— Франсиско, я никогда ничего не выясняла об отце: считала, что он сбежал от матери, от кредиторов и от проклятых, гниющих овец, так и не нашедших применения, но сейчас я сомневаюсь во всем, — сказала Ирэне.

По ночам ей становилось страшно — ей снились мертвенно-бледные тела в морге, повисший, как нелепый плод, на акации в детском парке Хавьер Леаль, бесконечные очереди женщин, которые разыскивали своих пропавших без вести близких, взывающая из мрака, в ночной рубашке, босая Еванхелина Ранкилео и — среди вереницы чужих призраков — тонущий в болоте ненависти отец.

— Может быть, он не сбежал, а его просто убили или арестовали, как считает моя мать, — вздохнула Ирэне.

— Нет никаких разумных причин, чтобы человека с таким положением забрала полиция.

— Мои кошмарные сны и мир, в котором мы живем, не имеют ничего общего с разумными причинами.

В этот момент вошла Роса и сказала, что Ирэне спрашивает какая-то женщина Ее зовут Дигна Ранкилео.

Спина Дигны Ранкилео согнулась от бремени времен, а глаза выцвели из-за того, что она долго смотрела на дорогу и ждала Она извинилась за столь поздний визит и объяснила, что на это ее толкнула безысходность: она не знает, к кому обратиться. Днем она никуда отлучиться не может: невозможно оставить детей одних, а в этот вечер матушка Энкарнасьон вызвалась побыть с ними. Благодаря ее доброте Дигна на автобусе добралась до столицы. Радушно пригласив ее войти, Ирэне провела ее в холл и предложила поесть, но гостья согласилась лишь выпить чашку чая. Опустив глаза, она села на краешек стула и прижала к себе потертую черную сумочку. На плечах у нее была шаль, а тесная шерстяная юбка едва прикрывала подвернутые чуть выше колен чулки. Было заметно, что она пытается побороть свою робость.

— Сеньора, вы узнали что-нибудь о Еванхелине? Дигна покачала головой и, помолчав, сказала, что считает ее погибшей: все знают, что искать пропавшую без вести — затея бесполезная. Но она пришла не из-за девочки, а из-за Праделио, старшего сына Голос ее понизился до едва слышного шепота.

— Он скрывается, — призналась она.

Праделио убежал из части. Когда в стране военное положение, дезертирство может стоить ему жизни. В былые времена для увольнения из полиции нужно было только выполнить бюрократические формальности, но сейчас полицейские гвардейцы[46]входят в состав Вооруженных Сил, и у них такие же обязанности, что и у солдат на поле боя. Положение Праделио Ранкилео было опасным: если его начнут ловить, то ему несдобровать, — так считала его мать, понимая, что он живет, как преследуемый зверь. Обычно самые важные решения в семье принимал ее муж — Иполито, но, как только первый в этом районе цирк развернул свой купол, он сразу же вошел в состав труппы. Стоило только прозвучать возвещавшей начало сезона барабанной дроби, как он хватал свой чемоданчик с профессиональными причиндалами, присоединялся к труппе и пускался по городам и весям, где найти его не представлялось возможным. Дигна не осмеливалась делиться своими заботами с другими людьми. Так, промучившись в неуверенности несколько дней, она вдруг вспомнила свой разговор с Ирэне Бельтран и ее сочувствие тому горю, что обрушилось на семью Ранкилео. Она подумала, что Ирэне — единственный человек, к чьей помощи можно прибегнуть.

— Я должна вывезти Праделио из страны, — пробормотала она.

— Почему он дезертировал?

Мать этого не знала Однажды вечером он вернулся бледный, потерянный, с безумными глазами и в разодранной форме. Он не стал ничего объяснять. Он был голоден, жадно ел, набивая рот едой: сырой лук, большие куски хлеба, вяленое мясо, фрукты и чай. Насытившись, он уперся локтями в стол, обхватил голову руками и, обессиленный, заснул как младенец. Дигна стерегла его сон: более часа она просидела рядом, вглядываясь в его лицо, стараясь угадать, через что же он прошел, раз был цоведен до такой степени истощения и страха Проснувшись, Праделио решил не встречаться со своими братьями, чтобы исключить любую случайную возможность его выдачи. Он хотел уйти в горы, где его не смогут найти даже грифы. Домой он заглянул только для того, чтобы попрощаться с матерью и объяснить ей, что увидеться им больше не придется: ему поручена задача, которую он должен выполнить даже ценой собственной жизни. Позже, когда наступит лето, он перейдет границу через один из горных перевалов. Вопросов Дигна Ранкилео не задавала она слишком хорошо знала своего сына — ни ей и никому другому он не расскажет о своей тайне. Она ограничилась замечанием, что даже при хорошей погоде попытка пройти эту бесконечную горную цепь обречена на провал: немало людей заблудились и нашли свою смерть в этих местах, где черт ногу сломит. Потом их укрывает снег и они исчезают до следующего лета когда какой-нибудь путешественник не натолкнется на их останки. Она посоветовала ему спрятаться и переждать, пока не перестанут его искать, или уехать на юг, где легче бежать через невысокие горы.

— Оставь меня в покое, мать. Я сделаю то, что должен сделать, а потом как-нибудь скроюсь, — перебил ее Праделио.

Он ушел в горы; проводником был его младший брат Хасинто, знавший горы как никто. Он укрылся на одной из вершин, питаясь ящерицами, грызунами, кореньями и тем немногим, что иногда приносил ему брат. Дигна смирилась с его участью, но появился лейтенант Рамирес и в поисках Праделио стал обходить дом за домом, угрожая тем, кто осмелится его укрыть, и предлагая вознаграждение за поимку дезертира, а потом, однажды поздно вечером, в их дом тайком явился одетый в гражданскую одежду сержант Фаустино Ривера и шепотом предупредил их: если им известно, где скрывается беглец, то пусть ему передадут, что горы будут прочесывать до тех пор, пока его не найдут, и тогда мать решила не ждать.

— Сержант Ривера нам как родной, поэтому-то он и предупредил меня, — пояснила Дигна.

Для крестьянки, чья жизнь проходила там, где она родилась, и не выходила за пределы ближайших, знакомых ей сел, самая мысль о том, что один из ее сыновей должен уехать в другую страну, казалась настолько неосуществимой, как если бы ей предложили спрятать его на дне моря. Она не могла представить себе мир, который был по ту сторону далеких гор, но знала, что земля простирается намного дальше и существуют края и страны с удивительным климатом, где люди говорят на других языках и где живут народы разных рас. Там легко сбиться с правильного пути и пропасть, но лучше уехать, чем умереть. Она слышала об эмигрантах — наиболее частая тема разговоров в последние годы — и надеялась, что Ирэне сможет помочь Праделио найти убежище в каком-нибудь посольстве. Девушка попыталась рассказать ей о непреодолимых трудностях, связанных с осуществлением этого замысла каким бы смелым ни был ее сын, он не сможет обвести вокруг пальца вооруженную охрану, перепрыгнуть через решетку и просто появиться в каком-нибудь посольстве, — вряд ли какая-либо дипломатическая миссия предоставит убежище бежавшему из Вооруженных Сил, фактически являющемуся дезертиром. Единственное решение состояло в том, чтобы найти контакт с людьми Кардинала.