– Согласен, так-то звучит слегка неправдоподобно, но…

– Никакого прямого контакта, декан, мы же договорились, – отрезал Чудакулли. – Мы просто расчистим для него путь. Что там с теми узлами, Тупс? Они мигают.

Думминг посмотрел туда, куда указывал посох аркканцлера.

– А, это каверзный случай, сэр. Там нам предстоит убедиться, что на Эдварда Лоусона, представителя Британии на Галапагосских островах, не свалится метеорит. Гекс говорит, что это следствие очередной злонамеренности. В некоторых вариантах истории это случается всего за несколько дней до его встречи с Дарвином. Помните, сэр, я писал об этом в желтой папке, что принес вам в кабинет сегодня утром? – Думминг вздохнул. – Это человек, который обратил внимание Дарвина на кое-какие интересные особенности.

– Ах да, я об этом читал, – сказал Чудакулли, и его радостный тон выдал, что это было лишь счастливое совпадение. – Похоже, Дарвин был слишком занят, бегая по банановым плантациям, как обезьянка, и не обращал внимания на подсказки?

– Справедливо было бы заметить, что вся его теория естественного отбора созрела лишь после тщательного обдумывания через некоторое время после окончания плавания, сэр, – сказал Думминг, осторожно отвечая на немного другой вопрос.

– А этот парень, Лоусон, так важен?

– Гекс полагает, что да, сэр. Все, с кем встречался Дарвин, в некотором роде важны. И все, что он видел, тоже.

– А потом – бабах! – и на него свалился камень? Я бы сказал, это подозрительно.

– Гекс тоже так сказал, сэр.

– Как же я буду рад, когда мы доставим этого Дарвина на его треклятые острова! – произнес аркканцлер. – Надо будет потом устроить выходной. Ладно, сейчас обращусь к волшебникам. Надеюсь, нам хватит людей, чтобы…

– Э-э… нам недостаточно просто доставить его на острова. Нам еще нужно будет проследить за ним всю дорогу домой, сэр, – сказал Думминг. – Он проведет в пути примерно пять лет.

– Пять лет? – воскликнул декан. – А я думал, все дело в этих окаянных островах!

– И да, и – в весьма определенном смысле – нет, декан, – ответил Думминг. – Правильнее было бы сказать, что все дело оказалось в них позже. По сути, он пробыл там немногим больше месяца. А путешествие выдалось очень долгим, сэр. Они обогнули весь мир. Простите, что не объяснил. Гекс, покажи нам все варианты истории, пожалуйста.

Изображение отодвинулось назад, и из ниоткуда начало возникать все больше новых пучков и петель, будто полдюжины космических котят играли со звездами вместо шерстяных клубков. Толпа волшебников ахнула от изумления.

Пока пучки еще сновали над их головами, декан воскликнул:

– Здесь же миллионы этих проклятых штук!

– Нет, декан, – сказал Думминг. – Так только кажется, а на самом деле здесь всего 21 309 важных узлов на данную минуту. Почти со всеми разберется Гекс – он проведет мелкие изменения на квантовом уровне.

Волшебники продолжили всматриваться во вспыхивающие и гаснущие завитки и петли.

– Кому-то очень не хочется, чтобы появилась эта книга, – произнес профессор современного руносложения, освещенный разноцветным сиянием.

– Теоретически этим никто не управляет, – сказал Думминг.

– Но вероятность того, что Дарвин напишет «Происхождение…», тает с каждой минутой!

– Если так подумать, то и вероятность реально происходящего очень мала, – сказал Чудакулли. – Вот возьмем, к примеру, покер. Вероятность получить на руки четыре туза невелика, зато вероятность получить любые четыре карты действительно высокая.

– Хорошо сказано, аркканцлер! – признал Думминг. – Но это нечестная игра.

Чудакулли вышел на середину Главного зала в освещении светящейся карты.

– Джентльмены! – проревел он. – Некоторым из вас уже известно, в чем дело, да? Мы хотим изменить историю Круглого мира! Вернуть ту, которая и так уже должна там быть! Некая сила пытается ее уничтожить, джентльмены! А если кто-то хочет предотвратить эту историю, то мы еще сильнее хотим, чтобы она сбылась! Вы отправитесь в Круглый мир со списком заданий, которые вам предстоит там выполнить! Большинство были составлены настолько просто, что даже волшебники смогут их понять! Ваши задания на завтра, если вы решитесь их принять, вам выдаст мистер Тупс. Если вы не решитесь их принять, то будете уволены! Начинаем на рассвете! Ужин, второй ужин, полуночный полдник, лунатический перекус и ранний завтрак будут поданы в старой трапезной! Второго завтрака не будет! – Под хор возмущений он добавил: – Я заявляю это на полном серьезе, джентльмены!

Наш вымышленный Чарльз Дарвин гораздо больше похож на «настоящего» – Дарвина из того варианта истории, в котором вы живете, автора «Происхождения…», а не «Теологии…», – чем может показаться на первый взгляд. Он даже выглядит правдоподобнее. Непреодолимая сила рассказия заставляет нас представлять Чарльза Дарвина стариком с бородой и палкой, а также легким, но несомненным сходством с гориллой. Именно так он и выглядел – только в поздние годы. А в юности он был бодрым, здоровым и активно занимался бурной, пусть и не всегда политкорректной деятельностью – как и было положено молодым людям.

Как мы уже знаем, настоящему Дарвину крупно повезло, когда он попал на борт «Бигля» и остался на нем – в итоге это позволило ему вдоволь насладиться геологией кораллового острова Сантьягу. Но в этой версии истории Круглого мира имелись и иные критические узлы, точки вмешательства и чаровые помехи – и волшебникам, стремящимся исправить историю, приходится действовать в отношении таких мелких случайностей с предельной осторожностью.

Например, «Бигль» и вправду был обстрелян из пушки. Когда корабль попытался войти в гавань Буэнос-Айреса в 1832 году, одно из местных сторожевых судов открыло по нему огонь. Дарвин был уверен, что слышал свист ядра над головой, но потом выяснилось, что выстрел был холостым и был произведен в качестве предупреждения. Фицрой, сердито ворча что-то об оскорблениях, нанесенных британскому флагу, продолжил ход, но корабль был остановлен карантинным судном, так как местные власти опасались холеры. Возмутившись этим, Фицрой приказал зарядить все пушки с одной из сторон корабля. Покидая гавань, он направил их все на сторожевое судно, сообщив его экипажу, что если тот еще хоть раз откроет огонь по «Биглю», он отправит это «гнилое корыто» на дно.

Также Дарвин действительно учился метать болас в пампасах Патагонии. Он любил охотиться на нанду и наблюдать, как гаучо ловят их, заплетая им ноги при помощи болас. Но когда он попытался это повторить, ему удалось лишь заплести собственную лошадь. В тот момент «Происхождение…» могло насовсем исчезнуть из истории, но Дарвин выжил, отделавшись лишь ущемлением своей гордости. Гаучо посчитали данный случай чрезвычайно забавным.

Поучаствовал Чарльз и в подавлении восстания. Когда «Бигль» достиг Монтевидео – это было вскоре после происшествия с пушкой, – Фицрой пожаловался местному представителю Королевского флота Ее Величества, и тот тут же отбыл в Буэнос-Айрес на своем фрегате «Друид», чтобы принять извинения. Едва корабль скрылся из виду, как начался мятеж, и чернокожие солдаты захватили центральный форт города. Начальник полиции попросил Фицроя о помощи, и тот отправил отряд из пятидесяти моряков, вооруженных до зубов… и колонну радостно замыкал не кто иной, как Дарвин. Повстанцы мгновенно сдались, а Дарвин даже был разочарован тем, что не прозвучало ни единого выстрела.