— Анна, рад нашей встречи, — он поцеловал её руку, а меня больно что-то кольнуло в груди.

— Антон, как я счастлива, что ты смог прийти. Мы так переживали за тебя, после той новости об аварии. Надеюсь, всё хорошо?

— Разумеется, — он кивнул ей, а потом обратился ко мне. — Полина, познакомься, хозяйка этого чудесного дома, а также глава благотворительного фонда Анна Анатольевна Ефимцева.

— Полина? — она не дала мне ответить, и её цепкий взгляд принялся внимательно меня изучать. — Значит, это о вас ходит столько разговоров…

— Разговоров? — удивлённо смотрю на неё.

Антон поморщился, но ничего не сказал.

— Я найду вас после аукциона, очень мне хочется поговорить с вами. Так сказать, между нами, девочками, — она кивнула, а потом улыбнулась кому-то за нами. — А сейчас прошу меня простить, мне нужно встречать гостей.

Мы прошли в следующий зал, где были накрыты фуршетные столы. Меня мучили вопросы, но задавать их я пока не решалась. Антон протянул мне бокал шампанского и медленно повёл к другому залу, где должно было пройти основное действие. Периодически к нам подходили люди, которые спрашивали у Терминатора о его здоровье и делах на фирме. В основном зале были расставлены столы, на которых стояли очаровательные композиции из живых цветов. Наши места оказались удивительно близко к сцене. И я всё же решила спросить:

— Эта Анна, вы с ней хорошо знакомы?

Бросив на меня нечитаемый взгляд, он наконец-то ответил мне.

— Да, после смерти мужа Анна взяла его бизнес в свои руки, и, надо сказать, он стал развиваться намного активнее. Но, поскольку своих детей у неё нет, она учредила благотворительный фонд помощи детям с тяжёлыми заболеваниями, куда жертвует бОльшую часть доходов.

На этом наш разговор прервался, потому что раздались бурные аплодисменты и на сцену поднялась хозяйка сегодняшнего мероприятия.

— Дорогие гости! Рада вас всех приветствовать. И благодарю вас за то, что вы приготовили свои кошельки для того, чтобы помочь нашим деткам, — начала торжественную речь Анна.

По залу прошла волна смеха. А сзади неё на экране стали появляться фотографии детей, нуждающихся в дорогостоящем лечении.

— Я не буду говорить длинные и пафосные речи о том, как этим деткам нужна ваша помощь. Могу лишь отметить, что мы постарались подготовить для вас такие лоты, чтобы они не оставили никого равнодушными. Но вместе с тем хочу обратить ваше внимание на кольцо с идеально розовым бриллиантом. Оно, конечно, не сравниться в размере с большим братом, проданными на аукционе Christie’s в Гонконге, но, уверяю вас, ваши дамы точно не останутся равнодушными, если вы преподнесёте им подобный подарок.

Далее аукцион протекал довольно однообразно, однако всё изменилось, когда вынесли упомянутое кольцо. Цена перебивалась ещё до того, как аукционист успевал её озвучить. А когда сумма стала такой, что остался только один желающий, Антон внезапно поднял свою карточку. Ахнув, я развернулась и внимательно посмотрела на него.

— Кажется, у нас появилось новое действующее лицо, — сказал ведущий, принимая его цену, а потом вдруг перевёл взгляд куда-то дальше в зал. — Ого, на арену вышли настоящие титаны.

Аукционист продолжал что-то говорить, а я, проследив за его взглядом, увидела, как, довольно улыбаясь, свою карточку держал мой муж. Ставки нарастали до такой степени, что все уже забыли об основном лоте, а только периодически поворачивали головы вслед за голосом ведущего. И когда Матвей назвал очередную запредельную сумму, Антон вдруг отрицательно качнул головой.

— И у нас есть победитель! — зал разразился бурными аплодисментами.

А я сидела и не понимала свои чувства: то ли испытала разочарование оттого, что Антон в последний момент отступил, то ли выдохнула от облегчения, оттого, что он не пошёл до конца в этом противостоянии. Матвей с важным видом прошёл мимо нас, при этом бросив на меня презрительный взгляд. По выражению лица Антона совершенно нельзя было понять, что он думает.

Когда мероприятие наконец-то подошло к концу, было объявлено о начале его вечерней части. Гости вновь переместились в предыдущий зал, где разбились на компании по интересам, а для желающих потанцевать играла живая музыка. Антон отошёл к группе не знакомых мне мужчин, а я разглядывала картины, украшавшие этот зал, когда ко мне, не спеша, подошла хозяйка дома.

— Вы удивительная девушка, Полина Страда. Ваш муж так рьяно боролся за кольцо, но вы, в свою очередь, пришли сюда вместе с Антоном. О чём нам это должно было сегодня сказать?

— Что это исключительно моё личное дело? — всё так же продолжая рассматривать картину, ответила ей.

— А вы знаете, что между ними идёт вражда? Молчите. Думаю, что вам, конечно, это известно. Уж поверьте, я, как никто другой, знаю, что Антон всегда привык добиваться своего и я делаю ставку на его победу. И вы — это отличный повод лишний раз доказать его превосходство. Вот только мне интересно, что будет с вами, когда мальчики наиграются?

Я развернулась, чтобы посоветовать ей не лезть не в своё дело, но взгляд уткнулся в удаляющуюся от меня спину. Можно было бы догнать её, но какой в этом смысл. Этот короткий разговор порядком выбил меня из равновесия, и чтобы хоть как-то унять свои эмоции, я потянулась за бокалом шампанского к проходящему мимо официанту, но мою руку грубо перехватили.

Сорок седьмая глава

— Я смотрю, ты стоишь и скучаешь. Где же твой защитник? — больно сжимая моё запястье, сказал Матвей. — Пойдём, мне нужно пообщаться с некоторыми инвесторами, а они предпочитают иметь дела только с семейными людьми. Глупцы! Считают, что это надёжнее.

— Я никуда с тобой не пойду, — резко ответила ему, а сама стала искать глазами Антона, но он, как назло, куда-то пропал.

— Пойдёшь как миленькая, — муж усилил и без того болезненную хватку на моей руке. — Ты — моя жена. И будешь делать то, что я тебе скажу.

— Отпусти меня, Матвей, или я закричу, — попыталась пригрозить ему я.

— Валяй, я даже на это посмотрю…

Он молча стоял, демонстративно приложив свободную руку к своему уху.

— Ну, что же ты не кричишь? — ехидно произнёс он, понимая, что я не буду этого делать здесь.

А потом он и вовсе сделал то, чего я меньше всего ожидала: надел мне на палец кольцо. То самое, которое совсем недавно купил на этом аукционе.

— Стоишь рядом и молча улыбаешься, — грубо сказал он, наклоняясь ко мне.

Затем положил мою руку на свой локоть и куда-то потащил меня сквозь толпу, не давая возможности убрать её.

— Господа, добрый вечер, — сказал он,