Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну и идеи у вас порой появляются, госпожа, — Квент сделал серьезное лицо, — коварные, но гениальные! Он убрал гримасу серьезности и страстно поцеловал Тиру в губы.
— То ли еще будет, когда мы добьемся своего! Я уже работаю над сводом законов. Люди будут служить нам за право жить в городе, а кто откажется, — пусть и дальше гниет в диких лесах! Самых симпатичных возьмем в храм, пусть привыкают быть богами. Да-да, мы будем зваться богами, будем делать что захотим, и никто не сможет нам указывать. — Тира не сдержала довольную, мечтательную улыбку.
Кажется, я услышал достаточно, и, будучи не в силах больше наблюдать этот позор, отправился домой. Выходит, Марб был прав. Я выслушаю его завтра, но нельзя проговориться о том, что я знаю правду, ведь может всплыть факт моей способности к хин, а я уже не представляю, кому можно доверять, а кому нет. Кроме Ниры, конечно же. Она не случайно запретила распространяться о моих прорывах в образовании.
Я вернулся назад в храм через портал и «пришел в себя». Тело тут же захлестнула буря эмоций, и пришлось некоторое время успокаиваться. До позднего вечера я размышлял о последних событиях. Но меня не долго тревожили слова магистров из шатра. Теперь у меня появилось время обдумать увиденное в глубинах дверной ручки.
Я чувствовал большую силу, исходящую от молекул, еще большую — от атомов. В космосе же подобного нет. Там много сил, я их тоже чувствовал, но они другие. Они не такие мощные и тугие. Теперь мне становится понятно, что энергия в космосе отличается от межатомной и межмолекулярной по своей сути, но работает она почти одинаково на любом уровне. Это идеальный баланс между силами притяжения и отталкивания. По какой-то причине всё во Вселенной подвластно притяжению. Но когда притягивающиеся объекты оказываются слишком близко друг к другу, то включаются неведомые силы отталкивания. Это есть в микромире, но в космосе такого нет. Материя будет притягивать к себе другую материю до тех пор, пока это будет возможно, она никогда не перестанет притягивать к себе подобное, пока другая, более мощная сила не преодолеет силы притяжения.
Я знаю, что звезды иногда взрываются, но это от того, что они работают неправильно, в них нарушается баланс энергии, но никак не от того, что вдруг заработали силы отталкивания. Вернее они заработали, но не сами по себе, у этого есть причина и кроется она в сбое, нарушении, болезни. Отсюда можно сделать вывод, что источник всех сил находится где-то в глубине материи, очень глубоко в недрах атомов, а может, даже в глубинах частиц, из которых атомы состоят. Я ощутил это на себе: чем глубже в материю я проникал, тем энергия становилась плотнее, тем ее больше и тем она древнее. Я узнал это, когда был там, окруженный фотонными вспышками и тучами электронов. А Ки все это запомнил, и теперь мне становится проще понимать мир, он открывается мне, прорастает внутрь моего духа, и я меняюсь. Я никогда еще не был так счастлив, как сейчас. Даже в самых несбыточных мечтах я не представлял, что смогу делать то, что делал сегодня. Я познакомился с механизмом, который работает уже многие миллионы лет, и это больше, чем что-либо другое. Я чувствую слабую уверенность в том, что это единственное правильное занятие для любого человека — познавать мир, быть причастным к нему и помогать ему развиваться, а следовательно, помогать себе, и другим людям тоже.
Марб, как и обещал, пришел в девять утра для ремонта и доработки «некачественно» построенного жилища. Он принес с собой инструменты и материалы — все как полагается.
— Доброе утро, Илан. Знаешь, а ведь домик действительно не очень комфортный. Стены кривоваты, двери разные все и старые, потертые. Вот эта, которая с ручкой чугунной — вообще ученическая работа, мы такие не ставим в жилища. Это, наверное, со склада всякий хлам пособирали старый и слепили тебе берлогу. Марб усмехнулся и принялся править стены. Оказалось, что не только металл, но и камень ему повинуются. Я несколько секунд понаблюдал за его неторопливой работой, опешивший от такой деловитости, и поздоровался в ответ:
— Доброе утро, Марб. Раньше я жил в лесах, в хижине из дерева, камня и соломы. Этот домик — лучшее жилье, которое у меня когда-либо было. Но ты, верно, пришел рассказать мне о другом?
— Да, приятель. Мне сразу показалось, что ты хороший человек. А когда ты принес тот кусок железа, я понял, что Нира действительно обучает тебя и доверяет. Многие в городе сомневаются в ее решениях, но только не я. Ты — мой шанс передать ей послание о том, что ей грозит опасность. Марб выровнял одну из стен с помощью своих духовных сил, перешел к следующей и продолжил повествование более тихим голосом.
— Я бросил учиться в храме уже давно, примерно восемь лет назад. У меня неплохо получалось, я часто упражнялся самостоятельно после основных занятий. Как-то раз я заснул за книгой и во сне сполз под стол, на скамью. Меня разбудил разговор двух магистров, пришедших готовить помещение к завтрашним урокам. Я не совсем расслышал, о чем речь, но что-то мне показалось странным. Я решил не выдавать себя и подслушал отрывок беседы. Им было нужно только принести материалы и оставить их на учительском столе, а если бы они меня заметили, то я притворился бы спящим. Но чем дольше я их слушал, тем тревожнее мне становилось. Этот разговор я уже не смогу точно пересказать. Но они, даже считая, что находятся одни в помещении, говорили загадками. Суть в том, что есть некие «избранные» послушники, магистры и жрицы, которые собираются на странные занятия под руководством самих глав Совета. Они там занимаются явно не исследованиями и совершенствованием своих духовных сил, потому что эти двое называли своих предводителей «идеальными» и даже «божествами». Они плохо отзывались об уважаемых магистрах и даже о Нире. Я неосторожно шевельнулся, и они услышали шум, тут же замолчали и ушли. Понимаешь, Илан, они уже давно создали свой собственный храм внутри нашего и проводят там непонятные, возможно, гнусные ритуалы. Я
