от пола до перил, лишь лица членов Ассамблеи остались такими же презрительными, как и раньше. Чтобы отвлечься, девушка подключилась к каналу космопорта и начала листать местные новости.

— Из-за недавней ликвидации террориста Харона Церра грузовой терминал “Шао” временно закрыт. Возможны задержки в отправке багажа. Приносим извинения за временные неудобства.

Далая закрыла глаза, чтобы отгородиться от информационного шума. Харон Церра. Член Сопротивления, новость про которого она видела вчера.

Тело подчинилось внезапному усилию воли. Контроль над ногами восстановился. Окрыленная решимостью, Далая проложила маршрут к терминалу “Шао”. Зеленая линия вытянулась перед глазами, указывая путь. Развернувшись, девушка бросилась вниз, против движения эскалатора, собирая грубые толчки и возмущение других пассажиров.

Должно быть, со стороны она выглядела странно, но понимание пришло позже, чем кончился эскалатор. Остановившись, Далая обняла себя, чтобы успокоиться и восстановить дыхание, и заметила, что сальный таможенник воркует с какой-то короткостриженной брюнеткой. Мерзкий, похотливый ублюдок… с хорошим вкусом.

— Это и есть та самая Ивон? — ехидно поинтересовалась Далая, проходя мимо.

— Ивон? — брюнетка отпрянула от таможенника, словно тот оказался, как минимум, серийным убийцей.

— Девушка, с которой он мне изменил.

— Пойду в зону ожидания, — пробурчала брюнетка. — Скоро объявят посадку.

Высоко задрав подбородок, она ушла, оставив после себя лишь тяжесть и смущение. Таможенник уставился на Далаю глазами, полными ненависти. Не выдержав давления, девушка отвела взгляд в сторону, отыскала линию маршрута и медленно двинулась к терминалу, стараясь не показывать страх.

— А ты, оказывается, с гнильцой, да? — проскрежетал таможенник.

— Таможенник должен хорошо разбираться в людях. — бросила Далая и, чуть ускорив шаг, принялась всеми силами упрашивать ноги не переходить на бег.

— Стоит сказать парням наверху, чтобы получше тебя досмотрели. Мало ли, что еще ты скрываешь внутри.

— Не стоит беспокоиться. У меня появились неотложные дела снаружи. — показав неприличный жест, Далая все-таки побежала. Вылетела на улицу и…

Завязла в толпе. С каждой секундой решимость уменьшалась, трансформировалась в страх. По мере продвижения вперед толпа редела, но каждый шаг, тем не менее становился все тяжелей. Хотелось расслабиться, передать управление ногам, отдаться потоку и больше ничего не решать. Далая повернула за угол.

* * *

Огромные главные ворота терминала были закрыты, но вход никто не охранял. Посмотрев по сторонам, Далая дернула маленькую дверь для персонала, и та поддалась даже слишком легко. Девушка едва не грохнулась на спину.

Проскользнув внутрь, Далая тут же уперлась в заградительную ленту. Одна из двух девушек, сидящих в углу справа от входа, весело помахала рукой. Примерно с десяток полицейских ручными сканерами прочесывали помещение.

В зале не было ничего кроме пяти гигантских грузовых контейнеров, по всей видимости, доставленных еще до ареста. Глубоко вдохнув, зажмурившись, будто готовясь к погружению, Далая поднырнула под лентой, и несколько полицейских недовольно покосились на нее.

— Их тянет сюда, как магнитом, — устало пробормотал облокотившийся на колонну высокий тучный мужчина, как дубинкой постукивая сканером по ладони.

— Хотел бы себе такой магнит, да, Тербан? — хмыкнул другой полицейский.

– “Их”? Можете обыскать меня, мистер Тербан, но, уверяю вас, я пришла одна. — пролепетала Далая, улыбнувшись одной из своих самых чарующих улыбок.

— В углу стоит мягкий комфортабельный диванчик, который облюбовали ваши коллеги. — тяжело дыша, полицейский поднял руку и показал в сторону девушек, которые ранее помахали Далае. — Советую вам к ним присоединиться. Диванчик находится за пределами зоны оцепления, поэтому…

— Выглядите жутко уставшим, мистер Тербан. Может быть, присядете с нами? — Далая часто заморгала и потупила взгляд, изображая смущение.

— Как же я ненавижу журналистов. Почему вы считаете, что вам все дозволено? Девушка, прямо сейчас вы нарушаете сразу несколько законов: несанкционировано находитесь на закрытой территории, препятствуете расследованию… Да я нарушаю протокол просто разговаривая с вами!

— Поужинаем сегодня вечером? Закрытое дело, звон бокалов…

— Никакого ужина. — вздохнул мистер Тербан. — Никаких комментариев. Моя работа — это мой хлеб. Я не собираюсь делить его с вами.

— Пожалуйста, можно хотя бы один вопрос? — Далая томно улыбнулась, но по лицу полицейского было видно, что тот начинает закипать.

— Вы только что его задали.

— Тогда — еще один? — Далая снова глупо захлопала ресницами.

— Образ наивной дурочки вам не идет. К тому же, уже много лет я счастливо женат.

— Забавно, что этот факт вы поставили на второе место.

Офицер дошел до точки кипения, усталость в его глазах сменилась вспышкой ярости. Покраснев, а затем — покрывшись белесыми пятнами, он двинулся прямо на Далаю. Другие полицейские замерли, с интересом и улыбками наблюдая за происходящим.

— Ну пожалуйста! — Далая вскинула руки вверх, изображая, что сдается. — Всего один: где его схватили?

— Вы не отстанете, да?.. Даже если я выведу вас на улицу, вы останетесь ждать меня у входа. — мужчина в очередной раз вздохнул и устало улыбнулся. — Пообещайте, что поделитесь информацией с коллегами. Мое сердце не выдержит еще одного разговора с кем-то из вас.

— Клянусь! — воскликнула Далая.

— Там, — полицейский, не глядя, показал себе за спину, — Сразу после проходной.

— И при себе у него ничего не было?

— Если бы было, о чем бы мы с вами сейчас разговаривали? — Мистер Тербан закатил глаза.

— Наверное, о вашем счастливом браке?

По залу прокатилась волна сдержанных смешков. Мистер Тербан зыркнул по сторонам, но полицейские старательно делали вид, что заняты работой, хотя за время разговора никто из них так и не сдвинулся с места. Словно работа заключалась не в поиске, а в полировке пола и стен.

— Мы все слишком устали, чтобы реагировать на ваши остроты. Если вопросов по существу больше нет…

— Сколько лет мистер Церра работал на Сопротивление? — спросила Далая. Ее тон изменился, стал строгим и властным, каким становился всегда, как она чувствовала слабину.

— Девушка, и вы называете себя журналисткой? Это было во всех новостях. — мистер Тербан укоризненно посмотрел на Далаю, но, не выдержав и секунды, отвел взгляд и продолжил: — Мы не знаем. В этом терминале Церра отработал три года.

Далая огляделась по сторонам. Огромный зал. Пять контейнеров. Проходная с рентгеновскими рамками и турникетами