– Что все это значит? – спрашиваю я, улыбаясь.

– Не знаю, любишь ли ты шампанское. Не мог вспомнить. Так что захватил и твое любимое красное.

Этикетка гласит, что это бутылка красного вина, на которое я редко разоряюсь, только если покупает Оуэн, так как стоит она сорок пять долларов. И хотя на вкус это вино гораздо лучше десятидолларового, которое я беру обычно, оно немного выходит за рамки бюджета учителя подготовительных классов.

– Я люблю шампанское. По особым случаям. – Голос у меня становится тише, и, очевидно, Джастин замечает это. «Станет ли этот случай особым?» – невольно задаюсь я вопросом.

Его улыбка растворяется в более хищном взгляде, и он идет через кухню, пока мы не оказываемся лицом к лицу. Джастин кладет руку мне на талию, слегка сжимая.

«О, я что – особый случай?»

– Но розы, шоколад? – спрашиваю я, в растерянности склоняя голову. Мы же уже переиграли наш первый раз. Разве нет? Хотя это вовсе не походило на что-то тщательно спланированное: мы просто упали в постель, когда наши тела отчаянно хотели соединиться.

Он мгновение молчит, притягивая меня ближе. В его глазах – безмолвное восхищение.

– Я хотел загладить вину из-за того, как вел себя, когда мы были вместе в первый раз. Я, хм… – Он потирает ладонью шею, пару секунд смотрит растерянно. – Тогда я не был уверен, что это твой первый раз, а я считаю, твой первый раз должен быть особенным, так ведь?

– Ты о чем? – Я склоняю голову, пристально глядя на него.

– Я хочу сделать сегодняшнюю ночь особенной. Для тебя.

Сердце болезненно сжимается в груди. Он хочет полностью переиграть наш первый раз вдвоем. Это самое милое и доброе, что кто-либо когда-либо делал для меня, но я не могу позволить себе видеть в этом слишком многое.

Он облажался, он пытается исправить это – вот и все.

Это не какой-то широкий романтический жест, и я не могу так на это смотреть.

– Ты не обязан делать все это, – говорю я, пусть даже моя улыбка выдает, как я признательна за это.

В многочисленных пакетах есть еще упаковка чипсов со вкусом начос и бутылка синего Gatorade.

– А это? – спрашиваю я, усмехнувшись.

Он улыбается и снимает сумку через голову, опускает ее на стоящий рядом стул.

– Перекус после секса, – говорит он так, будто это абсолютно логично. – Мужчине нужно подкрепиться, Элиза.

– И то верно, – киваю я, делая серьезное лицо.

– Давай выпьем по бокалу шампанского, – предлагает он. – Оно уже охлажденное.

– Идеально.

Джастин принимается откупоривать бутылку, а я тем временем нахожу в шкафчике два подходящих бокала. У меня нет нужных фужеров, так что придется обойтись бокалами без ножек. Пока он наполняет каждый пузырящейся золотистой жидкостью, я ставлю розы в вазу с водой и пробую одну клубничку.

– О боже, как вкусно, – говорю я, поднося клубнику к его губам, чтобы он мог попробовать.

Жуя, он издает тихий довольный звук. Затем мы берем бокалы и идем к дивану, где садимся бок о бок.

– Так хорошо. У нас вся ночь впереди, – говорит он, чокаясь со мной, прежде чем сделать глоток.

Я следую его примеру, и пузырьки пляшут на языке, когда я делаю глоток.

Шампанское – морозное, освежающее и вкусное. Я даже думать не хочу, сколько стоит эта бутылка. Все это кажется мне таким декадентским, но, может, для него это не такая уж большая трата денег. Я часто забываю, что Джастин – миллионер. В основном потому, что он не афиширует это.

Я делаю еще глоток и пытаюсь расслабиться.

– А что еще ты принес? – Я припоминаю, что он не распаковал последний пакет с продуктами… и спортивную сумку.

– Смесь для оладий на утро, кленовый сироп, сковороду и половник. Я не был уверен, что они у тебя есть.

Я улыбаюсь ему.

– Ты обо всем подумал, да?

Невольно задаюсь вопросом, так ли он предусмотрителен со всеми своими девушками, и чувствую легкий укол зависти ко всем женщинам, что были у него до меня.

Делаю еще глоток шампанского, пока Джастин наблюдает за мной. Я уже чувствую себя разгоряченной и возбужденной, но определенно не могу сделать первый шаг. Вместо того чтобы предпринять хоть что-то, я сижу тут, попивая шампанское, тогда как мое сердце дико трепещет, а нетерпение нарастает все сильней.

Наконец, Джастин подсаживается ко мне ближе, поставив бокал на стол, а затем – забирает у меня из рук мой.

Он предлагает мне руку, и когда я принимаю ее, подтягивает меня к себе на колени так, чтобы я оседлала его.

– Я совершенно серьезен насчет того, чтобы мы ни с кем больше не встречались, Элиза. Как бы долго это ни продолжалось, – говорит он.

Я киваю и прижимаюсь губами к его губам.

Наши поцелуи глубоки, языки сплетаются в неторопливом ритме.

– Боже, я скучал по тебе, – бормочет он, губы ласкают мою шею. Я двигаюсь на нем, наслаждаясь ощущением его твердого тела под собой. – Я хочу тебя.

– А я тебя, – шепчу я в ответ.

Джастин встает, все еще держа меня в руках, и несет в мою спальню. Но останавливается на пороге и опускает мои ноги на пол.

– Черт. Чуть не забыл. Подождешь тут?

Я киваю, не уверенная в том, что происходит.

Он берет свою спортивную сумку, оставленную на ближайшем стуле, и протискивается мимо меня в спальню. Я слышу, как он ходит по комнате, но там темно, и я не вижу, что он делает.

Слышу лишь, как он ударяет палец о край кровати – я знаю это наверняка, потому что и сама много раз сталкивалась с этим, – и громко ругается. Я с трудом сдерживаю смех.

– Джастин.

– Всего одну секунду, – отзывается он.

«Что он затеял?»

Когда Джастин выходит, чтобы вновь встретить меня в коридоре, я ожидаю увидеть на его лице игривую улыбку, но он серьезен. Я не уверена, как мне относиться к этому.

Он поднимает мои руки, целует костяшки пальцев, а потом тянет меня за собой. Мы делаем несколько шагов в центр спальни, и я замираю, пораженная открывшимся зрелищем.

Повсюду зажженные чайные свечи: несколько – на прикроватном столике, несколько – на комоде. Вся комната озарена приятным золотистым свечением.

Здесь еще больше роз, чем я видела в букете. Их длинные стебли украшают мой прикроватный столик, куча мягких лепестков щедро рассыпана в центре кровати. О боже мой. Они выложены в форме сердца. Это так слащаво и вместе с тем – так прекрасно, что мне хочется одновременно смеяться и таять от умиления.

Я и понятия не имела, что у этого плейбоя в его большом, чрезмерно мускулистом теле есть романтическая косточка. Мне требуется еще минута, чтобы понять: фоном играет музыка, и звук исходит из его телефона. Я узнаю чувственный, такой подходящий под настроение плейлист с нашего прошлого раза и улыбаюсь.