Проходя мимо кухни, гадалка заколебалась. Хотелось горячего чая, но вот время… Она решительно тряхнула головой. На ощупь поправила платье и прическу, стоя в тёмном коридоре. Затем выскочила на улицу, и заспешила туда, куда звало сердце. Сперва проведать матушку, а уж навстречу судьбе она как-нибудь успеет!

Путь по ночному Аренгальду вышел беспокойным. Казалось, вместе с чудовищем, в город проникло зло. На улицах под светом луны и раньше было неспокойно, но сегодня гадалка спешила изо-всех сил. Вдалеке слышались пьяные крики. Вот ветер принёс с другой стороны звуки драки и ругани. Глухим хлопком раздался выстрел. То ли это было предчувствие, то ли разыгралась фантазия, но встречаться этой ночью ни с кем не хотелось.

К родному дому ноги привели едва ли не быстрее мысли. Вот знакомая с детства квартирка под самой крышей. Маленький ключ нашёлся в кармане не сразу. Сибия даже успела похолодеть – вдруг посеяла его во время всех своих приключений? Но всё обошлось. Она возилась с замком, когда щёлкнул засов, и дверь отворилась сама. На пороге стояла высокая седовласая женщина в храмовой робе. Огонёк свечи в руках выхватывал из мрака очертания её сурового морщинистого лица с высокими скулами и тонкими аристократическими чертами. Женщина больше походила на стареющую королеву, чем на монашку.

– Госпожа Гевин, если я не ошибаюсь? – чуть прищурившись, спросила она глубоким хорошо поставленным голосом.

– Да, это я.

– Входите.

Дверь закрылась за провидицей. На мгновение она почувствовала себя гостьей в собственном доме, но потом опомнилась:

– А вы, наверное, присматриваете за моей матушкой по просьбе отца Клауса?

– Вы правы, меня зовут сестра Аби. Присаживайтесь, милая. Уж простите, но выглядите вы неважно – так и хочется накормить, – пожилая женщина засуетилась, накрывая на стол. Не смотря на серебро в аккуратно уложенных волосах, двигалась она легко, даже грациозно. Очень быстро появились свежие булочки, варёные яйца и фрукты. На печи натужно загудел чайник.

– Спасибо вам, – живот громко заурчал, и гадалка смущённо улыбнулась, – я только проведаю матушку, и тут же к вам вернусь.

– Проведайте, она очень скучает. Говорит о вас почти всё время,– святая сестра кивнула, словно дозволяя посетить святая святых дома.

Вскоре они сидели за круглым столом и пили ароматный травяной чай. Жутко хотелось закурить, но от этой идеи пришлось отказаться. Монахиня расспрашивала о событиях у Северных ворот и последних днях Клауса. Сибия пыталась смягчать новости, но пожилая женщина вцепилась в неё как настоящий храмовый дознаватель. Не принимала отговорок или полуправды. Она не успокоилась, пока не узнала всё про гибель священника.

– Простите, сестра, больше мне ничего не известно, – провидица с болью смотрела в потемневшие глаза старушки, на её фигуру, что была прямой как мачта, а теперь согнулась под тяжестью горя. – Эти газеты… там одно враньё! Я знаю, святой отец был прекрасным человеком.

– Это так, милая, – монахиня несколько раз быстро втянула воздух, зажмурилась, давя слёзы. Затем снова расправила плечи. В её голосе зазвучала прежняя спокойная уверенность. – Я знала его очень давно. Газеты… что с них взять? Газеты – это политика, средство повлиять на умы, не более. А политика, девочка моя, очень грязная штука. Уж поверь старой аристократке.

– Мне сразу показалось что вы родом из благородных. Как вас зовут на самом деле?

– Что же, раз тебе любопытно: Абисса. Абисса фон Ройх.

– Вы родственница Кристана? – брови Сибии поднялись от удивления.

– Дальняя. Но я бы не отказалась с ним повидаться при случае. Передашь ему приглашение заглянуть на огонёк?

– Обязательно. Знаете, сестра, – гадалка вдруг поняла, что слова подбираются с трудом. Ведь эта пожилая леди ей ничего не должна, но её помощь сейчас была необходима, – я хочу вас попросить присмотреть за матушкой ещё какое-то время. Всего несколько дней, пожалуйста.

– Само собой, милая, – тонкие губы растянулись в доброй улыбке, – отец Клаус оставил мне маленькое состояние для ухода за вашей матерью.

– Что?! Невероятно…

– Я буду тут столько, сколько потребуется. И, когда всё закончится, вы сможете отвезти мать в хорошую лечебницу, где ей помогут по-настоящему.

Гадалка почувствовала, как теперь и ей на глаза наворачиваются слёзы.

– Отец Клаус… спасибо. И вам огромное спасибо, сестра Абисса!

– Лучше просто Аби. Старое имя в прошлом, – седовласая женщина чуть помедлила. – Вы ведь пытаетесь остановить монстра, который всему виной, так? – Сибия кивнула. – Тогда я прошу лишь об одном: сделайте это любой ценой. Я не хочу, чтобы смерть Клауса оказалась напрасной!

Сейчас монахиня как никогда походила на благородную леди: осанка прямая, взгляд жёсткий, тонкие ладони лежат на столе и совершенно не дрожат. От её фигуры веяло достоинством и силой. Провидица почувствовала, что просто не может позволить себе разрыдаться. Не имеет права отступить.

– Хорошо, – с какой-то мрачной торжественностью кивнула она, – я уничтожу тварь. Любой ценой.

Она поднялась из-за стола, отставив кружку с недопитым чаем:

– Я совсем забыла, как мало у меня времени. Я должна спешить.

– Ещё кое-что, милая, – сестра Аби тоже встала, – тут был один из выживших храмовников. Его имя Стефан, и он искал тебя. Не удивляйся, если встретишь его, этот человек может помочь.

– Имя кажется знакомым, – гадалка задумалась на мгновение. – Погодите, он ведь тоже был у ворот той ночью. Так вы уже знали обо всём, что произошло на самом деле?

– Далеко не обо всём. Стефан, бедная душа. Он сильно не в себе, и рассказывал мало, урывками. Я помогла ему, как смогла, и он ушёл искать вас.

– Раз так, спасибо за предупреждение. Союзники сейчас очень нужны.

Женщины обнялись на прощание. Монахиня осенила Сибию знаком Хранящего, и та спешно покинула жилище. Времени до рассвета оставалось всё меньше и меньше, приходилось торопиться.

Гадалка снова шла по ночным улицам. Почти бежала. Один раз чудом разминулась с шумным сборищем мужчин: они увлечённо и зло кричали о вере и власти. Такие споры опаснее курильщика на пороховом складе, и она свернула в переулок, делая крюк. Но гремучие компании попадались всё чаще – путь вёл в самые неблагополучные закоулки Аренгальда. Там было неспокойно даже в старые деньки, не то, что сейчас. Столица сама походила на пороховой склад. Люди оказались предсказуемой угрозой, на деле же опасность подкралась с другой стороны.

Проулок казался тихим. Провидица специально помедлила: ни голосов, ни сопения, ни единого движения во мраке. Но, когда она вошла в кирпичное ущелье из двух стен, раздалось рычание. Спереди появилась собака: обычная бродячая дворняга, коих немало в любом городе. Вот только животное яростно скалилось, а не пыталось убраться с пути человека. Уши прижаты, голова чуть опущена, шерсть стоит дыбом. Никакого лая – только жажда крови в глазах, тёмных, как провалы в бездну.