Мама швыряет в меня кухонным полотенцем и уходит в свою спальню. Демонстративно громко хлопает дверью, и я вздрагиваю.

На душе очень нехорошо. Как будто я ее предала, связавшись с мужчиной не своей мечты.

Чтобы хоть как-то успокоиться, ставлю на зарядку телефон. Забираюсь в свою кровать с розовыми единорогами и загружаю сеть.

Бесконечные пропущенные вызовы. Сообщения от мамы. Видимо, она пыталась мне писать в ту ночь, когда я пропала. Только за сегодня пятнадцать пропущенных вызовов.

Удаляю всю историю и пытаюсь заставить себя заснуть. Увы, сон никак не идет. Я чувствую себя виноватой, и уже запуталась в том, за что и перед кем.

Забываюсь только под утро. Яркие образы, пронизанные тревогой, не заставляют себя ждать. Я окунаюсь в сновидение.

Вечеринка, устроенная дядей Виктора. Роскошный дом, совершенно мне не знакомый, полон разряженных гостей. Это друзья того самого Анатолия Янковского, который сломал нашу с мамой жизнь. Рядом с ним трется противная блондинка с пепельными локонами. Она мне очень не нравится. Ее красивые глаза бегают, и подсознательно я догадываюсь, что она ищет Виктора. Ревность пронизывает мое сердце. Еще неосознанная, но колючая и болезненная. Хохот, веселье, перезвон бокалов, легкая музыка лаундж. Официанты в форме, предполагающей белые перчатки. Музыканты в смокингах, настраивающие аппаратуру.

Я чувствую, как Виктор прижимает меня к своей груди спиной и целует в шею.

На миг во сне становится хорошо от того, что он рядом. Тепло его рук согревает, и я начинаю понимать, как глубоко он забрался в мое сердце. Оно взрывается радостным ликованием. Он мой, только мой!

Но вдруг начинается паника.

- Псы! Псы! Сорвались с цепи сторожевые псы! - кричит кто-то из гостей.

Я оборачиваюсь и вижу огромных черных псов с горящими глазами. Они кидаются на гостей. Кому-то отрывают руку, вокруг кровь. Крики, плачь. Дикий страх сковывает мое тело, и я не могу даже вдохнуть.

- Беги, Таша! - толкает меня в спину Виктор. - Вон дверь! Беги, не оглядывайся!

Я вижу дверь. Ветхую, обшарпанную. Просто удивительно, что в роскошном особняке Анатолия Янковского есть такая дверь.

Я слышу, как рычит один из псов где-то рядом. Оборачиваюсь, и вижу двух огромных псов у Виктора за спиной. Я хочу крикнуть, и не могу. Страх, что они набросятся на него, парализует тело и мозг. Паника накрывает с головой.

Виктор дергает дверь и выталкивает меня из дома. Последнее, что я вижу - это бросившиеся на него сторожевые псы и брызги крови.

- Витя, нет! - я кричу так громко, что сердце разрывается от такого крика. Бросаюсь обратно, чтобы хоть чем-то ему помочь, но дверь захлопывается. Дергаю за ручку, но она не открывается.

Оглядываюсь вокруг. Я в каком-то старом, полуразрушенном районе. Особняка Янковских больше нет.

- Помогите! - кричу в темноту. - Кто-нибудь, пожалуйста, помогите!

Но вместо криков сдавленный хрип.

- Помогите!

Кто-то трясет меня за плечи.

- Таша! - слышен голос мамы рядом с кроватью. - Что с тобой?

Она включает свет, а я никак не могу понять, где нахожусь.

- Витя, он… его разорвали собаки… а я… я…

Из груди рвутся рыдания.

- Таша, какие собаки? Какой Витя? Тебе приснился кошмар. Нет никаких собак. Я воды принесу.

Я сажусь на кровати. Обхватываю колени руками, пытаюсь унять дрожь в теле, но горечь от потери во сне настолько сильная, что я никак не могу взять себя в руки. Давлюсь рыданиями, и не могу остановиться. Мысль, что я потеряла Виктора, сводит с ума.

- Говорю тебе, избавься от него, пока не поздно! - сует мне в руку стакан с водой мама.

Я смотрю сквозь нее. Она не понимает. Я не могу от него избавиться. И не потому, что он заплатил за меня деньги. Кажется, он настолько глубоко вошел в мой мир, что я просто не могу без него. Вмиг становится не важным, Янковский он или нет. Просто без него моя жизнь померкнет.

Вера заглянула в кабинет Виктора в начале десятого.

- Звонили из приемной мэра. Он хочет немедленно обсудить с вами некоторые вопросы, связанные с контрактами по городу.

- Кажется, мы все обсудили. К тому же, завтра я улетаю в другую страну. У меня нет времени разъезжать по приемным нашей администрации, - покачал головой тот.

- Он сказал, дело не терпит отлагательства. И будет рад принять вас в своем кабинете ровно в полдень.

- Интересно, что ему нужно? - раздался голос Евгении из-за двери.

- Ты теперь прячешься и подслушиваешь? - глядя в спину удаляющейся Вере, поморщился Виктор. - Другого способа сообщить о том, что тебе нужно, нет?

- Я зашла, потому что у меня есть к тебе дело.

- Какое дело?

- Софи пригласила нас на ужин. Сегодня в восемь.

- Я не горю желанием идти на ужин к дяде.

- Ты обещал, что пойдешь.

- Я не обещал.

- Виктор, пожалуйста. Я не хочу сидеть весь вечер одна.

- Женя! С каких пор тебя интересует мое общество?

- С тех пор, как появилась Софи! Неужели, не ясно? Этот еще не рожденный наследник разобьет наше благополучие!

Виктор покачал головой.

- Женщины всегда устраивают панику на пустом месте?

- Нет! Не на пустом! Нам с тобой придется объединиться, хочешь ты этого, или нет. У нас нет выбора. И если выбирать между дядей, его женой и тобой, то я выберу тебя. С тобой у нас намного больше общего.

- Кажется, мы и так плывем в одной лодке с того самого момента, как нас еще детьми поселили в доме дяди.

- Верно. И мне нужна твоя помощь.

- В чем? Потеряли очередной договор?

- Нет.

Евгения обошла стол и села в кресло для посетителей.

- Я хочу знать, куда мой отец заточил Алису.

Виктор удивленно взглянул на сестру.

- Зачем?

- Я люблю ее.

- Любишь?! Ты посадила ее на наркоту! Забыла, что она творила?!

- Я не сажала ее на наркотики. Она сама до них добралась. Мы вместе прошли через прелести приюта, в котором нас воспитывали. Поверь, нет ничего страшнее, чем приют для никому не нужных трудных подростков. Алиса всегда была единственным близким мне человеком. Только ей я могла доверять. Деньги моего отца просто вскружили ей голову, и она ударилась во все тяжкие.

- Женя, нет! Алисе больше нет места в нашей семье! Она наркоманка! В клинике ее вылечат, а если она вернется, наша жизнь снова станет похожей на пороховую бочку. Бывших наркоманов не бывает.