Неловко остановившись на пороге, я переминалась с ноги на ногу, не решаясь войти.

- Ну, что ты застыла, Таша? - раздался громкий голос моего босса из кабинета.

Я даже не успела сделать шаг навстречу, как он поднялся из-за стола и стремительно подошел ко мне. Легкая улыбка заиграла на губах, даривших мне так много ощущений накануне.

- Я ждал тебя, - касаясь моего подбородка, улыбнулся он.

- В самом деле? - чувствуя, как колотится в горле сердце, робко поинтересовалась я.

Виктор привлек меня к себе и заглянул в глаза.

- Да.

Губы скользнули по моей шее, опаляя ее горячим дыханием и вызывая ворох волшебных мурашек на коже.

- Давай спустимся в ресторан, выпьем по чашечке кофе и обсудим нашу поездку в Италию. Но сначала отдай свой загранпаспорт. Вера рвет и мечет, ей надо оформить документы.

Я едва успела кивнуть, выудить паспорт из сумочки, и мы снова оказались в лифте. Виктор привлек меня к себе и испытующе изучал мое лицо.

- В тебе что-то изменилось, или мне кажется?

Я подняла на него глаза и губы против воли дрогнули в улыбке.

- Тебе идет эта помада. И платье. И туфли.

От его близости шла кругом голова. Руки сами собой легли ему на плечи. Теперь я реагировала на запах его кожи и ледяную туалетную воду как женщина. Хотелось запустить пальцы в его короткие русые волосы и отдаться во власть его мужской силы. Ощутить властные поцелуи на своих губах. Снова оказаться наедине в полумраке его спальни, и почувствовать на себе приятную тяжесть его тела.

Увы, лифт предательски быстро распахнул двери на первом этаже, обрывая волшебные ощущения.

Виктор коснулся ладонью моей спины, приглашая войти в стеклянные двери уютного ресторанчика, и от этого прикосновения по позвоночнику разливалось приятное тепло.

Скоро мы сидели за столиком. Приятная музыка лаундж и аромат свежей выпечки окутывали, дразнили, и чашка кофе превратилась в полноценный завтрак.

Официант кружил вокруг столика, с поразительной быстротой принося готовые блюда. Салат «Цезарь» с креветками, кофе, яичницу с беконом, разноцветные пирожные макарунс в вазочке.

Виктор взял мою руку и рассеянно любовался мерцающим на пальце помолвочным кольцом.

- Мой подарок идеально смотрится на твоих пальчиках. И новые оттенки в макияже тебе очень идут. Не выходи из этой тональности.

Я смущенно улыбнулась. Мне были приятны его комплименты.

- После того, как позавтракаем, отправишься с Иваном по магазинам. И еще - скажи своей маме, что я приглашаю ее на ужин. Нам надо познакомиться поближе.

- Виктор, не надо звать маму… - сжала его руку я. - Мы с ней поссорились сегодня утром. Не думаю, что ужин - хорошая идея. Она не готова принять такую новость.

- Из-за чего вы поссорились?

- Из-за ее долга за магазин. Я спросила, платит ли она, и мы поругались.

- Она не платит, Таша, - покачал головой Виктор. - Самый лучший выход для твоей мамы - как можно скорее объявить магазин банкротом.

- Давай отложим ужин с моей мамой до нашего возвращения, - взмолилась я.

- Если тебе будет так проще, конечно отложим.

Виктор провел подушечкой большого пальца по моему запястью. Вверх, вниз. Внизу живота что-то свело сладким предвкушением, и я неосознанно подалась ему навстречу.

- Мне же это не снится? - заглянула в его глаза.

- Что?

- Помолвочное кольцо, наш совместный завтрак?

- Нет, не снится.

Он тихо усмехнулся и полез в карман легкого летнего пиджака. Достал бумажник и извлек оттуда золотую кредитную карточку.

- Возьми. Моя невеста не должна ни в чем себе отказывать.

- Что это?

- Кредитная карта. Я буду ее пополнять.

Язык прилип к нёбу, и я отпрянула.

- Виктор, нет. Не надо. Я не могу брать у тебя деньги.

- Почему? У кого еще ты будешь их брать?

Я молчала.

- У мамы брать больше не получится, Таша. Она и так едва сводит концы с концами. И это правильно - брать деньги у мужа.

- Но… мы еще не муж и жена…

- Как только вернемся из Италии, нас поженят в любой день. Тебе надо будет просто выбрать дату.

- Я не могу взять у тебя карту. Ты и так слишком много денег заплатил за мое освобождение.

- Я заплатил за то, чтобы видеть твои глаза каждый день, - нахмурился он. - Неужели так сложно взять у меня деньги? Знаешь, сколько женщин мечтает каждый день о таком предложении?

- Я не хочу, чтобы ты меня покупал.

- А чего ты хочешь?

Я сглотнула. Подняла на него глаза. Сердце забилось от волнения. Внутри что-то надломилось, хрустнуло - и внутри против воли проступила та, другая Таша.

Ответ сорвался с языка прежде, чем я успела его осознать.

- Я хочу, чтобы ты меня полюбил.

Вздрогнула всем телом от того, что он с силой сжал мои руки. В голубых глазах вспыхнул уже знакомый мне осколок души.

- По-другому и не будет, - хрипло проговорил он.

Тело пронзила странная дрожь. Меня трясло, будто в лихорадке. Стучали даже зубы. Все померкло - шум, музыка лаундж, снующие туда-сюда официанты. Были только мы с Виктором. Его горячее дыхание на моих руках, наши красноречивые взгляды. Я медленно сгорала в новом, неведомом доселе ярком пламени.

Он улыбнулся.

Я смутилась и тоже улыбнулась в ответ.

- В Италии у меня есть небольшой дом недалеко от Флоренции. Он достался мне в наследство от мамы.

- Твоя мама итальянка?

- Нет. Мама была русской. Но она имела неосторожность влюбиться в итальянского скульптора из Тосканы. Так появился я.

Я с удивлением посмотрела на Виктора. Вот откуда любовь к мрамору.

- Твой родной отец скульптор?

- Представь себе. Скульптор из русских эмигрантов. Но он был женат на итальянке и никогда не планировал признавать мое существование. Войти в итальянскую семью для русского эмигранта равносильно выигрышу в лотерею. Мама всегда говорила, что я - та частичка любви, которая не предаст. В наследство от родного отца мне достался цвет глаз. Мои глаза напоминали ей о его скоротечной любви. Наверное, именно поэтому я не выношу предательства.

- А как ты оказался здесь?

- Мама умерла, и после ее смерти дядя стал моим опекуном. Больше было некому.

- Как жаль.

Все, что я могла сказать в ответ на непривычное откровение Виктора. Мне действительно было жаль, что у него никогда не было нормальной семьи.