– Да плевать я хотел на договоры! – отрезал полковник. – Больше терять людей я не намерен. Тем более сомалийская разведка сообщила о возможном переходе большой группы повстанцев как раз на побережье, причем именно в район Плюющегося Жирафа. Вертолет и группы должны находиться в постоянной готовности.

Идущий первым Хайле, вскинув левую руку со сжатым кулаком, упал в траву. Остальные, приготовив оружие к бою, тоже попадали. Любьеж осторожно подполз к африканцу.

– Группа повстанцев, – прошептал Хайле. Капитан и сам увидел идущих цепочкой вооруженных людей. – Двенадцать, – сосчитал Хайле.

Капитан, обернувшись, пальцами постучал по винтовке и описал рукой круг. Легионер сразу включил рацию и пробил морзянкой место района и число вооруженных людей. Капитан посмотрел на лежавшего третьим от Хайле (вторым был Хурашуи) капрала. Тот мотнул головой влево, на узкую ложбину. Капитан кивнул Хайле на проходивших повстанцев и указал на ложбину остальным. Капралу и рослому легионеру с ручным пулеметом показал глазами на Хайле. Те подползли и легли справа и слева от него. Темнокожий легионер со снайперской винтовкой первым пополз к ложбине. За ним последовали остальные. Хайле, увидев остановившихся повстанцев, издал кудахтанье цесарки. Все замерли. Хайле знаком приказал лежавшим легионерам приготовиться к стрельбе. Повстанцы, подчиняясь идущему первым коренастому африканцу с луком, двинулись дальше. Хайле, не шевелясь, провожал их взглядом. Густая высокая трава впереди не позволяла повстанцам заметить наблюдавших за ними людей. Хайле выбросил влево руку с раскрытыми пальцами и, сжав кулак, опустил его к земле. Дождавшись, пока последний из повстанцев не войдет в густой лес, кивнул и показал мизинец.

– Что это? – шепотом спросил Евгений у Гарри.

– Ждем десять минут и идем прямо. Это по-нашему, по-морпеховски. А сколько по их, не знаю.

– Четверть часа, – услышав, пояснил лежащий справа от Кэмпбелла легионер.

Хурашуи подполз к Хайле и что-то прошептал. Тот кивнул. Оба быстро и беззвучно поползли вперед. Снайпер, прижав приклад к плечу, стал в прицел рассматривать заросли.

Хайле поднялся и с оружием наготове осторожно подошел к ближним деревьям густого леса. Хурашуи медленно поднимался по смешанному с мелкими камнями песчаному склону, но вдруг покатился вниз. Над местом, где он только что стоял, темной полоской пролетела стрела. Он, оттолкнувшись ногами, успел переместить тело за торчащий из песка камень, в который ударились две стрелы. Издав львиный рык, Хайле бросился на землю. В ствол дерева воткнулась стрела. Из травы хлопнул выстрел. Один из шести вооруженных луками африканцев упал. Остальные выстрелили из луков. Длинной очередью ударил ручной пулемет. Трое упали мертвыми. Один, раненный в бедро, скатился в небольшую канаву. Двое бросились в заросли толстых пальм. Слева один за другим раздались два выстрела. Оба рухнули мертвыми. Хайле и Хурашуи подбежали к канаве. Положив оружие, взяли большой камень и, подняв над собой, на счет Хайле: «Раз, два, три!» – бросили в канаву и тут же спрыгнули в нее. Издав пронзительный крик (камень раздробил ему ногу), дикарь выхватил нож и попытался ударить Хайле. Тот стволом винтовки откинул руку с ножом и ногой ударил дикаря в подбородок. Тот, опрокинувшись на спину, потерял сознание. Хурашуи перевернул его на живот и, заведя руки за спину, связал.

– Да. – Хайле поднял колчан со стрелами. – Отравленные. Яд растительный. – Он понюхал наконечник стрелы. – Из корня дихарнии. Есть такое растение около болот. Чуть кожу оцарапает, через пять минут умрешь. Вообще самые опытные в этом деле пигмеи. Маленькие, вот и применяют яды. Из растений, из трупов мышей, из печени мертвых хищников. Умерших, а не убитых. А вот этот из племени дикарей. Раз напали, значит, племя воинственное. Отравленные стрелы – значит, не людоеды. Да сейчас мы у него узнаем.

– А ты что, – спросил Хурашуи, – все языки знаешь?

– Не все, но на суахили говорят почти все дикари.

Хайле повернулся к застонавшему африканцу и что-то спросил. Тот уставился на него и быстро заговорил.

– Племя хужу, – сообщил Хайле. – Переходят к реке. А это разведчики. Приняли нас за охотников за головами. Конечно, сейчас таких почти нет, но все же попадаются изредка. Берут пленных и делают рабами. В этих местах охотников за головами почти не встретишь, но, видно, рядом есть хозяин, которому нужна бесплатная рабочая сила. Он говорит, что из их племени пропали в этих местах четверо мужчин и две женщины. Вот они и подумали, что мы…

Из травы со склона ударил ручной пулемет. И тут же к нему присоединились автоматы и винтовки. От леса им ответили вернувшиеся повстанцы. Хайле, высунувшись из ямы, трижды выстрелил и тут же присел. В бровку канавы, взбивая землю и песок, впились несколько пуль.

Капитан, просунув ствол винтовки сквозь густой куст африканской азалии, кивнул. Он, Евгений и легионер открыли огонь по стоявшим к ним спиной за деревьями повстанцам. Двое рухнули. Семь человек, повернувшись, упали на землю и начали стрелять по новому противнику. Трое, недоступные пулям капитана и его группы, вели огонь по бившему со склона короткими прицельными очередями легионеру с ручным пулеметом. Из канавы одновременно выстрелили и африканцы. Двое из троих рухнули мертвыми.

– Отходим! – закричал коренастый, и в этот момент пуля вошла ему в открытый рот.

Капрал с двумя легионерами атаковали повстанцев с тыла.

– Сдаемся! – раздался крик по-арабски.

Четверо оставшихся в живых, бросив оружие, подняли руки.

– Все! – крикнул Евгений. – Хайле! Хурашуи! Все!

– Идем! – раздался крик Хайле. – У нас тут инвалид. Несем!

Сверху спускались пулеметчик, Гарри и Анхашину.

– Вертушка! – услышав рокот приближающегося вертолета, крикнул Марковский.

– Срочно на связь! – приказал капитан. – А то сейчас ударит ракетами, и все!

Радист открыл передатчик.

– Мы здесь, – настроившись на волну вертолета, закричал он. – Все кончено!

– Подтвердить сообщение должен капитан Любьеж! – отозвался голос.

– Все верно! – подбежав к передатчику, крикнул капитан. – Это я, Любьеж! Синяя птица среди облаков!

– Раненые есть? – спросили из вертолета.

– У нас нет, но ранен один из туземцев. Сломана нога, но обойдемся своими силами. Улетайте!

– Счастливого пути, – пожелали из вертолета.

– Надо убираться отсюда, – положив дикаря на землю, пробормотал Хайле. – Вот-вот появится его племя. А это около пятидесяти вооруженных луками мужчин. Плюс двенадцать слоноубийц. Так зовут тех, кто с крупнокалиберным оружием ходит. Однозарядное ружье большого калибра, из арсенала первых африкопроходцев. Такое ружье нигде не купишь. А дикари, так называют те племена, что живут по древним законам и поклоняются самодельным богам, покупают. Отдают за них шкуры или найденные алмазы. Они называют их высохшими слезами богов.