Без чашечки кофе утро не считается таковым. Удивительно, что в его доме не было кофе-машины, но и в турке я неплохо умела его варить.

— Почему у вас нет кофемашины? — спросила я начальство, чтобы развеять затянувшееся молчание.

— Еще не успел купить. Эта квартира у меня не так давно, в начале нужно было сделать другие — более насущные дела.

— Спальня очень красива, — похвалила я его. — Но я могла бы и на диване переночевать.

Александр покачал головой и ничего не сказал. Яичница была супер, злаковый тост с тонким кусочком масла — просто волшебным. Проглатывала я это не совсем как леди и едва не поперхнулась, обнаружив, что босс отложил вилку и внимательно на меня смотрит.

— Это потрясающе, — сказала я с набитым ртом. — Женитесь на мне! — шутя, воскликнула я. Дома у нас было принято болтать и шутить за столом, а не перемалывать пищу, словно робот. Александр поперхнулся едой и покраснел.

— Если бы все было так просто… — грустно протянул он без доли юмора. Ах, черт, у итхисов среди аристократии же договорные браки. А мой босс принадлежит к элите этого народа. Сама того не ведая, я могла расстроить его. Ведь быть может сидит где-то белоснежная красавица, смотрит на бушующее море, и ждет Александра, а ему еще воли хочется. Та же дочь мэра была вполне себе ничего.

— Я сегодня утром подумал и настаиваю на отмене охоты. — он осторожно отправил в рот кусочек мяса и пояснил: — вполне вероятно, что покушения устроила чья-либо ревнивая жена или любовница.

Если он думал о том, что я начну спорить, то заблуждался. Иногда наши мысли неслись настолько в одинаковом направлении, что мне становилось жутко.

— Это отличная идея. Так мы, быть может, прекратим весь этот цирк — мне хотелось вернуться домой как можно скорее, невзирая на щедрое предложение Алекса. Я не очень то умею уживаться с кем-то на одной территории — но кого мы объявим победителем? Ведь без победителя никак.

Дарк поморщился. Его зрачки вдруг слегка дернулись, как бывало под конец рабочего дня, когда мой босс был сильно утомлен или переживал.

— Победителем объявим Элио. Видите ли, в тех номерах в клубе…

— Установлены камеры — закончила за него я. Дарк выглядел ошеломленным — Я сразу догадалась. Видите ли, я бы на вашем месте тоже так поступила. С одной стороны в случае чего вы имеете компромат на каждого из посетителей, с другой — можете пронаблюдать, чтобы никто не совершил чего-то из ряда вон.

— Я не знал, что меня так легко просчитать, — Александр говорил без обиды, даже с ноткой восхищения в голосе. У нас всех есть свои маленькие недостатки, вот Дарк, например, повернут на контроле.

Я пожала плечами и продолжила рассуждать вслух:

— Вы хотите «слить» запись до того момента, как… прервали нас?

Мужчина кивнул — то есть, итхисы увидят, как мы с Рамасом раздевались издавая страстные стоны, и наверняка поверят, что никто из нас не остановился. Мне такой расклад не очень нравился:

— А если кто-то поймет, что дело было в «Аду»? Сомневаюсь, что гости захотят посещать ваше заведение после того как узнают, что в комнатах удовольствия есть камеры.

— За меня не переживайте. Кроме итхисов никто не сможет увидеть запись.

То, что я не стану звездой порнхаба меня успокоило. А итхисы пусть смотрят. Наша с Элио прелюдия была вполне себе достойна съемки.

— Кстати, — продолжила я, — спасибо за вчерашнее. Я бы себя не простила, если бы мы с Элио… Еще этот дурман, и моя голова была совсем не на месте.

— Это не важно, — сказал он. Хотел еще что-то добавить, но раздался жалобный голос Артура:

— Готовь апельсиновый сок, я сейчас сдохну!

Затем он появился на кухне, подтверждая свои слова. Бледное взлохмаченное чудовище с щетиной, изморосью выступившей на покрашенных автозагаром щеках, постанывая, вошло в кухню в одних трусах и замерло, обнаружив меня.

— Вы двое…? Черт! — прохрипел он. А потом задумчиво спросил меня, — Кира, ты в порядке?

— В полном, — ответила я, а потом сообразила. Артур подумал, что мы с Алексом провели ночь вместе. И если вы не супружеская пара с сорокалетним стажем, невозможно провести вместе ночь не прикасаясь друг к другу. Положение спас Александр, он как бы между прочим кивнул в сторону разобранного дивана:

— У Киры случились небольшие неприятности из-за нашей авантюры с охотой. Она поживет здесь, пока мы не разберемся с ними.

Артур кивнул, довольный тем, что между мной и его братом ничего не было и принялся сыпать комплиментами, как я прекрасно выгляжу, уютно и по-домашнему. Вот поросенок, опять пытается ко мне подкатить. Это он меня вчера между прочим первым бросил, когда убежал кувыркаться с двумя демоницами. Я не люблю такой типаж парней: Артуру всегда мало. Он совершает одну победу за другой и будет бегать за каждой юбкой до тех пор, пока кто-то не даст ему жестокий отказ.

Оставив братьев одних, я вернулась в спальню Александра. На тумбочке сбитой из натурального дуба, в ожидании хозяйки лежала огромная сумка. Порывшись в ней, я обнаружила бежевые колготки, которые сразу же надела, в очередной раз похвалив себя за предусмотрительность. Я все время рву колготки, поэтому таскаю с собой запасные. Первым делом хотелось решить проблему с одеждой. Не ходить же весь день в футболке Александра. Ведь мое платье осталось в Аду. Отодвинув плотные бархатные занавески, я выглянула в окно и обнаружила, что нахожусь в огромном небоскребе в самом центре города. Сетевые магазины здесь на каждом шагу.

Я вернулась на кухню, где мужчины продолжали насыщать себя калориями, и сообщила, что пойду за одеждой. Вялые попытки сделать это за меня были решительно отвергнуты. Александр порылся на верхней полке встроенного шкафа в коридоре и выудил оттуда связку ключей.

— Охрану на входе я предупрежу, что вы моя гостья. На работу поедем вместе, Кира. Я буду ждать, — мужчина понял мое состояние и то, что мне не столько была нужна новая одежда, сколько возможность ощутить себя свободной. Ключи от дома тоже давали это ощущение. Ключи — это значит, что ты можешь приходить и уходить, когда сама этого хочешь и не ждать, пока тебе откроют дверь.

— Мне ты ключа не дал! — пожаловался с кухни Артур.

— А тебя я вообще не ждал до сентября, — в тон ему пробасил Александр. Я вдруг представила их вечно дерущимися детьми, и мне стало смешно. Раса, деньги, статус, положение в обществе — на самом деле они просто братья,