Я задерживаюсь в проеме, наблюдая, как все взгляды следят за Гейджем.

Мурашки пробегают по моим рукам, пока я осторожно двигаюсь вслед за ним, держась позади, чтобы Народец не заметил меня. Впереди самая трудная часть вечера – остаться одной в толпе. Когда Гейдж представит меня, я смогу встать рядом с ним и с Ислой на помосте. Но пока я в одиночестве.

Высоко под сводом пещеры покачиваются блуждающие огоньки, будто от дуновения ветерка, который, кажется, ощущают только они. Словно звезды, озаряющие нас белым и теплым сиянием. Кругом льется музыка, звучащая отовсюду и ниоткуда одновременно, но сегодня она не такая навязчивая. Некоторые фейри покачиваются на месте, и лишь единицы кружатся в танце. Я замечаю косые взгляды, которые бросают на меня несколько фейри, но большинство из них даже не оборачиваются. В толпе меня не замечают, и напряжение между плечами ослабевает.

Все дружелюбно и оживленно беседуют друг с другом – яркий контраст с той суровой сдержанностью, с которой я столкнулась на Холме. Не знаю, нормально ли это. Дело в Неблагих или в Гейдже и в его манере правления? И каким будет Двор под моим началом? Я осматриваю внутреннюю часть пещеры, прикусив губу. Домовой в обнимку с дриадой раскачивается около помоста, голоса компании сирен сопровождают мелодию. «Вот как, – клянусь я, впиваясь ногтями в ладони. – Вот как это будет».

Грот выглядит античным и священным, но не запретным. По неровным стенам пляшут тени, которые могут быть как отблесками факелов, так и прахом Неблагих, остатками их чар, запечатанными глубоко в сером камне, словно следы на земле. Удивительно, что я не почувствовала это сакральное ощущение магии раньше. Может, именно оно и звало меня все те годы, что я посвятила поискам завесы?

Я прокладываю себе путь по направлению к помосту. Никто не тянется ко мне, не предлагает мне еду или напиток, никто не преграждает дорогу. Я озираюсь по сторонам, и внезапная мысль проносится у меня в голове. Я не замечаю женщину, созданную из темноты. В прошлый мой визит она была на целую голову выше всех присутствующих здесь существ, поэтому заметила бы ее, находись она тут. У меня так много к ней вопросов, и ее отсутствие огорчает.

Рука обхватывает мою талию, и я дергаюсь назад, хотя хватка у незнакомца крепкая.

– Полегче, любовь моя, иначе никто не узнает, как сильно ты по мне скучала.

Я оборачиваюсь и встречаюсь с ярко-голубыми глазами, смотрящими на меня. В них нет неприкрытой злости, и ему, похоже, все равно.

– Келлан, а ну отпусти меня, дурень.

Он морщится.

– Ты ранила меня в самое сердце, маленькая приспешница тьмы. Ты слишком много времени провела с Его королевским Занудством.

Я фыркаю.

– И чья же это вина? Разве никто не обещал мне навестить меня?

Радость испаряется из его глаз.

– Я пришел, как только смог, любовь моя.

Я пожимаю плечами и дарю небольшую улыбку, когда освобождаюсь от его хватки. Он упирается рукой в бок.

– Я прекрасно справилась сама, – беззаботно сообщаю ему.

Мой игривый тон вызывает у него усмешку.

– Правда, что ли?

– Мм, – отвечаю я, скользя взглядом по его худощавому телосложению. Сегодня на нем идеально белое облачение, под которым торчит синяя рубашка, выделяющаяся на груди небольшим треугольником.

– Видишь что-то привлекательное, маленькая приспешница тьмы?

Я краснею и шлепаю его по руке.

– Все еще в придворном наряде? – спрашиваю я.

– Я выгляжу шикарно, и ты это знаешь. – Я смеюсь. Если бы я не знала его лучше, подумала бы, что скучала по нему. Хотя никогда не призналась бы ему в этом лично.

Я стараюсь держать себя в руках. Он великолепен и слишком забавен, но сейчас я не могу позволить себе эти сложности.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, пытаясь соблюсти баланс между вежливостью и навязчивой дружелюбностью.

– Солиэль нравится, когда я шпионю, – отвечает он, окидывая взглядом грот.

– Серьезно?

Он пожимает плечами, усмехаясь во весь рот.

Раздается громкий удар, повторившийся трижды, который эхом отражается от каменных полов и подвесных сводов. В животе снова нервно екает, когда я поворачиваюсь лицом к помосту.

– Ох, – вздыхаю я, бросив взгляд в сторону Келлана. – Ну вот и все.

Он подбадривающе мне улыбается.

– Между прочим, ты – само очарование.

Я игнорирую румянец, заливающий мои щеки.

Музыка стихает, как и разговоры фейри вокруг нас. Гейдж поднимает руку в знак приветствия, и те, кто держит напитки, молча приподнимают бокалы, выказывая свое почтение.

– Ночь приветствует вас, – начинает он.

– И бережет тебя, – вторят фейри. Мурашки пробегают по моим плечам, скользят по шее.

– Я принес вам весть, – продолжает он, тени волнами стекают вокруг него. – Последний раз, когда в Подземелье проходили празднества, к нам вернулась заблудшая Неблагая сидхе. – Он смотрит на меня, и несколько фейри поворачиваются, прослеживая за его взглядом. – Но она не просто вернувшийся сородич. Она – дочь короля Колума и его супруги, леди Эммалин. – Он протягивает мне руку, и я послушно направляюсь к помосту. – Для меня большая честь вернуть ей законный титул. Я представляю вам леди Фэй, Дочь Ночи, принцессу Двора Тьмы. – Словно в идеально отлаженном танце, я достигаю помоста, когда он заканчивает свою речь, и подаю ему руку, опускаясь в неглубоком реверансе. Тени, струящиеся по его запястью, касаются моей кожи, удивляя меня своим бархатным теплом. Он посылает по моим пальцам импульс, и я смотрю на него, поднявшись.

Когда он тянет меня за собой, раздаются аплодисменты, но у меня звенит в ушах, и я не могу распознать, насколько они искренние.

– Как наследница трона моего отца, – говорю я, и мой голос прорывается сквозь толпу. – Я претендую на мое законное место и корону.

Шум обрушивается на нас внезапной волной, пока Народец переглядывается между собой. Звон в моих ушах усиливается.

– Притязания приняты, леди Фэй, – объявляет Гейдж. И воцаряется напряженная тишина.

А затем ликование вспыхивает одобрительными возгласами, песнопениями, криками и плачем. Неземные звуки, издаваемые неземными существами. Мои глаза расширяются, старательно отработанная безучастность тает от удивления.

Он наклоняет ко мне голову.

– Я же говорил, – произносит он. Один раз хлопает в ладоши, и звук разлетается по всей пещере. Собравшиеся оборачиваются к нему, но они слишком взволнованы, чтобы хранить нерушимое молчание. – Мы отпразднуем возвращение леди Фэй и вскоре назначим дату ее испытания. Наслаждайтесь ночью.

По какому-то неприметному распоряжению музыка мгновенно нарастает, и Народец растворяется в бурном веселье. Они неистовствуют, и я задыхаюсь от изумленного смеха.