С тех пор как одельтерские земли получили эфемерное право на самоуправление, печально известная провинция Ланже-сюр-Нерра лишь укрепила свою сомнительную репутацию. Сюда начали стекаться полчища революционных социал-демократов: то была заслуга Закона о муниципалитетах, близости к Найтерине и удобного центрального расположения земли.

Со временем здесь образовалась активная подпольная партия; активисты ее присвоили себе смелое название – «Освобождение». Организация не стеснялась высказывать свое мнение о политике государства, и делала она это исключительно посредством подрыва железных дорог и охоты на «императорских подпевал».

Стоит ли говорить, какой величины зуб имело на освобожденцев ведомство Тайных дел. Граф Исангар недавно установил местоположение их штаб-квартиры и отправил людей следить за партийной верхушкой – чему был чрезвычайно рад и в связи с чем считал, что в полтора раза превзошел собственные возможности. Но вскоре Советник возжелал устроить на этот рассадник облаву; следовало лишь выбрать удачный день.

Ройем Исангар не любил ждать. Погром штаб-квартиры был назначен на 6 ноября 889 года.

Итак, в условленную дату, поздним вечером, группы одетых в гражданское людей направились в сторону небольшой усадьбы на самой окраине города Луввен. Хозяин ее давно уже переехал с семьей в одну из соседних земель и долгое время не продавал свои владения, надеясь найти покупателя как можно состоятельнее. Но последние года три от него не было вестей, и, дабы сохранить имение в целостности, городское управление поселило туда известного и талантливого настоятеля, – ныне древнего, слепого и отошедшего от дел. К несчастью, старик этот оказался то ли отцом, то ли дедом кого-то из освобожденцев. И вскоре в подвале зажиточного дома образовалась целая лаборатория по производству кустарных бомб, а в добротный сейф на втором этаже перекочевали многие документы организации.

Сегодня к высокому забору особняка подбирались бойцы ведомства Тайных дел, и вечер укутывал их приближение в холодный полумрак. Каждый из них был физически силен, обучен военному делу и беспрекословно подчинялся своему лидеру – Гостейну Швеху по прозвищу Горячая Голова. Один такой агент стоил десятка нанимаемых для регулярной армии солдат. Никто из подчиненных Швеха не заводил семьи и детей, ибо с завидной регулярностью они отправлялись на задания, с которых с большой вероятностью можно было не вернуться. Каждый из этих людей не раз смотрел в лицо смерти, и не страшиться ее полицейским помогали специальные препараты – впрочем, это известно лишь по слухам.

Штаб-квартира «Освобождения» уже почти со всех сторон была окружена полицейскими, и где-то на другом конце Ланже-сюр-Нерры, в тепло натопленной комнате хорошей гостиницы мадемуазель Флави Гертин разложила на письменном столе схему злополучного поместья. Ройем Исангар окунул старомодное перо в чернильницу и надписал в тех местах, где должны были располагаться группировки, имена их командиров.

Одну из групп вел сам Гостейн Швех, коренастый и сильный, с коротко стриженными огненно-рыжими волосами и такой же бородкой, с неизменно красным лицом и красным родимым пятном над левым глазом. Вены на широких предплечьях его были вздуты; такие крепкие руки годились более для топоров и кистеней, чем для ружей и пистолетов. Гостейн никогда не прятался за спинами бойцов, а потому шел впереди своей группы и на этот раз. Одна шальная пуля, и полетит Горячая Голова с плеч. У Швеха не было на этот счет никаких сомнений.

Гостейну ассистировали далеко не последние люди его ведомства. Первой группой – разведчиками и прикрытием с улицы – командовал лейтенант Эзнаен Ташерон; второй – поддержкой – капитан Гаспар Пеллетье. Где-то поблизости, в городе, заняли свои посты члены четвертой группы – цепь наблюдателей, что в случае подкрепления освобожденцев с улицы должны были особым способом доложить об этом полицейскому прикрытию. План Ройема Исангара был осторожен и продуман, ибо Советник Тайных дел слишком желал победы.

Вооруженные арбалетами, ножами и крюками лазутчики получили команду к действию. Без единого звука они поднялись на стену и устранили охрану двора – этих маленьких, немногочисленных, никчемных пешек, головы которых Император разрешил не считать.

Без пяти минут одиннадцать. Посмотрев на время, Советник Тайных дел отпил принесенного ему чая и сделал пометку на схеме. После этого взгляд его переключился на какие-то бумаги с записями. Правая рука Исангара схватила их и поднесла поближе к глазам, а левая, будто действовавшая обособленно от всего организма, отложила перо в сторону и на смену ему взяла десертную ложечку. Ею она отделила и отправила в рот маленький кусочек черничного пирожного.

Гостейн поднял руку вверх, приказав своим бойцам остановиться. Те замерли и вглядывались в темноту, пока агенты лейтенанта Ташерона не сбросили с каменного ограждения веревочную лестницу.

Счет пошел на минуты. Действуя четко и слаженно, солдаты Горячей Головы оказались на заднем дворике; ими даже не была разбужена сиделка священника, почивавшая в крошечном неказистом доме для прислуги. Именно она пару дней назад встретилась с человеком Ташерона и сообщила о партийном собрании, что будет проходить в усадьбе 6 ноября. Женщина эта была слишком умна, чтобы строить из себя набитую дуру и не вызывать подозрений, но слишком глупа, чтобы после разговора с полицейскими не убраться куда подальше.

Гостейн Швех тихо открыл дверь черного хода дубликатом ключа, слепок которого на свой страх и риск сделала их сообщница. Вместе со своими подчиненными Швех пересек неосвещенные кухню и подсобку. Теперь цель была совсем близко. Послышались щелчки заряжаемых пистолетов.

Левая рука Ройема Исангара, поставившая чашечку с чаем на стол, вновь схватила перо и два раза обвела на схеме прямоугольник, выдававший себя за главную залу особняка.

В то же мгновение дверь из коридора в гостиную была звучно распахнута; теперь Горячая Голова не скрывался.

– Атака! – скомандовал он, врываясь из темноты в освещенную комнату; свет ударил ему в глаза.

Воцарившуюся, как это бывает в неожиданные моменты, тишину разорвал звук первого выстрела. Выпущенный патрон попал в цель, поразив неизвестного джентльмена, стоявшего позади остальной публики.

Мгновением позже начались крики и сутолока.

Людская масса, наполнявшая гостиную, вмиг уподобилась стаду овец: заблеяла, замешкалась, бестолково затолпилась. Настоящими террористами из них были не более половины. Другие так и оставались простыми поставщиками, мелкими сошками или же просто отчаянными, ищущими в жизни приключений и свернувшими не на тот путь зеваками. Иначе говоря, пушечным мясом.

Спотыкаясь и толкая друг друга, освобожденцы бросились к парадному входу – своей призрачной надежде на спасение. Однако выбраться наружу они не могли: двери удерживала группа разведчиков во главе с лейтенантом Ташероном.

Кто-то из полицейских выстрелил в люстру, но неудачно: пуля прошла лишь по краю металлического крепления, и оно выдержало.