какое-то нерабочее настроение. — А твоя Эмма, как? — задала она вопрос, вкладывая в него свой смысл.

— Она в Париже. Через неделю приедет.

— Решительная она женщина, — зная о беременности Эммы, — сказала Наталья.

— Ты какая-то другая стала. Спокойная, тихая. Может, по коктейльчику? — высматривая у стойки бара официантку, предложил Олег.

— Алкоголь не употребляю, — сделала отрицательный жест рукой Наталья.

— Что совсем? — удивился он. Раньше она не отказывалась от бокальчика хорошего вина в хорошей компании.

— Соовсем! — глаза ее блеснули из-под ресниц, щеки зарозовели — или это отблеск начинающихся сумерек, падающих через окно, так отражался на ее лице?

В глазах такая глубина и еще что-то, что невозможно понять.

Энергетическая волна, исходящая от Натальи коснулась Олега. Покрутив в руках кофейную чашечку, она подняла глаза:

— Хочешь, я тебе тайну сообщу страшную, ее даже муж еще не знает? — и без остановки полушепотом: — У меня тоже будет ребенок! Представляешь?

Неожиданно!

— Еще как представляю! — обрадовался Олег за Наталью, сжимая ей руки: — Поздравляю тебя! Так вот отчего ты сияешь вся!

— Мне тридцать четыре скоро, Олежек. Я уж надежду потеряла. После того… — Она замолчала, отвела взгляд. — Даже врачи ничего не обещали… А тут… — на ее лице отразилась внутренняя радость — важная, необъятная! Мужчины так радоваться не умеют. Олег зафиксировал в памяти новое впечатление. Еще совсем недавно он удивлялся подобному восторгу Эммы.

— Ты молодец! Сама же говорила: главное, сильно захотеть.

— Я только сегодня об этом узнала. Самой неожиданно. Для меня это последний шанс.

— Все будет хорошо, я уверен в этом. Давай хоть соком отметим это событие. Что тебе вообще хочется? У беременных женщин могут быть капризы.

— Для капризов у меня муж есть и отец ребенка.

— Представляю, как он будет рад.

— Боюсь, что он меня теперь за стекло поставит и пылинки будет сдувать.

— Да он тебя любит!.. Девушка, — позвал Олег официантку: — Дайте нам коробку зефира и сок… ты какой хочешь? — спросил он у Натальи.

— Апельсиновый.

— Два апельсиновых. А мне, пожалуй, можно и коктейль за твое чадо выпить: — Один «Легкий», девушка, — попросил он официантку.

— Давай попросим, чтобы нам зажгли свечи, — сказала Наталья с запозданием, после того, когда официантка ушла.

— Давай. Праздновать так праздновать. Мы теперь с тобой собратья по счастью.

За окном голубели сумерки. В хрустале теплилось пламя свечи. Мысли и чувства их были похожи.

— Вот обрадую сегодня Эмму.

— Она тебе будет звонить?

— В двенадцать.

— Передавай ей привет от меня, — сказала Наталья. (Они подружились еще в Москве, когда Наталья лежала в клинике, и Эмма часто навещала ее там вместе с Олегом и вместо Олега.)

— Передам обязательно. Я за нее переживать начал. Мать тоже беспокоится.

— Да, я бы, наверное, так не смогла. Она у тебя сумасбродка и… очень еще молодая.

— Сегодня я с ней поговорю серьезно. И ты себя береги.

— Конечно, — отозвалась Наталья.

Они еще посидели некоторое время, перебирая новости и своих знакомых, но вскоре Наталья заторопилась.

— Ой, время много. Сейчас Сергей придет.

— Да и мне пора.

Олег помог Наталье выбраться из-за стола и повел к выходу.

— Давай держать друг друга в курсе дела. На счет Андрей Степаныча созвонимся еще, — сказал он.

— Ты вечером телевизор посмотри, не забудь, — напомнила Наталья, садясь в машину…

— Не забуду.

Глава 3

Домой добрался почти затемно. Накрыл себе ужин на столике перед телевизором. Наконец под неразборчивый голос диктора замелькали на экране здания известного Московкого НИИ, расширившиеся и обустроившиеся за последние годы корпуса местной клиники. Промелькнуло показавшееся Олегу постаревшим лицо профессора.

Олег прибавил звук. Улыбаясь корреспонденту, профессор говорил о своей научной работе. Репортер стал задавать каверзные вопросы о ряде неудач с экспериментами, о некоторых публикациях в газете. Все это были старые сплетни. Олег закончил с едой и прислушался.

— Ходят слухи, что вы едете в Лондон для проведения подобного курса оздоровления у англичан.

— Да. Мы вместе с профессором Лассалем разработали новую программу специально для молодых англичан.

— Скажите, профессор, кого вы на этот раз приглашаете в качестве пациентов? Сливки общества или людей дна?

— Тех, кто изъявит желание. Безработных, бомжей, больных алкоголизмом и наркоманией. Но лишь тех, кто хочет изменить свою жизнь в лучшую сторону.

— Как будет проходить отбор? И много ли в Англии желающих пройти у вас курс лечения?

— Лечение проводится на бесплатной и платной основе. Отбор строгий. Есть пациенты, которые не проходят даже первоначального тестирования. К сожалению, люди из так называемого высшего общества наиболее трудно поддаются лечению.

— Значит ли это, что вы предпочитаете состоятельным пациентам бомжей? И больше лечите их, чем нормальных людей? — с любопытством спросил репортер.

— А как вы думаете, кого выгодней лечить: богатых или бедных? — вопросом на вопрос ответил профессор. — Извращение нравственных ценностей не передается по наследству. А богатство и бедность — вещи относительные и непостоянные, — продолжал он: — Для меня как для врача основную роль играет психологический настрой личности. Но в каждой группе пациентов и для каждого пациента в отдельности мы разрабатываем свои методы лечения. И соответственно подбираем группы. Для разных пациентов длительность лечения и особенности его будут различны.

— Скажите, профессор, кого вы собираетесь взять с собой в Лондон из России?

— Сейчас мои специалисты работают с небольшой группой наркозависимых людей, неудачно завершивших лечение в наркоклинике. Первое цикл лечения уже завершается. Именно эту группу я намерен взять с собой в Лондон для дальнейшего оздоровления совместно с аналогичной группой английских больных.

— Возможно будет с ними побеседовать?

— Если кто-то из них изъявит желание, пожалуйста.

— Уже можно говорить о положительных результатах лечения? Можно определить, кто из них вернется к нормальному образу жизни?

— Возможности есть у всех, но все зависит от личности и ее окружения.

— А непредвиденный результат в ходе эксперимента возможен?

— Что вы имеете в виду? Отрицательный результат? — переспросил он.

— Некоторые из ваших бывших пациентов совершают правонарушения. Почему это происходит?

— Человек — существо непредсказуемое. Предвидеть как поведет себя та или иная личность, наделенная свободной волей, я не могу. Даже талант можно использовать как во благо, так и во зло.

— Вначале вы заявляли, что ваши эксперименты были задуманы с целью укрепления российской семьи. Как сейчас обстоит с этим дело?

— Да, эта задача оказалась самой трудной. Сейчас мы не ставим перед пациентами такой задачи. Но многие все же создают счастливые семьи и имеют полноценных, талантливых детей. Кто-то целиком отдается научной, творческой или религиозной деятельности.

— Считаете ли вы высшим своим достижением раскрытие таланта художника Олега Дубова?

— Нет. С Божьей помощью Олег сделал себя сам.

— Но вы этому способствовали? Вы