Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ваше Величество, — тихо спросил представитель Голландии. — А почему от выстрелов так скромно дыма?
— Новый порох используем. Бурый. Он горит медленнее, лучше разгоняя снаряд в канале ствола. Да и с дымом получше получается.
— А… — хотел он было еще что-то спросить, да не нашелся.
Все, что нужно он, как и прочие, только что увидели.
Россия этим кораблем переводила свою морскую игру на совершенно иной уровень. Отчетливо демонстрируя и союзникам, и противникам свою силу.
Тем временем линкор, критически повредив четырьмя залпами три типичных линейных корабля примерно с шести кабельтовых[14], довольно лихо развернулся и направился в Петроград. На ходу задраивая орудийные люки.
Галеон же последовал за ним.
За кадром осталась выучка канониров. Все они имели опыт нескольких навигаций и большую практику на специальном артиллерийском полигоне. Где, раскачиваясь на специальных массивных качелях, они учились целиться и стрелять. Через него проходили все канониры русского флота. Эти же еще и переподготовку там получили на новых орудиях, расстреляв несколько «стволов». Ну и таблицы стрельбы сильно помогали, и примитивные дальномеры, вроде тех, что использовали артиллеристы полевого и осадного парка.
Впрочем, это было уже деталями. Малозначительными. Километровая дистанция для хоть сколь-либо прицельной стрельбы выглядела запредельной в морских сражениях тех лет. Да — стрелять можно. И 32-фунтовые, и 42-фунтовые, и прочие пушки били вполне уверенно на такую дальность своими ядрами. Но вот с попаданиями имелись сложности. Непреодолимые, в общем-то, без перехода на нарезную артиллерию и новые методы подготовки артиллеристов.
Началось вялое обсуждение.
Наблюдатели выглядели словно прибитыми пыльным мешком. Среди них присутствовали люди, разбирающиеся в морском деле. Но даже те, кто в нем мало что смыслил, осознавал ту критическую проблему, которую только что всем создала Россия.
Да, если очень захотеть, и Франция, и Испания, и ряд других стран сможет построить некоторое количество таких вот крупных кораблей. И даже артиллерию в сильно ограниченном количестве изготовят нарезную. Но снаряды… Секрет химического состава детонаторов пока держался в секрете. А простыми болванками стрелять… ну такое себе. Разрушительный эффект от попадания разрывной гранатой они только что все отчетливо и ясно оценили.
Давить числом?
В теории было можно. Но у России в Павлограде уже было заложено еще два систершипа. А у иных стран даже к разработке не приступили. Тем более что Петр их добил, рассказав о том, что линкор защищен броневым поясом, позволяющим держать выстрелы собственных орудий…
— И как с этим бороться? — невольно прошептал француз.
Никто из услышавших его слова не ответил. У них, у самих в голове крутился точно такой же вопрос…
Галеон причалили, подведенный к причалу шлюпками и притянутый, брошенными концами.
Делегация спустилась на берег по траппу. И направилась к линкору, которую заметно их опередил. И вон — спускал пары. Царь все же решил провести экскурсию для любопытных.
Алексей же «соскочил» незаметно. Участвовать в этом цирке он не хотел, да и не требовалось. Отец и сам пояснит о том, о чем нужно рассказать, так как лично участвовал в его проектировании и разработке…
Отошел в сторонку, вроде что-то заметил.
Зацепился взглядом за рыбака в сторонке. Да и подошел к нему, вроде как по какому-то делу. Тем более, что такие импровизации он делал постоянно, ломая программу и «производя замер» реального положения в стороне от подготовленной ему очередной «потемкинской деревни». Что вынуждало чиновников на местах расширять ее и волей-неволей делать свои дела хорошо. Ведь Алексей мог и нужник для рабочих пойти проверить, и в трущобы зайти, чтобы глянуть, как люди живут, и еще чего учудить. Пару раз даже в московскую канализацию спускался. Ничего толком не увидел и не разобрал, но отвечающие за нее чиновники страху натерпелись…
— Доброго тебе дня. — поздоровался с рыбаком царевич.
— И тебе доброго, барин, коль не шутишь.
Этот человек, видимо, не опознал стоящего перед ним человека, приняв за какого-то не то чиновника, не то служивого. Подслеповат был вблизи.
— Добрый ли улов?
— Грех жаловаться, — развел он руками. — Надысь славно расторговался.
— Рыбы-то у тебя много не вижу.
— Так забрали ужо. Сынки мои. Я же с ними ходил. Вот на тачки погрузили и увезли на рынок.
— А там что?
— Невестка моя торговлишку ведет да женка.
— Хорошо ли берут?
— Добре. А чего не брать-то? Рыбка свежая, да просим мы немного. А ты барин почто интересуешься? Али нужда какая?
— Может и нужда. — максимально дружелюбно улыбнулся Алексей. Его лейб-кирасиры стояли в сторонке и не отсвечивали. Учитывая количество разных людей здесь, в порту, старик выглядел наименее опасным объектом. Да и царевич их уже приучил к таким вылазкам. — Ты как рыбачий начал? Давно ли?
— Сызмальства. С отцом и дедом еще ходил по Ладоге.
— А эту лодку сам купил?
— А как же? Сам.
— И сыновья твои ходят с тобой?
— Все трое. Тянет их море. Душа лежит.
— Хм… — задумался царевич. — А о большом деле не задумывался? Чтобы у каждого сына по шхуне с командой.
— Помечать любой рыбак горазд, — улыбнулся старик, показав частокол удивительно здоровых зубов. — Только денег на то отколь взять? Шхуна-то не три копейки стоит, и не три рубля.
— Разве не слышал, что государь кредит дает на