный способ сойти за мертвого. А уж если тебя похоронят восвященной земле — это все, конец.

— Или кремируют.

— Именно. Но на корабле можно прятаться несколько недель.Проснешься, конечно, голодным, но это можно сделать. В самолете думают, что тыпросто уснул, и ты обычно приходишь в себя вскоре после того, как самолетоказывается над землей. Не пойми меня неправильно — это вовсе не удовольствие.Но по крайней мере самое худшее ты проспишь. А река... Тут просто сильный шок.

Я подумала о тех дурацких фильмах про вампиров, которыесмотрела по телевизору поздно ночью; ну тех, с румынскими графами в черныхплащах: они морем добрались до Англии, лежа в гробах. Только теперь я поняла,что эти легенды основаны на реальных событиях: самый надежный способ попастьтуда, куда тебе нужно, — это плыть на корабле, прикидываясь мертвецом. Кто бымог подумать, что даже в фильмах ужасов содержится крупица истины?

Река слегка мерцала в лунном свете, и меня вдруг передернулоот ужаса.

— Слушай, давай мы поскорее с этим покончим, а? В прошлуюпоездку все прошло не так уж плохо, потому что мы быстро переехали через мост.Может, так будет лучше?

Балтазар повернулся ко мне.

— Ты в прошлый раз тоже это почувствовала? — спросил он настороженно.

— Ну да.

— Ты начинаешь все сильнее ощущать то же, что и мы. Ты всебольше становишься вампиром. — В его голосе звучало настоящее возбуждение.

— Мне и крови теперь больше требуется, — призналась я. — Иеще я начала думать о том, чтобы убивать. Белок.

— И уже убила?

Мне стало ужасно стыдно.

— Мышь, только один раз. — Я все еще помнила ее жалобныйписк.

— Это нормально. Нам всем время от времени требуется живаякровь.

— Я постоянно говорю себе, что это не хуже, чем съестьчизбургер, бывший когда-то коровой.

— Правильно. — Балтазар помедлил и спросил: — А Лукасу ты обэтом уже рассказала?

— Да, — соврала я.

Конечно, я рассказала ему далеко не все, но у меня ивозможности такой не было. Кроме того, я же не собиралась говорить Балтазару овампирском могуществе, которое обрел Лукас.

— Он понимает, что скоро ты станешь настоящим вампиром? Онготов мириться с этим?

— Я не стану настоящим вампиром до тех пор, пока не убьючеловека, а это случится еще не скоро, понятно?

— Я никогда не встречал никого, похожего на тебя, Бьянка. Всмысле, рожденного, чтобы стать вампиром. Насколько я понимаю, ты не можешьоткладывать это вечно. Раньше или позже тебе придется убить.

— Выбор должен быть обязательно, — настаивала я. — А тызнаешь, что случится, если я никогда никого не убью?

— Нет. — Я не сомневалась, что он сказал правду. — А ты?

— Я знаю только одно: Лукас любит меня независимо от того,что я такое.

Балтазар сжал губы и завел двигатель.

— Давай покончим с этим, — пробормотал он и нажал на газ.

Когда мы подъехали к кинотеатру, Лукас уже стоял там,засунув руки в карманы пальто. Он поднял голову и улыбнулся, а потом увиделБалтазара и мгновенно насторожился, напрягшись всем телом. Я улыбнулась, желаяпоказать, что все в порядке, но Лукаса это не убедило.

— Привет! — воскликнула я, подбегая к нему. — Все нормально.Балтазар нам помогает!

— Это с какой же стати? — Лукас прищурился.

Балтазар скрестил руки на груди:

— Всегда рад быть полезным.

— Слушайте, ребята, прекратите, — сказала я.

Огоньки на козырьке кинотеатра вспыхивали красивым узором, ана афише красовались Боги и Бэколл[5] из «Иметь и не иметь». Ялегко чмокнула Лукаса в щеку, и он наконец-то перестал злобно смотреть наБалтазара.

— Мы с Лукасом отойдем на минутку, хорошо, Балтазар?

Лукас не пришел в восторг, заметив, что я спрашиваю уБалтазара разрешение. Я торопливо взяла его за руку и отвела в сторону.Балтазар, вскинув бровь, прислонился к машине. Когда мы оказались на углуулицы, я прошептала:

— Я сейчас все объясню.

— Из всех людей на свете ты рассказала вот этому...

— Я ему не рассказывала. Он случайно узнал. Собственно, онзастукал меня, когда я возвращалась с нашего прошлого свидания. Но Балтазар невыдал нас, Лукас! Он даже готов помочь нам с тобой встречаться — если мыпоможем ему с Черити[6].

— С какой благотворительностью? Типа собрать на что-тоденьги, что ли?

Я забыла, что он не знает ее имени.

— Девушка-вампир в Амхерсте.

— Погоди... Черити? Ее так зовут? Ты даже сумела выяснить,кто она такая? — Он улыбнулся с такой гордостью, что все напряжение между намиисчезло. — Я влюбился в гения!

— Не совсем так. Я знаю, как ее зовут, только потому, чтоБалтазар — ее брат.

— Что?!

Я рассказала ему ровно столько, сколько Лукас мог понять:как они жили в колониальной Новой Англии, как их убили вампиры и как Балтазарнастаивает, что ему необходимо найти Черити и позаботиться о ней, чтобыобеспечить ее безопасность.

— Чью безопасность? — спросил Лукас. — Ее или людей вокругнее?

— Ее, конечно. Я же говорила тебе, что она не убийца.

— И я тебе поверил. Однако эта девушка — эта Черити — вездетаскается с вампирами, которые совершенно определенно являются источникомкрупных неприятностей.