приморозит и без палатки, никакой костер не поможет. Остается одно, соорудить плот и дожидаться большой воды.

Солнце клонилось к закату и он заторопился вниз, чтобы определиться с ночевкой. Спускаясь по каменистому склону – не удержался, прокатился на боку, порвал куртку, снятую с бортмеханика, ободрал ладони. «Старею», – укорил сам себя. Заметил сверху небольшой привлекательный хвойник. Сосны стояли в два ряда, словно посаженные по бечевке. В глубине что-то темнело.

Сразу не сообразил, что это бревенчатый дом с односкатной тесовой крышей. Более всего поразила труба, выведенная с изгибом через верхний венец. Бросился бежать к дому… Высокий древесный подрост окружал со всех сторон домик, только у входа, где лежал помост из бревен, кустарник не смог пробиться. Радость оказалась преждевременной, стало понятно, что здесь давно никто не живет. Металлический засов приржавел так, что пришлось выколачивать топором. Дверь добротная из плах, на воротных длинных петлях подалась легко внутрь, как и положено, на случай зимних буранов. Два узких проема, как бойницы, на южную сторону заросли паутиной и пылью и едва пропускали дневной свет. Перегородка внутри делила дом на две половины – кухня и спальня. Рукомойник, печь, стол – это большая редкость в глухой тайге. А вот ручная мельница и фарфоровая ступа с пестиком для перетирки шлихового золота – это вовсе в диковинку. В походном сундучке, окантованном полосками меди, книга с ятями, тетрадь, стопка бумаг. Нашел схему водораздела с обозначением места стоянки, речушек и Шайтан горы, где, похоже, велись поисковые работы инженером-геологом Алониным, как значилось на нижней разграфке вместе с другими непонятными для него пометками.

Хвойным веником Аркадий Цукан промел топчан, на большее сил не хватило, и тут же заснул безбоязненно, словно в собственной квартире в поселке Алдан с теплым туалетом и горячей водой. Почесывая зудевшие от укусов комаров руки, подумал в последний момент: «Вот бы баньку…»

И как ни странно, ранним утром обнаружил баньку, топившуюся когда-то по-черному. Крыша с потолком провалилась внутрь, но прокопченные изнутри стены сохранились. Сохранилась и полуразрушенная изба с нарами в два ряда. Это походило на стоянку геологоразведочной партии. По всем признакам здесь не только искали, но и мыли золото еще до войны. Проснулся старательский дух, желание пошарить с лотком по ручьям… Но ждал в зимовье страдалец Витя.

Без блужданий по тайге путь обратно вышел вдвое короче. Он шагал привычным маршрутом к стоянке вдоль русла реки, пытался вспомнить давний рассказ-разговор про контрабандистов, про геолога Алонина, но не хватало какой-то зацепки, детали….

Витя обрадовался, встретил с криком – ну, наконец-то. А когда стали хлебать рыбный суп, то парень не удержался, сказал:

– Я думал, ты меня бросил…

– Хватит!.. – Цукан матюгнулся, рассердившись всерьез. – Я тебе говорил, ты опять за свое! Выкарабкаемся. Ты сопли не распускай. Вниз по реке километров пятнадцать я дом нашел настоящий, рубленный. Переберемся туда, начнем ладить из сухостоя плот, по большой воде уплывем отсюда к едрёной фене. Я еще на твоей свадьбе погуляю. Ты только пригласить не забудь.

– Да я так, извини… Глянь, вон брусники собрал кружку. Морс сварил. Ты попробуй, Федорыч, попробуй.

Витя подсовывал кружку и улыбался слегка виновато. В черной лыжной шапочке на затылке, с реденькой бороденкой он походил на молодого попенка или семинариста и безоговорочно верил Цукану, и готов был снова прыгать на деревянном протезе по тайге без понуканий, ему хотелось, чтобы этот угрюмоватый мужик с такой странной фамилией сказал снова, как недавно на речке: «Ну, ты герой!»

Хлопот с обустройством в доме инженера Алонина предстоит тьма-тьмущая, как раз за разом повторял Аркадий Цукан. Первым делом решил протопить печь, а она не разгоралась. Устроил коптильню. Пришлось через один и другой шибер гибкой веткой чистить трубу. Когда пламя загудело в печи, дым вытянуло из домика, взялся составлять список неотложных дел. Выбрать сухие крепкие бревна, обтесать и соорудить прямо на берегу плот с рулевым веслом в надежде на обильные осенние дожди. Заготовить побольше грибов, их порезать и засушить. Потом сбор ягоды. Это Виктор. Себе определил заготовку рыбы, мяса, лесных трав.

С рыбой полный порядок: в основном щука, реже голец, а хариус редко заскакивает в верши. Куропатку или рябчика поймать в силки почему-то не удается. Хотя птицы не боятся, подпускают метров на десять. Решил соорудить лук и стрелы, чтобы стать Чингачгуком. Но где взять сухожилия бизона? Попробовал натянуть леску перевитую в несколько слоев – получилась забава для Витьки. Стрела летела далеко, а убойной силы нет, да и попасть в рябчика, сидящего на дереве, оказалось не просто. Одного все же ранил стрелой. Рябчик свалился в траву, затаился. Вдвоем долго лазили в зарослях, пытаясь поймать птицу, а когда отловили, то окрестности огласились громким кличем индейцев гуронов, как это делал в кино Гойко Митич и эхо многократно его повторило в расщелинах Шайтан горы.

Плот взялся мастерить в виде катамарана для лучшей проходимости по камням. С краю толстые бревна, в середке потоньше. На углях отжег старое железо, из него выковал и закалил скобы. Скрепил бревна поперечинами. Увязал дополнительно бечевой. Определил, что взять в дорогу.

Лето выдалось на редкость сухим. Дождики моросили и вскоре стихали, а нужен был ливень дня на три-четыре, тогда можно протолкать плот по мелкой реке между камней и поваленных сухостойных деревьев. Ходил, замерял уровень воды в реке каждый день, в надежде, что где-то в верховьях пройдут проливные дожди. Ругался тихонько, чтоб Виктор не услыхал.

Южный склон у ближней сопки заалел от поспевшей брусники, а гриб полез из земли так обильно, что далеко не надо ходить.

Ранним утром Цукан вышел к реке за водой и увидел по закраинам лед. Тяжко вздохнул, сразу понял, что придется здесь зимовать и отчаянно бороться за выживание, что будет совсем нелегко. Но Виктору ничего не сказал, отправил снова собирать бруснику.

– Да куда нам столько? – удивился парень, ссыпая очередное самодельное ведро в ящик.

– Зима долгая, всё подъедим.

– А как же сплав на плоту! Ты обманул меня?..

– Не пыли, Витя. Обычно к осени вода прибывает обильно, а тут видишь, полный застой. Даже бечевой по камням не протащить. Да и без сапог, как пойдешь? У тебя ботинок совсем прохудился… Я предлагал тебе меховые сапожки с пилота.

– Да чтоб я с мертвеца!

– Ты, как овца. Мертвецы не кусаются. Надо снова идти к самолету, как река встанет. Масла из гидравлики скачаю для светильника, обувь, одежку соберу, провода, может, резину дельную на самострел найду…

– Как же потащишь