смокингах и красивых платьях. И мы с Богданом тоже красивые и самые-самые счастливые.

— Конечно же, я согласна!

46

Аня

Мы заходим в зал ресторана ровно в семь вечера. От восторга мне хочется ахнуть. Накрыт фуршет, играет музыка, гости в умопомрачительных нарядах выглядят настоящими звездами.

Я кошусь на Богдана, окидывающего взглядом зал, и у меня в очередной раз перехватывает дыхание. Какой же он притягательный! В своем элегантном костюме он самый красивый и самый заметный мужчина здесь. Я даже чувствую ревность, потому что женщины начинают на него оборачиваться.

Богдан обнимает меня за талию и слегка подталкивает вперед.

— Пойдём. Я представлю тебя своим знакомым.

Я киваю и в волнении поправляю подол шелкового платья. Оно стоит столько, сколько моя мама не получает за год. Страшно его испортить или испачкать. Это Богдан мне его купил.

— Серег, это Анюта, — Богдан представляет меня смуглому мужчине с карими глазами. Я его помню. Видела не при самых приятных обстоятельствах.

Он тоже меня узнает и с улыбкой кивает.

— Приятно познакомиться, Анна.

— И мне, — как можно приветливее улыбаюсь я.

— А я его жена, — вставляет женщина, стоящая рядом. — Амелия.

На ее лице нет улыбки, но есть неприязнь, которую ей плохо удается маскировать. Хочется покрепче прижаться к Богдану.

— Это Антон и Егор, мои деловые партнеры.

Я тоже киваю им, и в этот момент к нам подходит еще один мужчина. Судя по тому, что он обращается не к Богдану, а к тому, кого мне представили как Антона, они не знакомы.

— Богдан, отойдем на пару слов? — Сергей делает кивок в сторону.

— Сейчас вернусь, — Богдан подхватывает с подноса проходящего официанта стакан с соком и передает его мне. — Стой здесь и не скучай, дюймовочка.

Мне неуютно оставаться среди незнакомых людей одной, но я тем не менее киваю. Делаю глоток сока и отворачиваюсь, якобы для того, чтобы оглядеться. В разговоры мужчин лезть не имеет смысла, а другой компании у меня нет.

— Я про тебя слышала, — вдруг произносит жена Сергея. — Какой у тебя срок? Месяцев пять? Так и не скажешь.

Я оборачиваюсь, обрадованная возможностью поговорить.

— Да, почти пять с половиной, — ладонь невольно гладит живот. — А у вас есть дети?

— Мы женаты десять лет. Конечно, у нас есть дети, — ее губы недобро кривятся. — Только родились они в браке.

Я чувствую, как кровь приливает к лицу. На что она намекает? На то, что моя беременность неправильная?

— Не у всех получается, как пишут в книжках.

— Ваша история точно не книжная. У Богдана постоянная женщина есть, ты не знала?

Я начинаю задыхаться. Как? Какая еще женщина?

— Ольга моя подруга, — холодно продолжает моя собеседница. — Некрасиво было влезать в их отношения со своим пузом.

Ольга. Эта та женщина, что приходила ко мне в университет и присылала те отвратительные фотографии. Я ее помню.

— А я и не влезала, — твердо говорю я, начиная вскипать от злости. — Это Богдан меня нашел и пригласил в свой дом. Я отказывалась, чтобы вы знали. Но он умеет быть очень настойчивым, когда чего-то по-настоящему хочет. Меня и нашего малыша он захотел, очевидно, сильнее.

— Рано радуешься, милочка. Будущего у вас все равно нет. Он тебя старше лет на пятнадцать. О чем с тобой говорить?

— Поговорить со мной много о чем можно, и точно куда приятнее, чем с вами, — я ехидно улыбаюсь. — Богдан, кстати, сам разговорчивый, а я умею слушать. Мы идеальная пара. Мне жаль, что так вышло с вашей подругой, но если бы он ее любил, то попросил бы родить ему ребенка, а не потратил бы две недели разыскивая меня.

Пальцы трясутся от собственной дерзости, но я собой довольна. То, что Богдан привел меня сюда с собой, придает мне уверенности. Я не собираюсь думать об Ольге. Она прошлое. Мы с ребенком — его настоящее.

Амелия, или как ее там зовут, кривит лицо и, развернувшись, скрывается в толпе. Я делаю еще один глоток сока и не успеваю отдышаться, как слышу еще один голос. Мужской.

— Не скучаешь?

Это тот самый мужчина, который подошел последним. Блондин, примерный ровесник Богдана, высокий.

— Нет, не скучаю, — вежливо улыбаюсь ему. — Здравствуйте.

— Я Игорь.

— Аня.

Я чувствую себя не в своей тарелке от того, как он меня разглядывает. Словно раздевает глазами. Жаль, что живот так плохо заметен пока. Я бы хотела, чтобы все его видели.

Мужчина придвигается ближе, обдавая меня сильным запахом одеколона.

— С кем пришла?

— Со мной, — голос Богдана звучит резко и зло. — Поэтому лучше тебе исчезнуть.

Мужчина хмурится и оценивающе смотрит на Богдана.

— Ты меня не услышал, что ли? — с угрозой повторяет он. — От женщины моей отойди.

В груди жарко ухает, дыхание перехватывает. Он назвал меня своей женщиной. При всех.

Блондин недовольно играет челюстью, но все-таки отступает.

— Тебя и на минуту оставить нельзя? — Богдан шутливо сводит брови. — Ты чего глазками стреляешь, мать моего ребенка?

— Он сам ко мне подошел, — от удовольствия я заливаюсь краской. — Ревнуешь?

— Еще чего.

Про себя я хихикаю. Конечно, он меня ревнует.

47

Богдан

— Я буду скучать по тебе, — бормочет Анюта, хмуря брови, но продолжает висеть на моей шее, словно ленивец.

Не могу сдержаться, опускаю руки на ее ягодицы и сильно их сжимаю. Дюймовочка громко ойкает, и на секунду из ее глаз исчезает разочарование, а она удостаивает меня улыбкой.

— Командировка всего лишь на несколько дней. Так что не привирай, Анюта. Я ведь предлагал поехать со мной, но сама сказала, что зачет у тебя и экзамен. Так?

Опускаю ее на пол и киваю на стопку учебников на столе.

— Ну да, — выдыхает она. — Я бы правда очень хотела поехать с тобой, но помимо зачетов у меня еще и нет заграничного паспорта…

— Так эта проблема быстро решается. На днях уже будешь с документами.

Дюймовочка снова жмется ко мне, ластится, как коша, а потом встает на носочки и целует меня в губы.

— Спасибо, Богдан. Ты столько всего делаешь для меня, — возбужденно тараторит и снова обвивает меня за плечи и целует, а я ловлю себя на мысли, чтобы к черту отменить все переговоры, командировки, и остаться дома.

—