– Раз уж нам было сделано такое одолжение, видимо, случай исключительный, – глубокомысленно промолвил минор. Цисс-Эрьи ничего на это не ответил.

К счастью, долго томиться в ожидании им не пришлось: не прошло и минуты, как наружная стена, кольцом опоясывающая здание, разомкнулась, являя их взорам платформу, скользящую над самой землёй. Стоящий на платформе сотрудник Института, заметив визитёров, приветственно махнул им, направляя платформу в их сторону.

Конечно, на любой планете сейчас можно было встретить иноземца – эпоха расовой сегрегации давным-давно канула в Лету. И всё же Алан подсознательно ожидал увидеть орнитта. Однако на платформе стоял минор.

При виде своего соплеменника До-фа-соль мгновенно подобрался, приняв самую почтительную позу; когда же минор поздоровался с ними, он склонил голову так низко, что почти задел носом мокрую после многодневных дождей траву.

– Моё имя Ля-фа, – представился минор. – Я – ведущий лаборант отдела особых исследований. – Не будем терять времени. Прошу вас, – он жестом указал на платформу, и только они вскарабкались – тонкий лист полупрозрачного, похожего на стеклопластик материала даже не покачнулся, платформа плавно рванула вперёд.

– Приношу свои извинения за все эти формальности, – сухо сказал Ля-фа. – Объект режимный и строго охраняется, а изыскания, что ведутся в этих стенах, требуют неукоснительного следования правилам.

От внимания Алана не ускользнуло, что его напарник избегает смотреть на Ля-фа и вообще старается держаться на максимальном расстоянии от своего соплеменника, насколько позволяло ограниченное пространство платформы.

– Разумеется, у нас имеется внутренняя служба безопасности, – бросил Ля-фа небрежно, – однако ситуация нешуточная, я бы даже сказал, чрезвычайная. И задействование планетарных служб правопорядка – резонно и оправдано.

– Можете не сомневаться, мы сделаем всё, что в наших силах, – вежливо заверил его Алан. В отличие от своего спутника, никакого особого благоговения перед Ля-фа не испытывающий, он не видел смысла ходить вокруг да около. – Итак, ближе к делу.

– Как вам будет угодно, – Ля-фа, похоже, тоже не видел необходимости в излишних экивоках. – Наш центр занимается преимущественно фундаментальными исследованиями. Однако если изыскания находят практическое применение, мы не оставляем такие разработки в зачаточном виде. Один из самых масштабных наших проектов привёл к созданию поистине революционного устройства. У него ещё нет официального названия, но если бы оно и было, вряд ли я смог бы... – он многозначительно замолчал, давая понять, что уже и так сказал едва ли не больше, чем ему было позволено.

Платформа притормозила у проходной, и Алан уже хотел было сойти с неё, но минор приложил к турникету круглый оранжевый жетон, висевший на цепочке, и платформа вновь пришла в движение.

– И в чём же его польза, этого устройства? – деловито осведомился Алан. – Нет, если это коммерческая тайна, можете не отвечать. Но коли уж дело имеет отношение к предстоящему расследованию, имеет смысл предоставить нам побольше конкретики, а не только расплывчатые намёки. Мы не работаем вслепую.

– Данные засекречены, как вы понимаете, и раскрывать многие детали я не имею права, – Ля-фа качнул головой, и уши его колыхнулись. – Вам достаточно знать, что устройство это позволяет манипулировать с материей, перемещая её в пространстве. Знаю, вы вспомнили о двигателях космических кораблей. Да, принцип создания нуль-перехода уже давным-давно не военная и уж тем более не коммерческая тайна. Но наше изобретение позволяет выстраивать прямые переходы в любой среде и при любом уровне гравитации. Понимаете, что это значит? Порталы. Не квантовые ретрансляторы, передающие информацию, а настоящие порталы, пассажирские и грузовые. Контейнеры с товаром можно будет пересылать с планеты на планету напрямую, минуя космос. Колоссальнейший прорыв, ещё вчера бывший научной фантастикой! – глаза минора азартно сверкнули.

Алан покосился на Цисс-Эрьи. Орнитт вслушивался в разговор, жадно ловя каждое слово.

– Звучит многообещающе, если это правда, – признал Алан. – Какова же наша роль в происходящем?

– Прибор украден, – платформа остановилась, и Ля-фа с завидной для такого существа грациозностью переполз на пол, жестом призывая следовать за собой. – Точнее, не сам прибор, а квантовый алгоритм, записанный на физический носитель. И его нужно вернуть. Любой ценой.

* * *

Перед широкой лестницей, ведущей в здание полицейского управления, Фелис остановилась в замешательстве. На портике красовались гербы Юнивёрса, Ойкумены и Лаймы, все три – одинакового размера, что несло в себе плохо скрытый подтекст: Лайма – колония в составе Ойкумены; Ойкумена, в свою очередь, – независимая единица в составе Юнивёрса, но Юнивёрс – надгосударственное образование, и его возможности строго регламентированы.

Обыватель видел в этом красивую аллюзию на паритет и прочую либерально-демократическую мишуру; более мудрый взгляд же мог углядеть здесь явный намёк на вынужденный компромисс, неизбежность которого диктовалась пересечением интересов всей троицы: человечества в целом, планеты в частности и Содружества разумных рас, забыть про которое было невозможно с момента самого первого контакта.

От пафосного вида официальной символики Фелис стало не по себе.

Может, не надо?..

Нет. Если дело настолько серьёзно, нельзя оставаться в стороне. Даже если она ошибается, даже если её находка – чья-то злая шутка, даже если её поднимут на смех...

На секунду ей стало обидно, но она заставила себя подняться по ступеням и толкнуть тяжёлую дверь.

В облицованном чёрным мрамором вестибюле было прохладно и пусто – если не считать дежурного за стеклом.

– Что у вас? – скучающим тоном протянул мужчина, не утруждая себя приветствием.

– Эээ... – Фелис растерялась, запоздало сообразив, что не знает, как рассказать обо всём в двух словах. – У меня оказалась... странная вещь. Возможно, опасная.

– С действительно опасной вещью вы бы сюда не прошли, – меланхолично отозвался дежурный. – Детекторы не позволили бы... Будете писать заявление?

Фелис перехватила рюкзак поудобнее.

– А нельзя ли поговорить с инспектором? Это действительно важно. А в заявлении всего не напишешь...

– Все инспекторы сейчас заняты, – похоже, полицейский не очень-то ей поверил. – Если есть время, ждите, пока кто-нибудь не освободится.

Фелис огляделась по сторонам. Единственным предметом мебели здесь был длинный ряд стульев, скреплённых между собой стальным прутом и прикрученных к полу. Садиться на них не хотелось, и хотя стоять с тяжёлым рюкзаком за плечами было не слишком-то комфортно, Фелис чувствовала, что рюкзак лучше не снимать. Да и вообще выпускать из рук.

Скорее пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, чем из желания скрасить ожидание, девушка подошла к информационному экрану, пестревшему разнообразными объявлениями. Примерно половину занимала всякая лабуда, а на оставшейся части демонстрировались имена и портреты лиц, находящихся в розыске. В основном – люди и орнитты, но были здесь и представители других рас. Лишь миноры как самые законопослушные вовсе отсутствовали.