Учитывая возможность получить ранение до того, как корабль перейдет на дежурство по боевым постам и в лазарете перестанут принимать обычных пациентов, я решил на всякий случай сделать противостолбнячную прививку. При размещении на боевых постах медики перемещались в кают-компанию, традиционное место размещения медицинского центра на корабле в бою, оставляя лазарет как свободное место на палубе, которое быстро заваливали носилками, коробками с медицинским оборудованием и кислородными баллонами.

Как только мы покинем остальную часть флота и отплывем к Восточному Фолкленду, укол от столбняка станет невозможен. Это было похоже на талисман для удачи, который, как я надеялся, не станет искушением судьбы.

В течении всего дня 20 мая напряжение нарастало. Мы перенесли наше снаряжение из адмиральского салона на главный камбуз, который был более доступен с летной палубы. День прошел за едой и упаковкой снаряжения, сопровождаемыми постоянными совещаниями по планированию в адмиральском салоне.

Группа формальных приказов в этот день была по уши в делах и нестыковки в плане сглаживались, по мере того, как мы работали. После полудня мы все выспались и пробудились к большому ужину и завершающей встрече. Капитан «Антрима» созвал ее, так как, теоретически, он руководил операцией и хотел дать свое одобрение плану. Мы не были в восторге от того, что нам пришлось представить ему план на этой последней стадии.

Затем мы спустились на главный камбуз, чтобы собрать боеприпасы. Магазины к стрелковому оружию всегда хранят разряженными, чтобы избежать осадки пружин. Минометные мины и 66-мм реактивные гранатометы пришлось доставать из корабельных погребов. Наше личное оружие было тщательно вычищено, чтобы удалить старое масло из ствола, иначе оно будет дымить при стрельбе, и слегка смазано. Ручные гранаты, прежде чем аккуратно уложить эти смертоносные предметы в наших подсумках, были вычищены. Мы ввинтили запалы, взвели ударные пружины и вставили предохранительные чеки. Все укладывались спать, если могли и отдыхать, если сон не шел. Операции частей специального назначения характеризуются многочасовым напряженным ожиданием.

В воющей и бурлящей снаружи тьме, «Антрим» очень быстро удалялся от Экспедиционного корпуса к точке, с которой должен отправиться в разведывательный вылет «Уэссекс». Это точка будет находиться на расстоянии более 100 миль от Восточного Фолкленда, так что не только наша высадка займет некоторое время, но и любые проблемы возникнут очень далеко от любой помощи. Потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к тусклому освещению под палубой. Стоять и дрожать, несмотря на термобелье, на резко двигающейся и вибрирующей палубе было очень одиноко.

Нас с Роджером вызвали на летную палубу для проведения разведывательного полета с тепловизором. Море было очень неспокойным, дул сильный ветер. Случайные слабые вспышки света в различных местах на палубе, указывали на то, что палубная команда проводит предполетную проверку, шатаясь, как пьяные, от корабельной качки. «Уэссекс» стоял «под парами», чтобы удержаться на месте и нас проводили к его двери. Мы передали наше оружие борттехнику прежде чем подняться на борт. Тепловизионная камера блокировала большую часть двери и нам пришлось протискиваться мимо нее. Флай-сержант Дуг Флетчер наш оператор-самоучка, борттехник и оба пилота все были одеты в спасательные жилеты и гидрокостюмы. Мы с Роджером чувствовали себя очень уязвимыми в нашей тяжелой боевой выкладке и быстро впитывающей влагу и намокающей армейской форме. Взлет в таких условиях всегда чреват аварией. Пилот должен заставить вертолет «взлететь» на страховочных концах, чтобы, когда их срубят, из-за качающейся палубы вертолет не сбросило в море. Лишь краткие вспышки света указывают, когда срубят стропы, и как только их убирают, пилот немедленно взлетает в завывающий ветер.

Как только вы окажетесь в воздухе и удалитесь от корабля, ветер может только замедлить ваше снижение. Тем не менее, необходимость лететь как можно ниже, чтобы избежать вражеских радаров и кромешная темнота, были, мягко говоря, тревожащими. В открытую дверь с ревом врывался очень холодный воздух и скоро мой озноб перешел в дрожь. Судьба «Си Кинга» SAS не выходила из головы весь полет. В гарнитуре я слышал, как командир и второй пилот отпускают шутки висельников на тему падающих в море вертолетов.

Чтобы добраться до северо-западной части Восточного Фолкленда, чуть севернее Фанниг-Хед, потребовалось около 45 минут. Мы поднялись на 300 футов (прим. 90 м) над уровнем моря и начали тепловизионную съемку Рэйс-Пойнт и Мидл-Бей к северу от него. Несмотря на предыдущие сообщения от патруля SBS об активности противника в этом районе, съемка района Мидл-Бей ничего не показала. Мы надеялись, что система работает. Затем мы двинулись на юг, чтобы прочесать северную часть самого Фаннинг-Хед. Изображение на экране показывало линии побережья и хребта очень отчетливо, с темными и светлыми пятнами, указывающими на болота (явную разницу температур между землей и торфом). Этот второй заход ничего не дал, пока мы не вышли к возвышенности, где находился поселок Порт-Сан-Карлос. К нашему удивлению, он был ярко освещен уличными фонарями и теплым светом из окон деревянных бунгало как в мультфильме «Снеговик». Мы прошли прямо над поселком, который (к счастью) дремал и оставался, по-видимому, непотревожен нашим интересом.

Проход назад, вдоль гребня к Фанниг-Хед, выявил скопления примерно полутора десятков маленьких, но ярких светлячков, парами и в группах. К северу от Фаннинг-Хед находилось несколько таких групп, причем одна группа находилось на самом верху. Тепловизионная система работала необычайно хорошо. Мы нашли «нашу» роту тяжелого вооружения.

Мы прошли вдоль побережья, затем снова над поселком Порт-Сан-Карлос, к району сразу за ним, а, затем, на юг, от холма Дез Валлей Хилл и Лукаут Хилл. Мы повернули назад, через реку Сан-Карлос, прежде чем пролететь над поселком Сан-Карлос. Затем мы «пропылесосили» бухту Аякса и мыс Рек, прежде чем, с чувством облегчения, не обнаружив больше никаких позиций противника, направились на северо-запад обратно к морю. И очень долго летели назад, к теплу и безопасности «Антрима».

Посадка при штормящем море была непростой задачей. Как только палубная команда принайтовила вертолет, чтобы качающаяся палуба не сбросила его в море, мы прокрутили пленку, уточнив местоположение противника. Затем мы с Роджером выбрались из вертолета и спустились по трапу, чтобы проинформировать патруль.

Щурясь в ярком свете адмиральского салона, мы пробежались по особенностям места высадки и расположения противника. Индивидуальные черты были стерты черным маскировочным кремом на наших лицах, скрывавшим предательский блеск нормальной кожи. Группа обеспечения безопасности зоны высадки начала поднимать свои тяжелые «бергены» из камбуза в ангар летной палубы, составляя их аккуратными рядами для быстрого опознания в темноте.

С самого начала наш тщательно разработанный план полета столкнулся с помехами. Огромный груз боеприпасов, который мы приготовили, превышал