товарищи поддержали его сзади.

«Эй, зачем ты его ударил!». — Потрясенные, солдаты бросились вперед, чтобы остановить разъяренного солдата.

«Заткни свой рот! Если ты посмеешь сказать это еще раз, я забью тебя до смерти!». — Глаза солдата были красными, а лицо разъяренным, когда он с ревом бросился на Гибатеруса.

«Просус, ты сошел с ума!». — Ситарес, который был капитаном отряда, бросился вперед, чтобы гневно отчитать солдата: «За провокацию и нападение на товарищей ты получишь наказание по военному закону!».

В это время Гибатерус проснулся и, увидев человека, пришел в ярость: «Как ты посмел ударить меня!».

С этими словами он бросился, оттолкнул Ситареса в сторону и поборолся с Просусом, а несколько других солдат были подстрекаемы им присоединиться к драке.

На корабле начался переполох, и шумные крики, естественно, насторожили капитана взвода, который находился на том же корабле. К тому времени, когда он прибыл со своими людьми, Просус уже повалил солдат, включая Гибатеруса, на землю.

«Просус, хочешь ли ты быть изгнанным из Теонии?!». — Просус, который все еще был в гневе, вздрогнул от крика Памания. Подумав о чем-то, он тут же прекратил борьбу и просто стоял на том же месте.

«Свяжите его!». — приказал Паманий.

Солдаты нерешительно вышли вперед, а Просус оставался неподвижным, что позволило им прижать его к палубе.

«Капитан, это он начал. Я не провоцировал его, когда он внезапно бросился вперед и ударил меня!». — Гибатерус показывает на синяк на своем лице и жаловался Паманию.

«Пока молчи». — Паманий проигнорировал его и вместо этого спросил причину у капитана отряда — Ситареса, отчего его лицо сразу потемнело.

«Почему ты ударил своего товарища?». — спросил Паманий.

Просус был прижат к земле со связанными за спиной руками; однако он не произнес ни слова, пока Паманий продолжал его допрашивать.

Паманий почувствовал головную боль.

Ранее первому и второму легионам пришлось расширить набор, чтобы восполнить нехватку войск, так как многие солдаты перебрались в Кримису и Апрустум, где должен был быть создан четвертый легион.

Просус, зарегистрированный иностранец, подавший заявку на получение статуса подготовительного гражданина, по слухам, был родом из Аргоса. После поступления в лагерь его успехи в тренировках вскоре удивили инструкторов, так как этот молодой человек не только физически силен, но и весьма искусен. Он хорошо владеет щитом, копьем, мечом и копьем, а также умеет маршировать в строю и слушать приказы. Он даже сумел выучить некоторые уникальные теонийские тактические приемы и легко занял первое место на конкурсе новобранцев в лагере.

Инструкторы были поражены его военным талантом, да и офицеры всех рангов тоже слышали о его подвигах и наперебой стремились заполучить его в свою команду. Матонис тоже один из них, и говорят, что он даже использовал свою связь с Давосом, чтобы в конце концов заполучить его в свою команду, и несколько раз напоминал Паманиусу, чтобы тот сосредоточился на нем.

Однако вскоре Паманий обнаружил, что у Просуса есть огромный недостаток — он не был общительным. Во время тренировок он выступал очень хорошо, но не любил разговаривать во время отдыха, да и с товарищами по отряду редко общался, всегда сидел один и не знал, о чем думает, поэтому товарищи по отряду прозвали его «камнем» и обвиняли в высокомерии, именно поэтому многие помогали Гибатерусу в бою только что, было ясно, что солдаты в его отряде его недолюбливают.

«Сейчас тебе нет нужды что-либо говорить, поскольку военный инспектор заставит тебя сказать всё, как только мы сойдем на берег!». — Паманий сердито бросил эту фразу, поскольку ему еще предстояло придумать, как упомянуть об этом Матонису.

Просус был привязан к мачте, и даже странные взгляды, которые бросали на него окружающие солдаты, его не беспокоили, его не волновало наказание военного инспектора. Его глаза все еще были красными, когда он склонил голову и старался не дать слезам упасть, потому что в этот момент он думал о своей матери.

Просус — не настоящее его имя, его настоящее имя Леотихид, сын Агиса, предыдущего царя Спарты, а его мать из-за слухов решила покончить жизнь самоубийством, и поэтому он, наконец, принял решение покинуть Спарту.

В поисках убежища он обнаружил, что мест, из которых он мог бы выбирать, не так много. Восточное Средиземноморье сейчас является миром Спарты, и Персия, которая находится в состоянии войны со Спартой, могла бы стать одним из мест, куда он мог бы отправиться, однако, хотя Леотихид хотел отомстить Спарте, он не хотел дискредитировать себя и своего отца и заставить народ думать, что они сделали правильный выбор, выбрав его дядю, Агесилая, чтобы наследовать трон. Западное Средиземноморье недосягаемо для спартанских войск, и там много греческих городов-государств, однако он надеется, что однажды он сможет доставить Спарте неприятности за свое унижение и смерть матери, поэтому есть только несколько городов-государств, из которых он мог бы выбрать.

Сиракузы — одно из них, но они союзники Спарты. Карфаген — другой, но они чужеземцы и не умели говорить по-гречески, из-за чего Леотихид их не понимал. В конце концов, он выбрал Теонию из-за обвинения Фидия в том, что они не уважают Спарту, когда он отправился с докладом в Герусию, что вызвало у него большое любопытство к этому редкому союзу городов-государств, осмелившихся смотреть на Спарту свысока. До этого инспектор — Хейрисоф — даже рекомендовал Герусии человека, которого назвал «греком с необыкновенным военным талантом», и этот человек теперь стал архонтом Теонии.

Когда он нашел возможность бежать из Спарты и прибыл в Магна-Грецию, он обнаружил, что влияние Теонии в Магна-Греции очень велико, и она почти стала самым могущественным городом-государством в Южной Италии, всего менее чем через два года после своего основания.

Пораженный быстрым подъемом Теонии, Леотихид поселился в порту Турии, чтобы понаблюдать за городом. Узнав о прошлом Теонии, ее уникальной системе управления и городской атмосфере, а особенно увидев триумфальное возвращение, он предчувствовал, что однажды этот город-государство сможет исполнить его желание. Леотихид почувствовал, что пришел в нужное место, и решил остаться в Теонии, сохранив анонимность.

Взяв часть богатства, которое его отец, Агис, тайно хранил на Крите, чтобы содержать себя, он подал прошение в союз, чтобы стать гражданином Теонии. И благодаря своему детскому обучению в жестокой «Агоге» Спарты он выделился среди остальных теонийских новобранцев и получил полное гражданство еще до того, как стал подготовительным гражданином.

Но он все еще был в отчаянии от потери матери и со своей неизбывной ненавистью к Спарте, он не