Впрочем, много времени поиски не продлились: Маргарита Петровна стояла в коридоре и строго отчитывала какого-то незадачливого парня. Наталья остановилась рядом. Маргарита Петровна ее заметила:

– Так что, Михайлов, – завершила она свою нотацию, – иди и больше никогда не плюйся из окна!

Наталья хихикнула, но сразу сделала серьезное лицо.

Маргарита Петровна повернулась к ней:

– Наталья Павловна, я хочу, чтобы вы завтра в больницу съездили. Свету переводят в Симферополь, оттуда в Москву. Собственно, я тоже поеду, и Елена Николаевна с нами просится. Договорились?

– Разумеется. А когда мы едем?

– Думаю, с утра. Часам к девяти. Переживете без завтрака?

– Постараюсь.

– Вот и хорошо. И еще: Наталья Павловна, надо как-то с Галиной пообщаться, мамой Ванечки. Просто, чтобы исчерпать конфликт.

Наталья кивнула.

– Значит, обо всем договорились. – Маргарита Петровна заторопилась по каким-то своим серьезным административным делам.

Наталья спустилась вниз. Ей не хотелось общаться с Галиной, но она понимала, что утром допустила бестактность. Походив по двору и не встретив ни Ванечки, ни его мамы, она обрадовалась, что неприятного разговора удастся избежать. Неожиданно Наталья почувствовала удар в спину. Обернувшись, она сообразила, что в нее попал мяч. И автором меткого броска был Ванечка.

– О-о-о! – донесся с другой стороны вскрик Галины.

Наталья приблизилась к ней.

– Это он нечаянно, – покраснев, пробормотала любящая мать.

– Я так и поняла, – Наталья воспользовалась возможностью завязать разговор. – Вы сегодня не пришли обедать.

– Мы в кафе обедали.

– Но ужинать придете? Сегодня, кажется, оладьи с джемом. Их все дети любят.

– Да, – Галина, кажется, тоже хотела закопать топор войны. – Ванечка ест джем. Придем.

– Вот и прекрасно, тогда за ужином увидимся!

Наталья с чувством исполненного долга вернулась в комнату, где обнаружила Артема, сидевшего возле Кати.

– Наталья Павловна, можно я здесь посижу? – робко спросил он, забыв поздороваться.

– Можно. Здравствуй.

– Ой, здравствуйте!

Некоторое время в комнате было тихо, лишь шелестели страницы книги, которую читала Наталья.

– Мама, а ты разве на пляж не пойдешь? – нарушила молчание Катя.

– Нет, я же только что оттуда. Я разве мешаю? – невинно спросила она.

– Нет. Да. Мы при тебе разговаривать не можем.

– Так идите во двор, только медленно.

– Наталья Павловна, а можно Катя к нам в комнату пойдет? – спросил Артем. – Мама как раз с ребятами ушла на море.

– Думаю, вам лучше пойти во двор или остаться здесь! Я скоро отправляюсь на ужин. – Наталья не вредничала, просто ей хотелось немного отдохнуть. Однако, посмотрев на разочарованных ребят, она произнесла: – Пойду я, посмотрю, не привезли ли новые журналы.

Подростки обрадовались ее уходу.

Наталья сходила на центральную улицу, купила газет и выпила кофе.

Когда настало время ужина, она немного посидела за столом с Галиной и Ванечкой, старательно поддерживая светскую беседу. Кате надоело лежать, она выбралась на улицу. Правда, из-за травмы на дискотеке не задержалась. Вечер прошел мирно, закончился рано. Наталья обрадовалась возможности выспаться, но уснуть снова долго не удавалось.

Проворочавшись до часу, она тихо спустилась на улицу, села на скамейку, надеясь, что кто-нибудь еще выйдет и можно будет немного поговорить. Но во всех окнах уже потушен свет, спали и дети, и учителя. Наталья вернулась к себе и стала дожидаться утра.

Наталья проснулась ранним утром и пришла к выводу, что стареет. Основой для этого послужила бессонница, которая, по глубокому убеждению Натальи, должна преследовать только пожилых людей. Стараясь не разбудить Катю, она тихо встала и пошла в душ, надеясь, что ей удастся спокойно совершить водные процедуры, чтобы никто не стучал в дверь, поторапливая освобождать помещение. Наталья твердо решила сегодня справляться с плохим настроением при помощи маленьких радостей. Душу отводилось в ее программе важное место. К сожалению, ее надежды на приятный утренний душ оправдались лишь наполовину – очереди мыться еще не было, никто ее ни разу не поторопил. Зато и вода была чуть теплая – получить удовольствие от такого душа было невозможно. Наталья посмотрела на часы – семь утра – и решительно отправилась на море. Предварительно она зашла в комнату за купальником и оставила Кате записку, чтобы дочь, проснувшись, не забеспокоилась из-за ее отсутствия.

На пляже народу тоже почти не было. Наталья даже слегка пробежалась по мелководью, сделала несколько легких упражнений, искупалась и впервые за весь отпуск ощутила прилив энергии. Во всяком случае, грусть и тоска отступили.

На обратном пути, обнаружив в кармане сарафана забытые деньги, Наталья выпила в кафе свежесваренный крепкий кофе, и жизнь стала казаться, если не приятной, то сносной. Размышляя о том, как мало человеку нужно для счастья, она вернулась в лагерь к началу подъема. Катя, еще сонная, удивленно спросила:

– Мама, а ты где была?

– Доброе утро! – весело приветствовала ее Наталья. – Я купалась и пила вкусный кофе. Но без тебя не завтракала. Собирайся.

– О! Ты хочешь опять завтракать с Ванечкой! – простонала Катя. – А если на завтрак каша какая-нибудь?

– Тьфу-тьфу-тьфу! – Наталья для верности постучала по дереву. – Каша и Ванечка! Даже подумать страшно.

– Вот видишь! – Катя обрадовалась, что Наталья разделяет ее отношение к завтраку в компании Ванечки и каши. – Пойдем лучше в кафе?

– Нет, Катюша. Сегодня, к сожалению, не получится. Ты забыла, что я в город еду, в больницу. Так что вставай, завтрак пропустим.

– Мама! Я тоже кашу терпеть не могу.

– Ничего, может, бутерброды с сыром дадут.

Продолжая дискуссию, они спустились в столовую. На завтрак кашу не дали. Но творожная запеканка тоже предоставляла большой простор Ванечкиному творчеству. Катя метала на Наталью гневные взгляды: обе дружно ненавидели все производные творога. В общем, являться на завтрак не имело смысла. Они даже не стали делать вид, будто едят нелюбимую запеканку или пьют мутное какао с молоком.

Сегодня Катя искренне сочувствовала бедному Ванечке, которого упорная Галина изо всех сил пыталась заставить съесть противное блюдо. Ванечка, ощутив поддержку соседей по столу, капризничал вдвойне. В результате завтрак прошел весело и оживленно. Главное, никто ничего не съел. Вероятно, повара превзошли самих себя, потому что даже твердохарактерная Маргарита Петровна не заставляла ребят доедать содержимое тарелок. На ее собственной тарелке запеканка тоже осталась почти нетронутой.