– Спасибо, но не хотелось бы вас обременять. Возможно, вы сумеете найти для меня гостиницу…

– Конечно, нет! – провозгласила Амелия. – Вы должны остаться здесь. Я настаиваю. Стюарт, помоги мне убедить графиню.

– Леди Гриффолино вполне способна сама принимать решения.

Стюарт поставил перед ней тарелку и выразительно посмотрел на мать.

Взволнованная тем, что он ухаживает за ней, Шарлотта подняла взгляд и окунулась в синеву его глаз.

– У вас не появилось догадок, куда могла уехать Сьюзен?

– Нет, я…

– Но, леди Гриффолино, – чересчур энергично вмешалась Амелия, – вы просто обязаны остаться! В отеле так неуютно! А здесь вы почувствуете себя членом семьи.

Шарлотта заметила, что мистер Дрейк уставился на нее с такой злобой, словно она была ожившей Иезавелью. Вряд ли она сможет почувствовать себя членом семьи.

Стюарт сел рядом с ней и продолжил есть, очевидно, ничуть не задетый враждебностью отца. Если его это не беспокоит, почему должно беспокоить ее?

– Совсем необязательно приглашать меня в дом, – пробормотала она ему.

– Он не будет здесь жить, – отрезал Теренс.

На щеке Стюарта дернулся мускул, и мать поспешно пояснила:

– Стюарт живет здесь, только если нет иного выхода. Да мы несколько лет не видели его за завтраком! Какое это удовольствие – видеть в доме двух молодых людей!

Стюарт отодвинул стул:

– Нужно немедленно связаться с вашими поверенными, – принялся наставлять он Шарлотту. – Сьюзен может обратиться к ним за деньгами.

Шарлотта кивнула, хотя еще ничего не съела. Он рывком отодвинул ее стул и поспешил проводить к двери, остановившись только, чтобы накинуть плащ ей на плечи и подать шляпку.

Оказавшись на улице, он, похоже, расслабился, замедлил шаг и крепко сжал ее локоть. Шарлотта поняла, что он намерен идти пешком.

– Мы можем перекусить, если вы голодны. Я не хотел лишать вас завтрака.

– Пожалуйста, остановитесь, – попросила Шарлотта. Он послушался, но не выпустил ее руки.

– С вашей стороны очень любезно и благородно предложить содействие, но я пойму… то есть не буду настаивать, чтобы вы сдержали обещание. Я была… несправедлива и не намеревалась выпрашивать помощь…

– Вы ничего не выпрашивали. Я предложил искренне. – Он потянулся к ней и заправил под шляпку выбившийся локон. – Я уже справлялся о частном сыщике. Могу дать его адрес, если хотите. Но я с радостью помогу вам.

Она с изумлением уставилась на него:

– Но почему?

Его губы изогнула легкая улыбка.

– Скажем так: я пытаюсь искупить свою вину. А если ничего не выйдет, у вас на этот случай есть пистолет. Перемирие?

Она подумала о перспективе разыскивать Сьюзен в одиночестве в незнакомом городе и о том, что не с кем будет даже поговорить, поскольку поиски нужно вести втайне, чтобы не повредить репутации племянницы.

Рука Стюарта так крепко и уверенно сжимала ее локоть… и это утешало. Ее решимость освободить его от обещания заметно ослабела.

– Перемирие, – согласилась Шарлотта.

Его пальцы на секунду сжались.

– Прекрасно, – выдохнул он, коротко и почти неловко рассмеявшись.

– Спасибо. Я хочу помочь. – И откашлявшись, спросил: – Пойдем?

Шарлотта кивнула и на этот раз взяла его под руку. Она сама чувствовала себя неловко, принимая благодарность от человека, которого вчера держала под прицелом. Ему следовало сердиться на нее, пытаться отомстить или хотя бы злорадствовать, как сделала бы она на его месте. Но вместо этого он предложил помощь. Настоял на том, чтобы вместе искать Сьюзен. Это снова меняло ее представление о нем. Неужели она с самого начала была не права?

Новостей не было целую неделю. Сыщик, мистер Питни, не смог получить никаких сведений о местонахождении Сьюзен. Стюарт послал в Кент своего камердинера Бентона, но тот тоже не сумел ничего обнаружить. Лючия писала на почти неразборчивом итальянском, что новостей нет, если не считать того, что молодой англичанин перешел от чтения стихов в библиотеке к приглашению отвести ее в кондитерскую.

«Он двигается со скоростью улитки, – жаловалась она. – Итальянец уже соблазнил бы меня. Но не стоит унывать. Он милый мальчик, и когда наконец начнет действовать, я буду готова, более чем готова. О Сьюзен, я ничего не слышала, зато в городе только и говорят, что о тебе. Ты в самом деле стала любовницей мистера Дрейка? Что за игру ты ведешь? Позволяешь мне думать, будто ненавидишь его, а сама всегда хотела его для себя! Естественно, я не осуждаю твой вкус, и если ты когда-нибудь посчитаешь, что он чересчур стар (последнее слово она подчеркнула дважды), буду счастлива его утешить. Англичанам требуется больше времени, чтобы изучить искусство любви. Мой юный поэт нуждается в руководстве…»

– Есть новости?

Шарлотта подскочила, услышав голос входившего в комнату Стюарта. Пытаясь не думать о том, что только что прочитала, наскоро сложила письмо Лючии.

– Лючия начала распаковывать ящики, – сказала она. – Дом стал похож на итальянскую виллу.

Стюарт уселся на стул напротив ее дивана.

– Вы так и не поймали грабителя?

Шарлотта покачала головой.

– Лючия надеется, что сможет его схватить, когда расставит все вещи и будет ждать по ночам с пистолетом. Но грабитель не возвращался.

– Нет? – Стюарт задумчиво покачал головой и улыбнулся: – Слава богу, я в Лондоне. Вижу, Уитли очень занят.

– Уитли?

Улыбка Стюарта стала коварной:

– Ангус Уитли ухаживает за вашей подругой, разве вы не знали?

Шарлотта в удивлении глянула на письмо:

– Понятия не имела, что вы знакомы.

Стюарт кивнул:

– Уитли приехал в Кент, чтобы составить мне компанию, но я думал, что он не продержится и месяца.

– Лючия тоже так думала, – пробормотала Шарлотта. – Сколько лет мистеру Уитли?

Брови Стюарта изогнулись.

– По-моему, двадцать девять. А в чем дело?

– Лючия считает, что самые лучшие мужчины – те, которым не исполнилось тридцати, – усмехнулась Шарлотта.

На лице Стюарта появилась многострадальное выражение.

– Я пришел предложить новый способ поисков, – заявил он, меняя тему. – Питни не сумел ничего обнаружить, а прошло уже шесть дней. Если вы все еще уверены, что Сьюзен направилась в Лондон, думаю, нам следует попробовать что-то другое.

– Что? – вскинулась Шарлотта, отложив письмо. – Я по-прежнему уверена, что Лондон именно то место, куда она стремилась, и сюда она, скорее всего, поехала бы с кем угодно.