— Быть может, стоит перевести его в другую школу? — спрашиваю негромко. — Я прекрасно знаю, что такое травля и как она сказывается на психике.

— Возможно, — соглашается Денис. — Но не хотелось бы, потому что школа по всем показателям сильная и позиционирует себя элитной. Хотя, честно говоря, моё терпение на исходе.

— За что тебя травили, Алиса? — участливо спрашивает Ева.

Её тон дружелюбный и ласковый. Несмотря на то, что на меня смотрит толпа людей, хочется рассказать.

— За рыжие волосы, веснушки и зелёные глаза. Одноклассники утверждали, что я ведьма и меня нужно сжигать на костре как в Средневековье. Миф на мифе. На самом деле самой распространённой казнью для ведьм было повешение.

— Да ладно! — удивляется именинница.

— Ага. А ещё обезглавливание, утопление и колесование. Сожжение заживо практиковалось реже всего перечисленного. На костёр ведьм отправляли только тогда, когда судить их бралась толпа, а не официальные органы.

— Хорошо, что мы живем не в Средневековье, — хихикает сидящая по правую сторону от Медведя девушка. — Нас бы сожгли за красоту.

— О, я тебя расстрою, — отвечаю брюнетке. — Это ещё один миф. Типичный портрет ведьмы тех времен — пожилая вдова со сварливым характером. Это не значит, что красивым молодым девушкам можно было расслабиться, потому что жертвами обвинений в колдовстве становились все — богатые, бедные, старики и дети. Кто попадется под руку. Но говорить, что охотники на ведьм выбирали только красавиц или, например, рыжих, — тоже неверно.

— Ты так много знаешь об этом! — восхищается Ева. — Я даже заслушалась.

— В школе я обожала историю — для универа, куда собиралась поступать, этот предмет был обязательным. Да и после травли пришлось тщательнее подкрепиться фактами, чтобы было чем давать отпор. Впрочем, кулаки тоже шли в ход.

Именинница заливисто смеется.

— Я тебя обожаю!

— Сейчас я спокойно реагирую, если меня называют ведьмой, — выразительно смотрю при этом на Медведя и облизываю пересохшие губы. — Быть может, в этом что-то есть.

Разговор уходит в иное русло. Я полностью расслабляюсь, когда понимаю, что меня принимают почти за свою. Слушают, уважают. Это придает сил.

Руслан всячески за мной ухаживает и не дает ни единой минуты, чтобы заскучать. Его внимание очень льстит и ничуть не напрягает. Вдруг у нас и правда что-то получится, и я однажды к нему привыкну?

— ...в общем, девочки, буду ждать вас на открытии своего шоу-рума, — улыбаясь, произносит Ева. — Я всю душу в него вложила! Остались маленькие детали, и для вас, красивых, распахнутся двери в мир моей моды.

— Скажешь адрес? — спрашивает брюнетка.

— Шоу-рум будет располагаться в торговом центре «Фонтан». Первый этаж, сразу же у лифта.

Медведь, очевидно заскучавший за женскими разговорами о моде, встает с шезлонга и идет к бассейну. Я умоляю себя не глазеть в его сторону, но не могу удержаться. Смотрю на твёрдые перекатывающиеся при ходьбе мышцы спины и крепкие ягодицы. Невольно вспоминаю его без одежды. Как трахал меня. Грубо, жестко. Как впивался в мои губы, а я гладила его по лопаткам и взлетала от удовольствия.

Секундой спустя ощущаю, как горят мои щёки и пульсирует промежность. Тянусь к коктейлю и выпиваю его залпом.

— Твою мать! — восклицает Руслан, глядя на экран телефона. — Нахера тревожить меня в субботу вечером?

Он отвечает собеседнику в нашем присутствии, громко ругается. При этом обнимает меня за плечи и никак не хочет отлипать. Я понятия не имею, что будет происходить, когда мы останемся в одной комнате наедине, но свободных больше нет.

— Ладно-ладно. Я приеду, — соглашается с невидимым собеседником Рус. — Через час подойдет?

Он кладёт трубку, несдержанно матерится. С силой сдавливает телефон до побелевших костяшек. Безумно злой!

— Мне нужно ненадолго отъехать, — обращается ко мне. — Давай за компанию, Алис?

— Хорошо, я тогда отправлюсь домой.

— Мы вернёмся, — заверяет меня Рус. — Через два-три часа точно.

Это будет глубоко за полночь. Поздно.

— Оставь её с нами! — просит Ева. — Зачем дёргать за собой девушку? Алисе сейчас нужно переодеться, тщательно высушить волосы. Мчать куда-то по твоим делам. Видел, какая на улице непогода? Пожалей её, а?

Руслан задумчиво кусает губы. Размышляет. Ева дожимает его изо всех сил. Я даже слово вставить не успеваю.

— Хорошо, — кивает он вскоре. — Останься, Алис. Я быстро вернусь, обещаю.

Согласно киваю, Рус встает с шезлонга и просит Дениса о том, чтобы он дал ему с собой трезвого водителя. Клюет меня в щёку и, не прощаясь, уходит.

Мы с девочками идём исследовать спа-зону. Хамам, финскую сауну. Если в начале я чувствую себя более-менее нормально, то в сауне становится совсем невыносимо. Это не связано с давлением. Что-то иное. Но что именно я пока не могу понять.

Выбегаю в коридор, нахожу душ. Включаю ледяную воду и остываю. Жар внизу живота становится вовсе нетерпимым. Трогаю себя — половые губы увеличены. Кажется, сделай я несколько лишних движений — испытаю разрядку.

Подхожу к зеркалу, рассматриваю себя. На щеках лёгкий румянец, глаза лихорадочно блестят. Я при этом не пьяна.

Вернувшись в коридор, встречаю Еву, которая озадачено на меня смотрит. Она мне очень нравится. Добрая, приятная.

— Алис, ты как? — спрашивает именинница.

— В жар бросает, но дело, скорее всего, не в сауне, — озвучиваю лишь часть подозрительных симптомов.

— Что-то ещё? Прилив возбуждения, чувствительность?

— Немного, — отвечаю смущённо.

Ева складывает руки на груди, нервно отстукивает ногой.

— Дело действительно в другом, Алис. Кажется, ты выпила мой коктейль. Особенный. Тот, в который Денис добавил значительную дозу возбудителя.

Глава 32

***

Я беззвучно открываю и закрываю рот. Земля под ногами пошатывается, мир вокруг кружится. Меня снова бросает в жар. Раз за разом.

Боже. Я по ошибке выпила возбудитель. Как так вышло?

— Зачем он? — спрашиваю сипло. — И что со мной будет?

— Ничего ужасного. Он для того, чтобы усилить ощущения, продлить удовольствие и повысить уверенность в себе, — усмехается Ева. — Можно даже испытать несколько оргазмов подряд за один половой акт. Извини, я проворонила, когда ты ухватила мой бокал.

— Да что уж. Я справлюсь. Наверное.

Ева выглядит озадаченной и расстроенной.